– Облетает, – подтвердил Муром. – Иван Иваныч! Будь готов в любой момент перенести нас поближе к дракону!

– Ну, мужики, – выдохнул Алёша, стискивая свой лук, – удачи нам!

Дракон описал вокруг замка широкий круг и коршуном упал на южный сектор.

Из раскрытых пастей хлынули испепеляющее всё живое струи огня, и заражённый Чумой лес в мгновение ока перестал существовать.

Дракон не разбирал, кто находится на заражённой территории, – НПС, мобы, монстры, игроки…

Он деловито и планомерно выжигал поразившую лес напасть, причём не делая разницы между Чумой и Скверной.

Казалось, ещё несколько минут – и от поражённого Чумой и Скверной южного леса останется лишь чёрная прогалина, но не тут-то было.

В какой-то момент болезненная сосна, от чахоточного вида которой было физически плохо, внезапно рассыпалась белёсыми хлопьями, а в дракона полетела клякса мутного гноя.

Дракон ловко плюнул сгустком огня, испепеляя кляксу в воздухе, но в следующий момент ему пришлось закладывать резкий вираж.

Всё больше и больше заражённых деревьев исчезали, превращаясь в белёсые копья противного на вид гноя.

Дракон недовольно заревел и взмыл вверх.

Пролетая мимо замка, он заметил приготовившихся к бою рейнджеров и Добрыню, готового в любой момент высвободить бьющуюся в руках магию.

Раздался повторный рёв, на этот раз раздражённый, и дракон принялся описывать над замком широкие круги.

Со стороны казалось, что он просто взял передышку, но Илья точно знал – дракон оценивает риск со стороны замка и расставляет приоритеты.

Попадать между молотом и наковальней ему не улыбалось.

– Алёша, огненные стрелы!

– Ты уверен? – позволил себе переспросить эльф, бросив на друга настороженный взгляд.

– Уверен, – кивнул Муром. – И пусть «нарисуют» ими круг перед стенами. Смогут?

– Обижаешь! – оскорбился Алёша, сообразив, что хочет увидеть Илья. – Будет тебе, хе-хе, посадочная площадка!

А в следующую секунду десятки зачарованных стрел полетели со стен.

Дракон, заревев нечто грозное, взлетел было повыше, но, заметив, что стрелы летят не в него, а вниз, начал заинтересованно снижаться.

Причём одна голова не отрывала взгляда от лесов, заражённых Скверной и Чумой.

Вторая внимательно следила за появляющимся на земле огненным кругом.

Ну а третья с любопытством вытянулась в сторону богатырей – и от взгляда древнего ящера всё тело покрылось гусиной кожей.

– Иван Иваныч! Портал в середину круга! – крикнул Муром.

– Брат, ты уверен? – Алёша недовольно зыркнул на плавно снижающегося дракона. – Потеряем преимущество!

– Уверен! – уверенно кивнул Муром. – Идём на вы! С открытым забралом!

– Идём! – поддержал его Добрыня, готовясь шагнуть в появившийся портал следом за другом.

– А… Бог с ним! – махнул рукой Алёша. – Если что, я эту ящерицу и с земли в ёжика превращу! Вместе, братья!

– Вместе! – прогудел Муром и шагнул вперёд.

Прямо с вышки – в открытый домовым портал.

За ним Алёша и практически сразу – Добрыня.

Появившись на земле, Илья посмотрел наверх, на плавно снижающегося дракона, и махнул своим плугом.

– Лети сюда, Горыныч! – прогремел Муром. – Разговоры говорить будем!

– Про Скверну, Чуму! – крикнул Добрыня. – И про межмирные угрозы!

– И не боись! – присоединился к друзьям Алёша. – Не обидим!

Дракон тяжело приземлился в центр горящего круга, и все его три головы уставились немигающим взглядом на богатырей.

И если в небе он казался не таким уж большим, то сейчас над далеко не маленькими богатырями возвышалась стальная огнедышащая машина.

Да ещё и с тремя головами.

– Не боись, говоришь? – опасно прищурилась левая голова.

– Не обидим, говоришь? – протянула правая.

– Давненько мы не встречали, – с угрозой в голосе прогудела центральная, – такого самоуверенного… обеда!

И дракон, не дожидаясь ответа, распахнул свои пасти, откуда немедленно вырвалась струи нестерпимо жаркого пламени.

Вууууух!

Струя пламени разбилась о выросший из земли валун, и Добрыня, крякнув от напряжения, отбросил потёкший камень в дракона, чтобы тут же прикрыть себя и своих друзей обсидиановой полусферой.

Унц! Унц! Унц!

Стрелы, срывающиеся с лука Алёши, летели в морды дракона, но на подлёте сгорали в убийственно-жарком огне.

Да и сами богатыри медленно, но верно запекались в своих доспехах. Слишком уж близко находился дракон, сводя тем самым на нет всё преимущество богатырей.

Стрелы Алёши испепелялись на подлёте, нестерпимый жар не давал Добрыне сфокусироваться на атакующих плетениях, и всё, что могли богатыри, – сидеть в защите.

А, как известно, сидя в обороне, битву не выиграть.

– Добрыня, подстрахуй! – выдохнул Муром, сменив свой верный плуг на огненный меч Чёрного Змия.

Да, плуг давал бонус к Телосложению и общей живучести, но совершенно пасовал против огня.

То ли дело – меч Чёрного Змия! Ведь, как говорится, клин клином вышибают.

Мысль была авантюрная, даже в чём-то, сумасбродная, но Муром рискнул и не прогадал.

Пылающий клинок трещал и стонал при встрече с пламенем дракона, но работу свою делал – целые лоскуты огня бессильно опадали, исчезая прямо в воздухе.

– Алёша! – крикнул Муром, обжигая лёгкие, но эльф уже догадался и сам.

Масштабируемый лук «Страж леса» сменился луком Чёрного Змия, и стрелы тут же перестали сгорать.

– И-и раз! – Муром шагнул вперёд, прорубая себе путь сквозь невыносимый жар. – И-и два!

С каждым выдохом он, не обращая внимания на многочисленные ожоги и раскалившиеся добела доспехи, приближался к дракону.

В глазах богатыря застыла мрачная решимость, а клинок, так и мелькающий в воздухе, жаждал попробовать крови дракона.

Муром шёл до того целеустремлённо, что Змей Горыныч был вынужден оставить Добрыню и Алёшу в покое и сосредоточиться на богатыре.

Но и эльф с гномом не собирались облегчать жизнь дракону.

Стрелы жужжали рассерженными пчёлами и больно жалили центральную голову Змея Горыныча.

Причём летели они так метко, что дракон был вынужден сначала прикрыть глаза, а потом и вовсе закрыться от стрел крылом.

Хотел было смести неожиданно крепких богатырей хвостом, но незаметно выросшие за спиной валуны сомкнулись вокруг хвоста, приковывая дракона к земле.

Казалось, ещё несколько мгновений, и богатыри победят.

Сначала на землю упадёт центральная голова лишённого подвижности Змея-Горыныча, а за ней и все остальные.

– Довольно! – властно бросила центральная голова, и испепеляющий жар исчез, словно его и не было.

– А они ничего так, – заметила левая, ловким плевком сжигая лук Алёши Ростовича.

– Что-то умеют, – согласно кивнула правая голова. – Но до молодцев Черномора, конечно, не дотягивают.

– Ну ты сравнил! – усмехнулась левая голова. – Те-то в Лукоморье обитают, а эти, считай, самоучки!

– На поле брани никто им скидку делать не будет, – не согласилась правая. – Слабоваты ребятки, ой, слабоваты.

– Вообще-то мы вас почти сделали, – хмуро возразил Алёша, крепко стискивая в руках свой масштабируемый лук.

– Ой умора! – хохотнула левая голова. – Сделали они нас!

– Если ты про хвост, – правая демонстративно посмотрела себе за спину, – то спешу тебя расстроить, невоспитанный эльф, это сделано специально, чтобы такие, как ты, теряли бдительность и начинали совершать ошибки!

Мгновение – и хвост с лёгкостью выскользнул из каменного плена, как будто и не был сжат гранитными тисками ещё секунду назад.

– Что за детские игры? – нахмурился Добрыня, который и не думал развеивать плетение Плевок Магмы.

– А при чём тут игры? – удивилась левая голова. – Мы, можно сказать, прилетели в гости, а тут вон какая встреча!

– Во-во, – кивнула правая, – стрелами, мечом и магией! Как будто…

– Как будто нам здесь не рады! – подхватила левая, страдальчески закатывая глаза. – Где жареные быки?