Его улыбка стала загадочной.
— Эту даму нечем крыть, — пояснил он. — Она козырная.
— Есть ведь карты выше козырной дамы?
— Не в нашей колоде.
— А без картёжных метафор можешь пояснить, кто это?
Дама величественно проплыла мимо, лишь на миг быстро бросив взгляд, когда поравнялась с нами — молниеносно сверкнуло золото глаз, да тут же потухло. Я тихонько ахнула. Сложилось впечатление, что она специально зажгла взгляд прожекторами, чтобы подать мне знак, словно она могла полностью контролировать свою златоглазость! Это возможно?
— Матушка, — натянул улыбку на губы Галлагер. — Вы вернулись из ваших странствий! Какая… радость.
— И даже успела побывать на драгон-гале, — небрежно бросила дама. — Инкогнито. Правда, кое-кто меня узнал, так что знал наверняка, что я снова в стране.
Она бросила насмешливый взгляд на Феликса, и тот развёл руками.
— Где же вы были все эти дни? — спросил король, стараясь выдержать пытливый взгляд матери, но сдался — отвёл глаза.
— Значит, король просто маменькин сынок, который боится гнева родительницы? — шёпотом изумилась я. — Ну я же говорила, что у него комплексы!
— Эфирия — верховная жрица Малики, — наконец, пояснил мой дракон, тоже шёпотом. — И самая могучая златоглазая.
— А я думала, Неферет...
— Пф, — только и ответил Феликс.
Эфирия остановилась перед королём, и полы её юбки шелохнулись, словно лепестки мака на ветру. Она смерила Галлагера презрительным взглядом, и он нервно сглотнул. Холёный король выглядел одновременно жалким и… опасным. Как опасна озлобленная крыса. Он был выше её ростом минимум на голову, но казалось, что бабуля может растоптать его каблучком.
— Я путешествовала по родине. Хотела послушать, как ты старательно втаптываешь в грязь всё то, что с такой любовью и отдачей строил твой отец, — протянула она скучающе.
— Могу вас заверить, матушка, страна в лучшем состоянии, чем была при отце, — начал было Галлагер, но тут внутри него раздался волчий вой. Стоящие рядом стражники в ужасе покосились на короля и осторожно отступили подальше. Один сморщил нос. После сновидений в туалете, похоже, пах монарх далеко не розами…
— Да-а? — протянула Эфирия. — Давай подумаем. Дипломатические отношения накалились, поскольку ты, нарушив все пакты, расширил армию — как и свою силу. И каким же образом? Содержа гарем из тех, кому должен поклоняться, как святым!
Прежде спокойный и даже ленный, голос её сорвался, хлёсткая пощёчина заставила Галагера ошарашенно выпучить глаза. Невиданная сила вдруг тяжестью повисла в воздухе. Куда могущественнее, чем взбрыки силы Фуфелшмерца и Феликса на драгон-гале! Взгляд короля зажёгся яростью, он сделал шаг вперёд, будто решил одним ударом выбить дух из матери, но она смотрела на него с невозмутимой улыбкой победительницы.
— Помни, что ты — просто дракон, которого исторгло моё чрево, а я — избранная богини, — чётко сказала она ему в лицо.
И король отступил, отвёл взгляд, как школьник, которого мама ругала за двойку.
— Пожалуй, ты не совсем пропащий, если столько лет скрывал от меня свой промысел, — продолжила давить Эфирия. — А Неферет? Она о чём думала?!
— Матушка, — залебезил король. — Что за бред? Какой гарем? Тут только королева и её фрейлины. Никто никого ни к чему не принуждает!
— О, ну раз так, — цокнула языком Эфирия. — Стало быть, эта девушка может идти?
Лицо Галлагера при взгляде на меня стало отдавать приятной мятной зеленью. Кажется, мне и правда удалось наполнить короля свежестью.
— Эта девушка — преступница. Она покушалась на жизнь монарха, — процедил Галлагер.
— У тебя нет дегустатора? — притворно изумилась Эфирия.
— Есть, разумеется, но…
— Где же он? Пусть расскажет, как допустил яд на столе короля!
Галлагер издал низкое рычание, тут же сошедшее на нет, стоило матери бросить на него насмешливый взгляд.
— Он в уборной. Спит.
— Так в уборной или спит?
— Одновременно. Матушка, эту девушку никак нельзя отпускать!
— Потому что тебя пробил понос? — театрально воскликнула Эфирия на весь двор.
Если на даче короля ещё оставался кто-то, кто был не в курсе, теперь они тоже знали. Какие-то вельможи синхронно зашлись кашлем — ну прямо эпидемия ! Но сдаётся мне, они просто давили ржач
— В этом всё дело? Ты хочешь арестовать девицу из-за того, что она готовит слабительное?
— Я лишь демонстрировала дар, что получила от богини, — нежным голоском пропела я, хлопая ресницами.
— Право же, виновата ли девочка в том, что Малика одарила её таким талантом? — поддержала Эфирия. — Мне ли не знать, насколько странными бывают задумки богини. А ты мог бы и спросить, в чём её сила, прежде чем выпить!
Отвернувшись от Галлагера, чей глаз явно подёргивался, Эфирия снова бросила взгляд на нас.
— В кои-то веки моему унылому внуку кто-то понравился, — чуть ли не промурлыкала она. — Это праздник для всей нашей семьи! Да мы должны поставить памятник этой девочке, за то что его постная морда наконец-то озарилась хоть какими-то красками. Сколько времени я молилась Малике, чтобы этот меланхоличный, безрадостный мальчик вернулся к жизни, и наконец-то нашлась та бедолага, что смогла вытерпеть его капризный характер и вечно паршивое настроение…
— Благодарю за отзыв, леди-бабушка, — кашлянул Феликс. — Мы поняли. Лидия — великий дар богини, я с этим не спорю. Позвольте, мы домой поедем, а вы тут разбирайтесь, хорошо?
— Нет уж, я еду с вами! — всплеснула руками бабуля. — Я должна познакомиться с будущей герцогиней. А ты, Гало, — она со вздохом посмотрела на короля. Кажется, его чуть пошатывало на ветру, веки казались отёкшими, да и руки он подозрительно держал на животе. — Иди проспись. Рись. Подставь нужное сам.
Изящно развернувшись, она поплыла в сторону экипажа, а мы бочком ускользнули за ней. Уже внутри, когда карета отъехала, мы облегчённо выдохнули.
— Молодые люди, — обратилась Эфирия, извлекая из сумочки трубку и деловито набивая её табаком. — У меня к вам есть чисто теоретический вопрос. Не хотите сменить королевскую династию?
Наши взгляды встретились, и я подумала вдруг, нет, скорее, загадала: если Феликс сейчас скажет то, что у меня в голове, то точно, замуж! Его ресницы дрогнули, как бы подавая мне знак, и мы стройным дуэтом воскликнули:
— Давайте без нас!
Ну всё, мой мужчина! Я почувствовала, что глаза мои против воли засияли. Феликс не успел спрятать довольную улыбку, я заметила.
Брови Эфирии картинно приподнялись.
— Надо же, какое единодушие! — восхитилась она. — Не хотите лезть в интриги?
Мы радостно затрясли головами. Бабуля выпустила на нас облако дыма — я закашлялась и замахала руками, но она осталась невозмутима.
— Гало так не оставит того, что произошло сегодня, — заметила Эфирия. — Я смогла выручить вас, но он будет мстить. Пока он будет королём, он не простит вам этого позора. И того, что ты получил способ увеличить свою силу, тоже не простит.
— Знаю, — кивнул Феликс. — Мне просто нужно было выиграть время. Благодарю вас, леди-бабушка.
— Вам нужно себя обезопасить. Заявить всему миру, что вы вместе, — продолжила распоряжаться она. — Я дам бал в честь возвращения домой. На нём, мой дорогой, ты сделаешь официальное предложение во всеуслышание. А ты, милая девочка, должна научиться использовать свою силу — в ключевой момент она может спасти вам обоим жизнь.
— Вряд ли в ключевой момент нужно будет заварить чай, — робко заметила я.
— Чай — это хорошо, — ухмыльнулась Эфирия, откидываясь на спинку сидения. — Но я говорю тебе о другом. Наша богиня инфантильна и слабохарактерна, ты уже поняла?
— Это… не богохульство? — спросила я ещё тише.
— Нет, если это объективная правда, — отрезала Эфирия. — Малика мягка и беззуба. Она создала драконов и вручила власть им в руки. А потом спохватилась — и создала нас. Мы личная гвардия богини, всю свою силу, ярость и мощь она отдала нам без остатка.
