— Да какая, собственно, разница? Я живая, и это главное, — с нотками обиды в голосе воскликнула я, надеясь, что выглядела убедительно.

— Я не то имел ввиду, извини, — он виновато взглянул на меня и потянул руку, но тот же убрал её и потёр затылок, — просто если бы ты была под влиянием вампира, то дело было бы плохо. Отец этого очень опасается. Но где ты взяла некроманта?

— Это очень долгая история, — повернулась я к Аарону, — я очень устала и сейчас просто не в силах её рассказывать.

Он пожал плечами, будто ему было всё равно, но я точно видела, что он нервничал, а из темноты я ощущала нарастающую злость.

— Отца серьёзно беспокоят эти вампиры. Посол старается максимально долго их сдерживать в обсуждении договора, но всё равно они бродят по дворцу и городу. Хоть ты им и веришь, особенно одному из них… зря ты поселила их в гостевом крыле. Ты в опасности, как бы не пыталась всем доказать обратное.

— Я жила у них, если ты не помнишь. Мне не причинят вреда.

— Ты слишком в них уверена, — парень упёрся руками в бока, — что, если они следят за тобой из тени и ждут, когда можно напасть? Ты теперь не на их территории, мало ли, из-за чего ты тут могла бы случайно умереть, никто ничего не докажет.

— Аарон…

— Я за тебя волнуюсь вообще-то! — он шагнул ко мне, — если ты пережила смерть и с трудом вернулась к жизни, то нужно быть осторожнее.

В крипте заметно похолодало, а от дыхания в воздухе появлялся пар. Светильники начали мигать, а по полу поползла еле заметная чёрная дымка. Вот теперь стоило побеспокоиться.

— Пойдём отсюда, — Аарон с опаской огляделся и внезапно обнял меня за плечи.

В одно мгновение Маркус впечатал его в стену, обдав меня каменной крошкой. Судя по хрусту, у парня сломались какие-то кости. Из раны на голове хлынула кровь, расползаясь бордовыми пятнами по одежде и капая на пол. Вампир поднял его за шею над землёй и сжал руку, обнажив клыки, а его глаза пылали алым и практически светились. Аарон захрипел. Я бросилась к ним.

— Маркус, нет, прошу тебя, не убивай его! — закричала я и повисла на его руке.

— Назови мне хотя бы одну причину этого не делать, — его голос вибрировал от гнева, и в нём слышались металлические нотки, словно эхо.

Меня бросило в холодный пот, а на загривке волосы встали дыбом.

— Это мой друг и он помогал мне бежать!

— Друг?

— Просто друг, клянусь!

С искаженным от гнева лицом вампир в упор смотрел на Аарона, уже начавшего задыхаться. Мгновения показались вечностью, за которую из парня на моих глазах вытекала жизнь.

— Маркус, посмотри на меня, — почти плача я коснулась его лица, вампир нехотя повернул ко мне голову, от его взгляда внутренности завязались узлом. — Отпусти его, пожалуйста.

Мой голос дрожал, я и сама вся дрожала. Несколько долгих мгновений Маркус смотрел на меня, и наконец разжал хватку. Аарон упал на пол и закашлялся.

— Следовало убить его ещё на кладбище.

— Амелия, что… — прохрипел Аарон, — происходит? Что этот…

Он затравленно посмотрел на источающего ярость вампира и перевёл на меня взгляд, полный непонимания. Кое-как совладав с ужасом, пригвоздившим меня к полу, я шагнула в сторону друга и хотела помочь встать.

— Притронешься к нему, и он умрёт.

Я застыла на месте, но потом покорно отступила обратно.

— Амелия, почему вы… — попытался спросить Аарон, но завалился на бок, держась за голову.

— Маркус, вылечи его, — взмолилась я, изо всех сил стараясь не расплакаться, — и сотри память, прошу, так не должно быть!

Он долго смотрел мне в глаза, ощущая моё отчаяние. Аарон не заслуживал такого, он вообще ничего не сделал. Если он сейчас из-за меня умрёт, то я себе просто не прощу очередную смерть друга.

— Между нами ничего не было и не могло быть, ты же чувствуешь меня! — почти кричала я, уже не зная, как его убедить, а потом подошла и взяла его за руку, — ты говорил, что любишь меня, неужели твоя любовь проявляется в том, чтобы убивать моих друзей?

Безумная ярость начала отступать. Подойдя к лежащему Аарону, вампир грубо схватил его за руку, и раны парня затянулись, после чего Маркус приказал ему идти к себе домой, не показываясь никому на глаза, пока не смоет с себя грязь и не выкинет одежду. Повинуясь приказу, Аарон вышел из крипты, оставив нас одних. Я присела на корточки и обхватила голову руками, не веря в произошедшее.

— Почему ты так поступил? — спросила я дрожащим голосом, — он ведь ничего не сделал!

— Ты моя. И это не обсуждается. Со временем ты поймёшь.

— Не хочу понимать, я боюсь за своих друзей… — уткнулась я в ледяные руки, а по телу прокатилась волна болезненных мурашек.

— И поэтому они ещё живы.

Горло будто сдавила невидимая рука, а на грудь наступили. Тревога прорастала колючими нитями из глубин сознания, проникая всё глубже в сердце, окутывая его и разрывая на части. Потеряв голову от влюблённости, я связала жизнь с крайне опасным существом. Да я его даже не знала! Я видела только хорошую сторону, а на жестокость и саму сущность просто закрывала глаза, но в такие моменты мне действительно становилось страшно. Что ему стоило и меня убить в очередном приступе ярости?

Я услышала, что он подошёл, но от прикосновения просто вздрогнула, а испугавшись возможной реакции и вовсе сжалась в комок, закрыв лицо руками.

— Ты же знаешь, что я тебя никогда не трону, — сказал он и снова прикоснулся ко мне, — пойдём, тебе нужно отдохнуть. Нечего сидеть среди могил.

— Но я этого не знаю, — прошептала я и отпрянула от его рук, от вампира полыхнуло злостью, и я попятилась, — вот видишь.

В глазах защипало, и я рванула вон из крипты. На улице было темно, а в глазах плыло от слёз, не давая толком разобрать, куда я шла. Я вбежала в поворот лабиринта, потом ещё в один, и окончательно потерявшись, просто уселась на лавочку и расплакалась.

От внезапного прикосновения я вздрогнула и дёрнулась, но бежать было некуда.

— Амелия, пожалуйста, выслушай меня.

В голосе Маркуса слышалась мольба. Он присел на корточки и взял меня за руки. Вытирать слёзы стало нечем, и они просто капали на подол платья.

— Я никогда не причинил бы тебе вреда, я лучше сам умру, чем сделаю тебе больно, — он выпустил мои руки и сел рядом, обняв за плечи, — ты единственная, кто для меня действительно важен.

— Мне страшно, — тихо всхлипнула я, — и за себя, и за друзей. Ты чуть не убил его. Я ощущала твою ярость, и просто… просто не знала, что делать. Я не могу так жить.

Я отвернулась, борясь с новым потоком слёз, а в горле намертво застрял огромный плотный комок.

— Девочка моя, прости. Мне тяжело перестроиться, и я ощущал, как напугал тебя, — тихо сказал он и прижал меня к себе, мои же руки так и покоились на коленях. — В среде вампиров всё не так, никто из них даже пальцем не рискнул бы тебя тронуть в моём присутствии, потому что есть правила. Я… понимаю, что ты не из нашего мира, и друзья тебе важны, поэтому пытаюсь себя сдерживать. Получается плохо, но я правда стараюсь.

— А если в какой-то момент ты сорвёшься? — мне даже думать об этом не хотелось, я бы такое не пережила.

— Воскресим низшим вампиром.

— А Ирмис? Она же рассыплется на прах.

— С этим сложнее, но мы уже знаем ритуал воскрешения без тела, как нибудь сообразим.

— Не смешно, — я шмыгнула носом, но больше уже не плакала.

— Я абсолютно серьёзен. Если хочешь, отправлю кого-нибудь проконтролировать, как твой дружок себя чувствует, но чтобы таких ситуаций не возникало, пусть он держится от тебя подальше.

— Но…

— Я знаю, что ты к нему ничего не чувствуешь, зато он к тебе очень даже. Вампиры такого не терпят, инстинкты приказывают оградить свою пару от любого подобного посягательства. Пойми и ты меня, мне неприятно, что какой-то влюбленный в мою избранницу паренёк хватает её руками. Тебе было бы приятно, если бы мы Дженна пришла меня обнимать?

В голове всплыло несколько воспоминаний их поцелуя, и внутренности тут же скрутило узлом. Я помотала головой.