Тулл нашел еще двух мужчин в забегаловке, где подавали его любимое рагу из баранины. Зайдя туда с Фенестелой после встречи с Луцием и его товарищами, он узнал ту пару, которая подшучивала друг над другом в тот день, когда он проходил мимо. Никогда не любивший увиливать, Тулл оставил Фенестелу заказывать еду и направился к ним вдоль стойки.

Катон, мужчина с необычной татуировкой на руке, был на пару дюймов выше Тулла и более мускулистый. Несмотря на то, что был ниже ростом, своего друга, охотник на медведей также был в хорошей физической форме. «Оба способные ребята, – решил Тулл, – которые не пошли в фермеры после увольнения». Он кашлянул, чтобы привлечь их внимание.

Катон проигнорировал его. Медведь оглянулся: – Чем можем помочь, приятель?

– Вы оба ветераны? – спросил он.

– Ага. Как и вы, очевидно. – Медведь не подавал никаких признаков того, что знает, кто такой Тулл. Если Катон и знал, то тоже  не подавал виду.

– Я был центурионом в Пятой центурии.  – Тулл был не из тех, кто поет дифирамбы самому себе; он больше ничего не сказал о своем прошлом. – Тушеное мясо здесь довольно вкусное, – сказал он, указывая на миски, стоящие перед парой.

– Вы за этим пришли? – спросил Медведь. Через секунду он добавил: – Господин.

Задержка заставила губы Катона дернуться, и Тулл почувствовал вспышку раздражения. «Успокойся! – сказал он себе. – Никто из нас больше не служит в легионе, и они не отличат меня от дымящейся кучи лошадиного дерьма. – Да. Это лучшее рагу в поселке.

– Вы позвали нас для того, чтобы поговорить о еде? – спросил Катон. Никакого "господин" Тулл не услышал.

– Нет, не для этого! – сказал Тулл. – Ты прямолинейный человек. И мне это нравится.

– Мне все равно, что вам нравится или не нравится. Говорите быстрей, что хотели, и проваливайте. – Катон мотнул головой в сторону двери.

Если бы дело дошло до драки, Тулл задался вопросом, кто вышел бы победителем. Он бы постарался свалить Катона, который напоминал ему дуб. «И все же, – подумал он, – быстрый боковой удар сломает колено здоровяку прежде, чем тот успеет отойти от прилавка. Если это не сработает, что ж, ему придется надеяться, что Фенестела быстро одолеет Медведя и придет ему на помощь. – Очень хорошо. – Он позвенел кошельком. –  Кто–нибудь из вас ищет работу?

– Зависит от обстоятельств, – сказал Медведь. – Какого рода работа?

«Опасный тип!» – подумал Тулл.

– За которую хорошо платят. – рядом с ним появилась Фенестела.

– Дай угадаю. Вы были его оптионом, – прорычал Катон.

Тулл усмехнулся, когда Фенестела пробормотал: – Неужели это так заметно?

Пара ветеранов выслушала, как Тулл спокойно ввел их в курс дела.

– Если мы согласимся, мы должны называть вас «господином»? – Глаза Катона сверкнули.

«Бери быка за рога сейчас, – подумал Тулл, – иначе ты потеряешь авторитет».  – Я буду главным, так что, да, ты будешь ко мне так обращаться.

Катон и Медведь обменялись взглядами.

– Я не уверен, что … – начал Катон.

– Вы что, придурки, не знаете, кто этот человек? – прошипел Фенестела. – Он вытащил пятнадцать своих солдат, включая меня, из Аида, который был Тевтобургском лесу.

Глаза Медведя расширились: – Так вы тот самый Тулл? Из Восемнадцатого?

Тулл кивнул.

Медведь протянул руку. – Меня зовут Ламис, господин. Для меня честь познакомиться с вами.

Они обменялись рукопожатием, затем Тулл взглянул на Катона.

– Пожми ему руку, Катон, ты, большой бык, – сказал Медведь.

– Мало кто смог бы отчаяться на такое, – произнес Катон, выставляя вперед огромную лапу. – Господин.

Мрачные воспоминания нахлынули на Тулла, когда он пожимал ему руку. – Я заботился о своих ребятах, как и любой бы другой на моем месте. Делай свое дело, подчиняйся приказам, и я позабочусь о тебе и в этом путешествии. Мы все должны вернуться богатыми людьми.

– Выпьем за это? – Фенестела щелкнул пальцами, привлекая внимание хозяина, полного германца, который выглядел так, словно съедал столько еды, сколько и продавал.

– Ага, – сказал Тулл. – Но сегодня днем мы начнем тренировку на местной площадке. – Он почувствовал на себе взгляды Катона и Медведя и добавил, пожав плечами: – Только идиот не оседлает лошадь, прежде чем купить ее. Я хочу убедиться, умеешь ли вы и остальные ребята по–прежнему обращаться с мечом и щитом.

В устье озера Флево

Три дня спустя Тулл стоял на носу узкого судна, сидевшего низко в воде; он вглядывался в открытое море. Сплошная облачность превратила границу между небом и водой в размытую серо–голубую линию. С запада дул легкий ветерок. Волны плескались о корпус; каждые дюжину ударов сердца весла ударялись о воду позади него. Тулл был рад, что никто не видел его лица; как бы он ни старался хорохориться, ему не хотелось уходить из-под защиты Флево Лакуса.

Их путешествие до сих пор вниз по быстротекущему Рейну было быстрым и легким, но как только судно войдет в Германское море, оно окажется во власти погоды. Ей управляли боги, непостоянные и в лучшие времена. Во время кампаний Германика утонули сотни легионеров, отправленных в Германию на кораблях; Тулл считал, что ему повезло, что он тогда принимал участие в боях на берегу. «Но теперь моя очередь, – подумал он, потирая свой амулет–фаллос и вознося молитву своему старому врагу Фортуне, богине удачи. – Будь милостива ко мне хотя бы в этом путешествии, – молился он, – и я буду добр к тебе». Он просил о том же и Нептуна, бога моря.

Одетый в одну из своих старых туник, на нем снова был металлический пояс, меч и кинжал. Завернутая в промасленную ткань, защищенная от соленого воздуха, его кольчуга лежала среди прочего снаряжения у основания мачты: сложенных друг на друга обтянутых кожей щитов, шлемов, котелков, сковородок и одеял.

– Нам нужно набрать скорость; открытая вода близко. Работайте не только руками, но и спинами, будь вы прокляты! – крикнул капитан. – Гребите быстрее!

Тулл наблюдал, как германцы - члены экипажа, вместе с шестью его людьми,ответили на команду, глубоко вонзив в воду весла. Корабль был небольшим двадцативесельным,  и размером он был меньше половины триремы. Гребцы на своих скамьях занимали большую часть пространства. Узкое пространство в центре судна было обшито досками; оно служило проходом от носа к корме.

– Как ты себя чувствуешь, все в порядке? –  Фенестела подошел, чтобы присоединиться к нему.

– Пока да, но я не уверен, что будет также, когда мы доберемся до берега. А как насчет тебя?

Фенестела покорно пожала плечами: – Скоро меня начнет тошнить.

– А что с ребятами?

– Большинство прислушалось к твоему совету и мало ели. Не Медведь. Он настаивает, что ничто не может расстроить его желудок. Эврисакий заключил пари, что его скоро вырвет так же, как и всех остальных.

Тулл усмехнулся.

– Высматриваешь опасность на море? – высокий гнусавый голос принадлежал Азмелькарту, финикийскому торговцу с маслянистыми манерами, их работодатель и хозяин всего этого предприятия.

– Нет. Я рассуждал о том, кого вырвет, а кого нет, когда мы покинем Флево Лакусу.

Туллус невзлюбил Азмелькарта с того самого момента, как впервые увидел этого мерзавца в конической шляпе, с покатыми плечами, жадного до денег. За три дня, прошедших с момента их первой встречи, его мнение не изменилось. «Я бы не стал доверять ему в полной мере», – сказал он Виницию, который рассмеялся и произнес, что все финикийцы одинаковы. «Азмелкарт будет  в полном порядке, –  заявил он, –  до тех пор, пока ты с самого начала дашь ему понять, как обстоят дела». Тулл уставился на торговца. – Здесь нет никаких пиратов, об этом заботятся наши патрульные корабли. Опасность начнется в одном или двух днях плавания отсюда. Ты же знаешь это так же хорошо, как и я.