Руками, которые с такой нежностью касались ее, которые обнимали ее и гладили по плечам. Руками, которые могли не только успокоить, но и от прикосновения которых становилось тепло, тело пронизывала дрожь.

Даже сейчас Кэтрин чувствовала, как расслабляется от этой теплоты ее тело. От страстного желания отдаться человеку, разрушившему ее брак.

Пораженная этой мыслью, Кэтрин посмотрела на записку. Как она могла быть такой безмозглой? Это уловка, рассчитанная на то, чтобы завоевать ее доверие. Она всего лишь еще одна будущая победа Берка Гришема, еще одна жертва его чар.

Она медленно поднесла бумагу к свече. Край ее загорелся. Пламя лизало строчки и превращало в пепел. Но, даже бросив клочки в камин, Кэтрин чувствовала, как слова Берка пронзают ее сердце.

«Это был всего лишь поцелуй».

На следующий день Берк в поисках Кэтрин шел по коридору. Шаги заглушала ковровая дорожка. Он так напрягал зрение, что у него заболела голова. После беспокойно проведенной ночи и странных снов он несколько часов провел в комнате управляющего, проверяя длинные колонки цифр. Две записи в хозяйственных книгах вызвали подозрение. Мистер Радд все утро, заламывая ухоженные руки, уверял, будто все правильно, и отрицал, что ему что-либо известно о злоупотреблениях.

Берк не мог обвинить управляющего, по крайней мере пока не отыщет объяснения этой дьявольской загадки. Поэтому ему нужно было найти Кэтрин. Он не верил, что кто-либо другой ему все честно расскажет.

Хотя вполне возможно, что и Кэтрин откажется помочь. Она явно избегала его, вчера отказалась обедать с семьей и никак не прореагировала на то, что он вернул ее книги.

Несомненно, она сожалела о поцелуе. Это была ее минутная слабость и его невероятное открытие. Его влечение к ней оказалось настолько же сильным и неотступным, как и его видения. Она стала для него наваждением, которое он был не в силах преодолеть.

Спастись можно было, лишь оставаясь вдалеке от этой женщины.

Берк не нашел Кэтрин ни в одной из роскошных спален наверху, застав там лишь Лорену, отчитывавшую горничную за неправильно сложенное полотенце в бельевом шкафу. Хозяйка дома мгновенно изобразила улыбку и попросила Берка взять дорогую Присциллу на прогулку по саду. Гришему удалось сбежать, отделавшись неопределенным обещанием.

Кэтрин не было и в музыкальной комнате внизу, где неблагозвучное треньканье на пианино сразу же прекратилось, когда Пруденс и Присцилла заметили его и дружно соскочили с табурета. С большим трудом Берк сумел вырваться от них, каждая старалась завоевать его внимание.

Он не нашел Кэтрин и в кладовых под лестницей, где в винном погребе спугнул обнимавшуюся парочку, прятавшуюся за полками. В девушке со спущенным до талии платьем он узнал веселую горничную, приносившую ему воду для умывания. Густо покрасневший мужчина, пытавшийся прикрыть ее собой, оказался Фабианом Сноу.

«Интересно, – подумал Берк. – Хозяин Сноу-Мэнор, оказывается, не такой уж застенчивый»

Наконец, привлеченный громкими голосами, он обнаружил Кэтрин за домом, под большим дубом. Она стояла в окружении слуг, среди которых были толстый повар, несколько взволнованно щебетавших молодых девушек и суетливый мистер Радд, все еще ломавший руки. Хэмфри, дворецкий, с аккуратно прикрытой седыми волосами лысиной, улаживал ссору между низкорослым молодым конюхом и высоким лакеем в напудренном парике.

Все не отрываясь смотрели вверх и указывали на что-то в густых ветвях дерева. У подножия дуба с лаем носился спаниель Фабиана.

– Сбегай принеси лестницу, – сказала Кэтрин конюху и добавила, обращаясь к лакею: – Оуэн, помоги ему.

– Но это не мое дело, – задрал кверху красивый нос Оуэн. – Я прислуживаю в доме.

Темная бровь Кэтрин приподнялась. Несмотря на высокий рост лакея, она бросила на него такой гневный взгляд, что он бы сделал честь и герцогине.

– Иди, – повторила она тоном, не допускающим возражений.

– Да, мэм. – Оуэн поклонился и побежал к конюшне.

Берк направился к Кэтрин. Слуги расступились, давая ему дорогу. Прикрыв ладонью глаза, она снова посмотрела на крону дерева. Рукава ее черного платья с высокой талией были закатаны до локтей, как будто ее оторвали от какой-то домашней работы. Легкие пряди волос спускались на лебединую шею. Она была так восхитительна, что Берк сразу забыл, зачем ее искал.

От нее пахло розами. Странно, он не помнил, чтобы Кэтрин пользовалась духами. Даже в его видениях.

Он проследил за ее взглядом и шепнул на ухо:

– Что случилось?

Тихонько ахнув, она повернулась к нему:

– Милорд! Я думала, вы опять куда-то уехали.

– Сожалею, что разочаровал вас. Но на что вы смотрите?

– Леди загнала одну из кошек, живущих на конюшне, на дерево. Вон она там, на самой высокой ветке.

Теперь, когда Кэтрин указала место, Берк разглядел среди листвы маленький комочек пестрой шерсти. Лай Леди почти заглушал жалобное мяуканье, доносившееся сверху.

– Это котенок?

– Да. – Кэтрин огляделась по сторонам. – Вы не видели мистера Сноу?

– А… – Берк решил не говорить всей правды. – По-моему, он уехал кататься. На кобыле.

Ее глаза удивленно округлились.

– Не может быть. Он никогда не уезжает, не заперев перед отъездом Леди.

– На этот раз он далеко не уедет.

Она с тревогой посмотрела вверх:

– Бедный котенок. Леди пугает его.

От выражения нежности и тревоги на лице Кэтрин у Берка как-то странно стеснило грудь. Его раздражало ее невнимание к нему. Хотелось, чтобы только он один интересовал ее. Хотелось снова поцеловать ее. И еще большего.

Проклятие! Он должен стать наваждением для нее.

Берк схватил тявкающую собаку, прошел сквозь толпу слуг и вручил вырывавшееся животное мистеру Радду. Управляющий издал вопль и отскочил.

– Не уроните ее, – приказал Берк. – И отнесите в дом.

– Да, милорд.

Убедившись, что тот поспешно зашагал к дому, осторожно держа в руках извивающуюся Леди, Берк снял сюртук, жилет и бросил их в руки служанки. Затем подошел к дереву и ухватился за толстую нижнюю ветвь.

– Что вы делаете? – спросила Кэтрин.

– Спасаю вашего котенка. Разве не так поступают герои?

– Но Оуэн и Уилли уже несут лестницу, видите?

– Черт побери! Я вырос, лазая по деревьям.

Тогда он был босоногим мальчишкой, слишком поздно спохватился Берк, когда его начищенные сапоги заскользили по коре. Твердо решив не делать из себя дурака, Гришем упорно поднимался вверх, перелезая с ветви на ветвь. Вокруг него ветер шевелил листву. Вдалеке, за подстриженной лужайкой и розовым садом, расстилались бесконечные болотистые пустоши.

Чем выше он поднимался, тем тоньше становились ветви. Один сук угрожающе затрещал под его тяжестью. И сломался, повиснув на куске коры.

Берк как раз вовремя обхватил руками ствол дуба. Грубая кора оцарапала его щеку. Дерево закачалось, и Берка замутило. Служанки заохали и заахали.

Взглянув вниз, он увидел Кэтрин. Она стояла, откинув назад голову и прижав к груди руки. Как будто действительно беспокоилась за него.

Почувствовав прилив сил, Гришем уперся ногой в другую ветку. Напрягая мускулы, он осторожно подтянулся вверх. Шрам на плече начинал давать о себе знать. Теперь он почти добрался до котенка. Еще немного приподнявшись, Берк осторожно протянул руку и погладил пушистую шерстку. Маленькие коготки оцарапали его руку.

– Черт!

Существо пятилось от него дальше по ненадежно тонкой ветке. Пара зеленых глаз сердито смотрела на человека.

Берк сцепил зубы, чтобы сдержать ругательства. Этот чертов женский пол. Вот и эту надо было уговаривать.

– Сюда, кошечка, – ласково убеждал он. – Иди сюда, милая. Я тебя не обижу.

Продолжая нести эту чушь, Гришем чуть продвинулся вперед. Котенок снова жалобно мяукнул.

Самым обольщающим тоном он бормотал:

– Дорогая, не пытайся обмануть меня своим плачем. Ты маленькая тигрица. Но на этот раз будет по-моему.