— Кого? — озадаченно уточнил король.

— Неважно. Доброй ночи, дядя, и вынужден откланяться, Ваше Величество.

Однако с королём он позволял себе говорить весьма фамильярно наедине. Ая-яй-яй, Феликс, ну и что, что дядя, как же этикет?

Это я про себя такая смелая и подколы придумываю. На деле же осознав, что Феликс возвращается, я в панике подхватила длинные полы этого гибрида кимоно и абайи и со всех ног помчалась к креслу. Плюхнувшись в него, я едва успела выдохнуть, как надо мной нависла тень.

— Подслушивала, — констатировал Феликс.

— Кто, я? Да ты что, да я бы никогда! — наиграно изумилась я.

Но столкнувшись с его меланхоличным взглядом, осеклась и опустила глаза, признавая:

— Я случайно. Пошла за Дафной, и тут услышала…

— Было познавательно?

На самом деле очень. Но признавать это, когда тебя сверлят синими глазами, как-то не с руки. Феликс ещё несколько томительных секунд протыкал взглядом мою макушку, после чего бросил:

— Давай отвезу тебя домой. Хватит на сегодня приключений.

Об этом я могла только мечтать.

Ехали молча. Феликс задумчиво смотрел в окно, да и мне было о чём подумать. Впрочем, теперь, когда я помнила, кто я на самом деле, вопросов становилось всё больше.

— Он охотится на златоглазых? — спросила я, и когда Феликс рассеянно повернул голову, уточнила: — Король.

Короткий кивок.

— Ради силы?

— Сильнее Галлагера нет дракона. Но когда-то всё было иначе, — тихо поведал Феликс. — Он был не самым могущественным принцем. Но сила Аделии, его жены, помогла ему одолеть братьев и сесть на трон.

— Но жены ему мало…

Снова кивок и поджатые губы. Методы дяди Феликс не одобрял.

— Он хочет женить тебя, но не хочет, чтобы ты стал сильнее.

— Он ни с кем не хочет делиться силой. По закону любой дракон может бросить ему вызов и стать королём, если победит. Галлагер не стал бы так рисковать. Но и терять линии драконов, увеличивающие силу королевства, ему тоже не с руки. Не одному же ему воевать в случае чего?

— Ну он и редиска, — заключила я. — А сам-то ты хочешь жениться?

Взгляд Феликса стал туманным, нервным. Слова сейчас были излишни.

— Всё как с твоим любимым этикетом, — сказала я. — Ты следуешь ему машинально, без желания, потому что надо. И меня хочешь затащить под венец, потому что надо. Не будь я златоглазой, ты бы не обратил на меня внимание.

Горько было признавать, но я умудрилась сказать это с улыбкой. Феликс молчал, напряжённо глядя на меня, и потому мою плотину прорвало:

— Ты прячешься от девушек, потому что тебя бесит, что нужен им не ты, а твои деньги, имя, да даже внешность — что угодно, кроме души. А сам ухватился за меня, потому что у меня есть дар, но при этом меня ещё не тронул король. Ты говорил, будь ты даже плешивым стариком, внимания к тебе не стало бы меньше. А будь я плешивой старухой? Ты бы продолжил свою охоту?

Он не отводил взгляда, словно искал в моих глазах ответы на мои же вопросы.

— Что если найдётся другая? Красивее, воспитаннее, более подходящая для герцога? Ты тут же забудешь про меня и переключишься на неё? — наседала я.

Скажу честно, от него сейчас требовалось не так много. Посмотреть на меня глубоким взглядом, взять за руку и сказать: «Ну что ты, Лидия, что не нужна мне другая златоглазая, да и не будь ты златоглазой — всё равно». Я бы растаяла, даже если бы он соврал. Потому что он спас меня, защищал от нападок этих ведьм и бывшего жениха, помог моей семье… Он сделал многое, пусть и из расчёта.

Всё, что ему было нужно — это соврать, но карета замерла у подъезда к моему дому, а Феликс всё так же молчал.

— Я тебя понял, — наконец произнёс он. — Я не смотрел на это с такой точки зрения, за что должен тебе извинение.

Он помог мне выйти из кареты и довёл до ступенек, где вдруг снял с руки перстень и вложил в мою руку, сжав пальцы чуть дольше положенного.

— Возьми. В любом магазине покажешь его и скажешь записать свои покупки на счёт герцога Семптима. Знаю, кажется, что я опять от тебя откупаюсь… Похоже, иначе я не умею. Считай это моим извинением. Прощай.

Развернувшись, он побрёл к экипажу.

— Прощай? — переспросила я. — Не «до встречи», не «пока»?

— Прощай. Больше я тебя не потревожу.

Так я и осталась стоять в развевающемся халате, глядя на удаляющийся экипаж. Мыслей в голове было много, но все их можно было выразить одной: ой дураааак!

Нет, ну что делать с этими драконами? Обещал добиваться, покорить моё сердце, а тут ему прямолинейность пополам с благородством в голову ударили и всё, в кусты? И главное, кому он плохо-то сделал? Будет сидеть, снова один, снова в печали, и лишь очередная претендентка на его фамилию будет нарушать его покой, вгоняя в ещё большую хандру!

Я почувствовала, как от слёз защипало щёки. Не то Феликса было жалко, не то себя, не то просто обидно. Смахнув их широким рукавом, я направилась в дом. Дворецкий Людвиг в высоком парике посмотрел на мой наряд с сомнением — тоже мне полиция моды нашлась тут! — и сообщил:

— Миледи, родители ожидают вашего возвращения в гостиной.

Не спалось им, значит, пока дочурка в загуле. Я кивнула Людвигу и прошла в указанную комнату. На пороге встретили меня две реакции:

— Лидия! Что за вид? Где твоя шляпа, где перчатки? Ты вот так ходила с герцогом?! — это, конечно, маменька. И отцовское:

— Ласточка, что за понурый вид? Кто тебя обидел?

— Боженька меня мозгами обидел, — буркнула я, неизящно плюхаясь в кресло, и тут же почувствовала, как что-то мешается в кармане.

Перстень! Подняв его к свету, я залюбовалась искусной работой. Огромный синий камень и белое золото — ну прямо воплощение того, кто его подарил! Болезненное будет напоминание…

Перстень вызывал неожиданной ажиотаж. У отца так и вытянулось лицо, а матушка взвизгнула от восторга. Ну как она могла выглядеть в точности, как моя мама, но быть её полной противоположностью?

— Это герцог?! — воскликнула матушка, выпучив глаза.

— Это кольцо, — устало ответила я.

— Во имя Малики, Лидия, я вижу, что это не Септим! Он дал тебе это? Так скоро? Ты согласилась? Почему оно не на твоём пальце? Надень его!

Она была так взбудоражена, что ради сохранения нервов я нацепила перстень — он был безнадёжно велик, потому столь же легко соскользнул обратно в ладонь. Матушка не мигая следила за моими действиями. Она нахмурилась.

— Я слышала, драконические кольца нельзя так просто снять во время помолвки, только после свадьбы!

— Что? — я захлопала глазами. — Мама, это не предложение. Он дал мне его… просто так.

— Драконы не дают такие вещи просто так! — возмущённо подбоченилась мать. — Надо надеть его правильно! Ты сказала ему «да», когда он давал кольцо? Или там есть какая-то формула? Надень его и скажи, что согласна стать невестой герцога! Должно сработать.

Я быстро спрятала кольцо в карман.

— Нет уж. Он дал мне кольцо на память, а не чтобы сделать своей женой, — решительно заявила я.

Про покупки сообщать матери я не стала. С этой особы станется, ещё исчерпает безграничные богатства герцога на радостях.

— Ну что делать с такой дочерью! — всплеснула руками маменька. — Аллен, ну скажи ты ей!

— Устала? — заботливо спросил отец, полностью игнорируя маму. — Хоть весело было?

— До смерти... Почти.

— Иди отдыхай.

Я с улыбкой кивнула ему и поднялась. На выходе из гостиной меня настиг новый вопрос от мамы:

— Когда герцог приедет в следующий раз?

Я поскорее побежала в свою спальню, делая вид, что не услышала. Навзничь упав на кровать, я уставилась в потолок, размышляя о жизни.

В этом мире даже мою маму подменили, сунув вместо неё ведьму с непомерными аппетитами. Подруг у меня не было — как и у самой Лидии, похоже. Отца надо было спасать от самого себя. В общем, положиться было не на кого. Быть может, зря я так с Феликсом? Ведь он был лучшим, что принёс сегодняшний сумбурный день.