– Экскурсия. Показываю новобранцам наши конюшни. Вообще без разницы.

– Тогда рекомендую этаж «Мумбаи».

– Годится.

Петровичу, Марку и Матвею выдали по запряжённому лебедю. Сотрудник хлопнул каждого по спине и, тяжело разбежавшись, птицы со всадниками взмыли в облака.

«Странно, – подумал Матвей, – вроде, небо везде одинаковое должно быть, а здесь не то, что цвет, даже облака какие-то другие».

– Здесь у каждого продакшна своё небо! – Петрович как будто прочитал его мысли, – этим HR-отдел обычно занимается. По небу сразу понятны показатели. Если ясное – всё прекрасно. Если гроза – какие-то проблемки.

– Понятно, – привычно хором ответили Марк и Матвей.

***

Лебеди приземлились на площади перед парящим в облаках зданием. Родной брат синекожего принял поводья, помог спуститься, указал дорогу.

Умиротворённая тишина, царившая вокруг, оказалась обманчивой, стоило только открыть дверь. На троицу обрушился камнепад звуков: крики, музыка, шум.      Помещение не разделялось на комнаты, офисы, отделы. За возвышающимся над головами сотрудников столом сидел Главный Редактор в высоком белом тюрбане и с раскрасневшейся от гнева красной точкой в середине лба. Он орал на группу понурившихся авторов.

– Идиоты ленивые! Вы совсем совесть потеряли! Если вы двести лет один сценарий копируете из свитка в свиток, хотя бы мелочи поправляйте! Какого Шивы у вас шесть миллионов одну и ту же родинку на плече находят? Чтоб вы знали – вы мой сценарий копируете, ишаки! Я за него Перо получил. Там близнецы были, которых после рождения разлучили. Эта родинка – твист заложенный. Зачем она в ваших писульках? Вообще писать не хотите?

Авторы молчали. Уже настало время обеда и всё, чего они хотели – миску кари в столовой.

– Вот, мальчики! Мой любимый отдел, – Петрович плотоядно улыбался, – хотели бы сюда перейти?

– Вообще-то не очень, – признался Марк.

– Зря! У тебя бы точно получилось – ты дохрена пишешь. Стал бы Редактором лет через десять, тебе бы присобачили пару рук, зафигачили точку в лоб и дали личного лебедя.

– Петрович, полетели дальше? – Матвея угнетало отношение к авторам. Он был уверен, что плагиат продиктован не ленью или бездарностью, а непомерными, возрастающими нагрузками.

– Ну, полетели. Здесь чуть повыше у англичан офис.

***

До Британского офиса поднялись на крылатых львах. Правда, лететь пришлось втроём на одном. Как объяснил служка, большинство крылатых англичане себе в зоопарк забрали.

Летающий остров великих бриттов был сложен из серо-коричневого камня. Вокруг площади высилось девять башен с часами, отдалённо напоминающих Биг-Бен. Ни одна не была копией своего земного воплощения. Стрелки на всех часах дёрнулись и показали пять часов. Гул, витающий над летающим островом, прекратился. Только сейчас Матвей понял, что гул создавали тысячи печатных машинок, а не замысловатые механизмы, отвечающие за полёт громадины в облаках.

– Файф-о-клок. Мы вовремя! – Петрович уверенно направился в один из пабов. Марк и Матвей поспешили следом, стараясь не потерять из виду серый вязанный свитер. Площадь быстро заполнилась мужчинами и женщинами в строгих деловых костюмах.

Город вновь наполнился шумом, но на этот раз это уже был слившийся в унисон звон чайных ложечек о края чашек.

Неожиданно только для гостей шум перекрыл призывный стон муллы.

– Аср.

– Простите, что? – Марк повернулся к стоящему рядом высокому англичанину.

– Аср – вечерний намаз.

– Это вы удобно придумали, – похвалил собеседника Петрович, отхлёбывая ароматный чай с бергамотом.

– Это не мы придумали, – как будто с некоторым сожалением ответил высокий британец.

– А кто? – заинтересовался Матвей.

Собеседник поднял взгляд вверх, к зениту. Марк и Матвей повторили его жест, но ничего не увидели.

– Там же, вроде, уже никого нет? – Марк подумал про индусов, над головой которых висят англичане.

– Новенькие? – англичанин обратился к Петровичу, справедливо рассудив, что разговаривать имеет смысл только с ним.

– Ещё какие. Совсем свеженькие.

– Я понял! – Матвей хлопнул себя по лбу ладонь. – Вы про…

– Спокойнее, юноша! У нас не принято без необходимости беспокоить Генерального. Даже простым упоминанием.

– А вы заметили, какая удивительная сегодня погода? – Петрович вдруг вспомнил церемониальные ритуалы, принятые в этом регионе.

– Сударь, вы же понимаете, что джентльмены не обязаны демонстрировать подобные манеры? Утолю Ваше любопытство – в последнее время у нас тоже много новых сотрудников со своими традициями.

– Не вывозите? – Петрович посмотрел на угрюмо размешивающего чай англичанина.

– Не вывозим. Традиции другие, – собеседник залпом выпил свой чай. – Ещё лет пятьдесят, и вместо часов эту площадь окружат минареты…

– А вас куда?

– Ну, не знаю. Вниз спустят.

– В ад? – не удержался Марк.

– С ума сошли? В индийский отдел.

– А.

Марк подумал, что служить в российском секторе не такое уж наказание.

– Это не самый трэш. Вы к китайцам загляните. Вот где карнавал. У них, говорят, сценарии уже нейросеть пишет – люди не успевают.

– Парни, а хотите на карнавал? – Петрович повеселевшим взглядом посмотрел на парней.

– На карнавал хотим, к китайцам – не очень, – ответил за двоих Марк.

– Ну, на карнавал, так на карнавал.

***

Бразильское отделение корпорации разместилось в очень странном месте – среди дворцов, окружённых разношерстными хибарами. Дело было не в нищете. Просто бразильцы не заморачивались на удобства. Дома они, кстати, бывали крайне редко – только чтобы переодеться в чистые перья и вернуться в нескончаемое карнавальное шествие.

– Петровче! Амиго! Ты как? Где?

– Всё там же – процветаю в России, пока вы тут загниваете на карнавалах.

С Петровичем обнимался очень полный бразилец в шёлковой расшитой узорами рубахе, расстёгнутой до пупка.

– Почему не заходишь? На Самбу обиделся?

– Нет, амиго, на тебя. Тогда, когда я был молодой и красивый, она ушла к тебе. До сих пор не понимаю, почему.

– Потому, что я танцевать люблю!

И бразилец закружился вокруг троицы, неожиданно элегантно двигая тучным телом.

– Ну хватит уже. Вы работать-то успеваете?

– Конечно, амиго! Есть такое слово – аутсорс, слышал?

– Кого же вы подпрягли?

– Индусов. Им всё равно делать нечего и их дохрена.

– Так понимаю, неофициально?

– А то!

Матвей вспомнил разгромную планёрку в индийском офисе и понял, что действия авторов продиктованы не ленью, а желанием писать что-то оригинальное в тайне от руководства.

– Один хрен, всё с танцами получается, – бразилец белозубо рассмеялся.

Проходящая мимо карнавальная колонна увлекла его.

Высокая девушка с перьями на голове и маленькими конусами с кисточками, прикрывающими только соски, не переставая ритмично танцевать обняла Матвея.

– Пошли со мной, красавчик! Я покажу тебе настоящее наслаждение! Я научу тебя танцевать, и ты станешь лучшим любовником. Моим любовником, – девушка обняла перепуганного Матвея, запустила в его волосы длинные пальцы и прижала к пышной груди.

– Самба. Ты не меняешься!

– Петрович! Сколько лет… я мечтала тебя забыть, – девушка переключилась на Петровича, не выпуская, однако, голову Матвея, ласково её поглаживая.

– Не порть мне стажёров. Раскабанеют, обленятся, куда мне их тогда?

– Мальчики, хотите остаться со мной?

Матвею удалось вырвать лицо из упругих грудей богини. Марк стоял оцепеневший.

– Ну подумайте сами – что вы хотите: сидеть в офисе с этим старым грибом или встречать каждое праздничное утро в постели новой красавицы?

– Я люблю… – Матвей осёкся, покосился на Петровича и Марка, у него едва не выскочило имя «Анаэль», – люблю, короче.