– Ты чего?

– Оставь «Острые козырьки»!

– Ты же такое не смотришь, – прищурился Гоша. – С чего бы такая тяга?

– Ты же смотришь. И я хочу посмотреть.

– Ну-ну…

Ребята в тот вечер просидели до поздней ночи. Мама так и не пришла проведать Ясению, а отец, чувствуя себя впервые таким злым, закрылся в своем кабинете. Что-то надломилось в тот день в семье. Была тонкая трещина, которая неминуемо влекла за собой целый раскол.

Декабрьское утро встречало кромешной тьмой. Включив настольную лампу, Сенечка села за письменный стол, когда часы едва доходили до пяти утра. Ей не спалось. Почему-то слова папы, как бы сильно она этого не хотела, застряли в голове, противясь уходить. Она все чаще стала видеть во сне кошмары, и все чаще стала просыпаться от них посреди ночи.

Сегодня тоже приснился страшный сон. Она решила, что следует рассказать об этом Елисею, написав очередное письмо, которое она потом красиво запечатает и положит в коробку к остальной стопке.

«Было очень темно. Прямо как сейчас, когда на часах четыре часа утра, когда только уличные фонари освещают скользкие улицы. Один фонарь горел точно так же, как и сейчас, – тот что перед моим окном, – моргая и временами гаснув. Ты шел со мной за руку, а я что-то щебетала, смеялась и чуть ли не висела на твоей руке. Если бы ты предложил мне всю жизнь носить меня на руках, я бы тотчас запрыгнула в твои распахнутые объятия.

Я спятила, наверное. Чувство пьянящей эйфории меня съедает изнутри. И так страшно, что неожиданно может закончится действие этого препарата.

Во сне ты шел и улыбался, слушая мой бессмысленный разговор. Крепко держа меня за руку, ты вел нас в неизвестном мне направлении, но меня это не пугало, – я знала, что куда бы ты не пошел, так будет правильно.

Навстречу нам шел парень. У него были длинные черные волосы, грубые обшарпанные ботинки и глупый оскал. Он, случайно или нет, толкнул тебя плечом. Ты взбеленился, а я впервые рядом с тобой напугалась.

Ты схватил за грудки парнишку, который с начала смеялся, но потом стал плакать и просить прощения. Только ты этого уже не слышал. Ты бил его так сильно, так самозабвенно, что, когда я коснулась ладонью твоего плеча, ты замахнулся на меня.

Я проснулась. Проснулась, но до сих пор будто бы во сне. Твои налитые кровью глаза и злой оскал заставляют моё сердце биться чаще не от любви, которая живет внутри, а от животрепещущего страха.

Это был просто дурной сон. Правда?

Хорошо, что это был сон. Потому что наяву ты самый добрый и светлый человек, которого я когда-либо знала. Потому-то я и доверилась тебе».

В дверь постучали. На пороге стоял Гошка с портфелем наперевес. Оказалось, что за своими мыслями девушка провела два часа. Парень зашел к ней в комнату, бросил рюкзак на пол, а сам завалился в одежде на расстеленную постель девушки.

– Гошка, слезь с кровати.

– Я подожду, пока ты соберешься.

Ясения нахмурилась. Её брат почти каждый день ездил в школу вместе с отцом, и сегодня его ждала та же участь.

– Почему ты не поедешь с папой?

– Потому что мы сегодня здорово повздорили.

– На счет?

– Учеба в Лондоне, – наш продолжительный насущный вопрос. Плевать ему, что я хочу создать свое дело, ему нужен наследник.

Девушка легла рядом с погрустневший братом. Она взъерошил его волосы.

– А что, если Лондон даст тебе возможность быстрее развить свой бизнес?

– Та программа, которая мне и вправду интересна есть только в INRIA.

– Гошка, – заговорщицки прошептала Сенечка, хлопнув ему по плечу. – Мы перед Новым годом летим во Францию, так?

– Мы летим в Альпы.

– Что, если нам удастся уговорить заехать в город, где находится твой институт?

– Навряд ли, – энтузиазм девушка пропал, но вдруг брат вскочил на ноги и крепко обнял сестру. – Ты – гений, Сенька!!

Ясения обомлела. Она, будто тряпичная кукла болтала ручонками, пока радостный Гошка сжимал её в своих тисках. Если минутами ранее её брат не мог уловить мысль девушки, то теперь она не имела ни малейшего понятия, что творилось в голове парня.

– Давай собирайся уже! – Он отпустил сестру и снова по-хозяйски развалился на её девчачьей кровати.

Когда девушка уже была полностью готова, ей пришлось потратить несколько минут, чтобы разбудить задремавшего младшего брата. Тот резко поднял голову, наспех вытер рукавом рот и потер глаза.

– Ты что, пускал слюни на мою подушку? – В шутку возмутилась сестра.

– Ещё чего! Тебя вечность ждать можно!

– Тебе так трудно это признать?

– Пацаны слюни не пускают.

– Напомню тебе об этом, когда на горизонте появится красивая девочка.

В ответ брат лишь легонько толкнул Ясению, закатывая глаза. Ребята спустились в столовую, где сидела мама, читающая газету.

– Доброе утро, дети.

– Привет, – в один голос ответили брат с сестрой и заняли места друг напротив друга.

– Отец уже уехал, Гош. – Она подняла свои глаза на сына. – Почему ты не поехал с ним?

– Потому что не хочу слушать двухчасовую нотацию о том, что его дети – самые безответственные люди.

– Он просто беспокоится о том, что вы не захотите принимать его дела.

– Мы и не хотим. – Просто ответил парень. – Сенька далека от бизнеса, а я совсем не хочу потратить свою жизнь на пустую болтовню в ресторанах.

– Не обесценивайте труд своего отца! – Она резко свернула газету и шумно положила на стол. – Он сам добился всего, и вы должны этим гордиться.

– Мы гордимся, – подала голос Ясения. – Но его поступки по отношению к нам, заставляют нас идти наперекор его слову.

– Именно, – согласился брат, запихивая почти целое яйцо в рот.

– Господи, Гоша, подавишься же! – Мама налила стакан сока сыну и протянула его. – На, запей.

Сенечка отвлеклась на брата, и неприятный разговор сошел на нет. Она хихикала над его прожорливостью, как вдруг вспомнила, что пока её братик пускал слюни на подушку, мило причмокивая, она искала в интернете, как близко находится этот уникальный для него институт к большому городу. Оказалось, что он располагался не так далеко от Парижа.

– Мы можем заехать в Париж перед отлетом назад? – Невзначай спросила Ясения. Услышав вопрос мама подняла взгляд на дочь, а брат перестал шумно жевать.

– Зачем?

– Соскучилась по городу. Хочу посмотреть окрестности.

– Можно, – пожала плечами мать. – Я тут недавно созванивалась с Катей, – Ясения нахмурилась. – Ты знала, что её свекровь живет в Париже?

– Я говорила, что они достойные люди. Только наш папа видит в них непонятно кого.

– Твой отец просто ревнует.

– Это глупо. Я не собираюсь до старости лет провести жизнь в стенах этого дома.

– Дай ему время.

Позавтракав, дети попрощались с матерью и сели в машину, которую девушка заведомо прогревала. Когда они выехали на главную дорогу, их путь проследовал до дома Елисея, где их уже ждали улыбающиеся друзья.

– Ты каждый день заезжаешь за ними? – Из чистого любопытства поинтересовался брат.

– Нет. Я приезжаю сюда, Елисей садиться за руль, а я на пассажирское сиденье. – Остановившись, она помахала друзьям и толкнула брата. – Живо назад.

– С чего бы это?

– С того, что сейчас сюда сяду я!

Ребята забились в машину. Елисей оставил невесомый поцелуй на щеке девушки, от чего её тело тут же отреагировало мурашками. На заднем сидение послышался рвотный звук.

– Гошка сегодня нахлебник. – Просто ответила Сенечка. – У него аллергия на нежности.

– Правда? – Оживилась Лиза, которая была похожа на сонную муху. – Тогда в нашем полку теперь прибыло.

– Они это из зависти? – Спросила мадам белоручка своего возлюбленного. Тот поцеловал тыльную сторону её ладони и ласково улыбнулся.

– Конечно.

– Хорош уже! – Заверещали ребята сзади, от чего в салоне автомобиля раздался шумный смех.

По пути в институт они высадили младшего компаньона, а сами напевая песню, которую транслировали по радио, провожали движение. Лиза наконец-таки проснулась, стала громко шутить, споря с братом. Было весело ровно до того момента, пока слетевший с губ подруги вопрос не породил тишину.