Начать с приема в доме Эммы в пятницу.

Фил догоняет Алекса, спрашивает, зачем, и просит подыграть с реверансом. На следующий день в коринфии обмен, потом встреча с турком, Лестер-сквер и всё как обычно.

После удара Алекса мама звонит Филу и говорит насчёт ложек.

Алекс предлагает снова пойти в паб, извиняясь, но Фил не идет, потом говорит про ложки. И дальше как идет.

Фил работал актёром в том же шоу, где Алекс служил осветителем. Полгода назад он попросил помочь с легендой для обмена советских часов, пообещав поговорить с Камиллой насчёт роли, и Алекс согласился.

– Признаться, мои парни сперва опасались идти сюда, – пояснил он как бы доверительно. – Поговаривали, что здесь бывает какой-то новый безбашенный шеф. Но вчера мне позвонил Далмат и сказал, что пьет в своей Черногории вино за твой счёт и твое здоровье. Денег у тебя, я смотрю, не счесть, а?

Фил не стал рассказывать, что отец ему в этом месяце выписал ему больше обычного и даже авансом, наперёд, видимо, в знак утешения. Разговоры по душам у них по-прежнему были не особо-то приняты.

– По крайней мере мой город немного очистился от твоей шелупони, – только кратко сказал он.

– Думаешь, это надолго? – саркастично усмехнулся Генти. – В этом городе всегда будет много людей, которые тяжело работают и получают меньше, чем хотят. Им просто нужен мозг, которые бы их объединили, – судя по самодовольному тону Генти, мозгом он считал именно себя.

– Значит, ты спонсировал мафию разъехаться, как цыган?

 И как раз когда он выбегал с тросом из комнаты, позвонила Селеста с закономерным вопросом "ну где вы опять". Алекс вкратце обрисовал состояние дел.

– Да он не прыгнет, – уверенно заявила она, – что я, брата не знаю? Он с детства высоты боится.

– Он уже на крыше.

Про сон Фила:

Алекса быстро везли в реанимацию, с намокшими волосами

Его густые волосы скрывала  медицинская шапочка, и он выглядел осунувшимся, и всё равно при этом в самых уголках губ угадывалась лёгкая ирония, будто он сам удивлялся тому, что так долго спит.

Алекс по-прежнему лежал без движения. Правый глаз был полуоткрыт, но так было и вчера.

Фил честно рассказал ей, как было, но она сказала только: "Не вините себя, вы добились, чтобы его сердце забилось". Фил хотел пояснить, что не он, а медики, но Дебби не стала слушать и договорила: "А если сердце забилось, то и он очнётся, надо просто подождать", и больше не захотела продолжать спор.

У Алекса был в запасе ещё один козырь.

– Мне жаль, что я не сказал этого раньше, когда было нужнее. – Он терпеть не мог признавать вину за то, что не совершал, – он ведь  раз десять говорил Филу, что не злится, просто другими словами. Но сейчас готов был взять на себя ответственность даже за монгольское нашествие, лишь бы Фил избавился от невроза. – Может, не произошла бы вся эта херня, и ты бы не поручил урон здоровью.

– Ты думаешь? – неуверенно спросил Фил. Они оба понимали, что это допущение шито белыми нитками.

– Уверен, – кивнул Алекс.

– Значит, мы квиты? – осмелев, уточнил Фил, расправив плечи. – Один-один?

Алекс снова кивнул, хотя глаза его улыбались.

– Спасибо за то, что провёл праздник, – неловко сказал Фил по телефону утром черёд день. Теперь он и сам не мог сказать, с чего у него взялась та немотивированная, неадекватная агрессия.

– Не за что, – небрежно сказал Алекс, хотя ему стоило немалого труда там на месте проглотить "простолюдина". Но он сказал себе – это ведь так и есть, а что нельзя изменить, то остается лишь принять. Он оглянулся на плиту, проверяя готовность блинчиков. Вечеринка и для него закончилась неплохо – знакомством с хорошенькой арфисткой, и в данный момент он собирался порадовать её завтраком, пока спала. Но блины – штука нежная, нужен глаз да глаз.

– Я после позавчерашнего решил сменить психолога. -

Точнее сказать, психолога на психотерапевта, однако Фил не стал уточнять детали. – И хотел посоветоваться с тобой насчёт одного её мнения?

– А подождать это не может? Я сейчас немного занят.

– Это недолго, – заторопился Фил. – То, что она посоветовала, показалась мне немного поспешным, что ли, но с другой стороны, она очень опытная, у неё много дипломов и рекомендаций…

– Почему ты обращаешься за вторым мнением ко мне? Я ведь не психолог.

– Ну, ты как-то сечешь в этих тонких материях, и я подумал…

Алекс оглянулся, вспомнив о блинчиках, но было поздно – они безнадёжно пригорели.

Ладно, решил он, пусть первая порция комом, следующие будут удачнее – главное успеть до того, как проснется любимая соседка.

– Если твой психолог опытный, ему виднее, – перебил он, – думаю, от его советов вреда не будет.

– Хорошо, – сказал Фил, но как-то невесело, – наверно, ты прав.

– Мм, как вкусно пахнет, – Дебби, конечно же, сама приманилась на запах блинчиков. Алексу понадобилось десять минут, чтобы набросать еще две сковороды. – Мне кажется, или ты делаешь их с яблоками?

– Это авторский секрет.

– Угостишь по-соседски?

– Спрашиваешь! Это вообще самое малое, что я могу для тебя сделать.

– Не надо ничего для меня делать, – покачала головой Дебби, сразу становясь серьезной, – просто живи и больше не нарывайся.

– Если бы все было так просто, – Алекс перевернул еще порцию.

– Но странно, что мистер Сноу еще не здесь. Наверно, меня избегает.

– Ты шутишь, я вижу.

– Узнав, как все было там на реке, я чуть не выбила ему все зубы, – серьезно ответила Дебби, – чтобы тоже поел через трубочку, пока не вставят новые, и только в последний момент удержалась.

– Я знаю, что на самом деле ты добрейшей души человек, – улыбнулся Алекс.

– Это само собой, но дело в другом. Я сдержалась ради тебя. Подумала, что тебя бы наверняка опечалило, если бы еще и мы начали выяснять отношения. – Мистер Сноу все равно никуда деваться не собирался, ведь стоял еще и этот, хаитус, так что делать ему было решительно нечего, кроме как предаваться угрызениям совести и сочинять безумные планы.

– Точняк, – кивнул Алекс, – спасибо.

– И еще потом я хотела набить ему морду, что он подверг тебя такой опасности, приманив бандита, и ничто не говорило о том, что дело выгорит, кроме голосов в его голове…

– Но ведь выгорело же.

– Это и спасло его челюсть, – мрачно сказала Дебби и неожиданно добавила: – В общем, присматривай иногда за ним, по-моему, он слегка перенапрягся.

– Что значит «присматривай»? – не понял Алекс. – А ты на что? У тебя лучше получается.

Дебби, не ответив, села за стол, налила чаю в свою чашку, съела блинчик, а потом вдруг подошла и просто поцеловала его в губы – сильно, чувственно.

Алекс этого не ожидал и застыл с лопаткой в руке. Пара капель тягучего теста шлепнулись на пол.

– Можно было просто сказать спасибо, – пробормотал он растерянно.

 Раньше Дебби еще могла врать себе, уверяя, что испытывает к нему обычные дружеские чувства, симпатию, в крайнем случае влюблённость. Но после случившегося несчастья со всей определённостью следовало признать: она его безнадёжно любит, может, как любят единственный раз в жизни – когда интересы другого человека как-то естественно ставишь выше своих.

 И хотела она его не меньше, чем прежде, и даже больше. Хотя в физическом плане от неё не осталось никаких секретов – как-то раз даже при ней ему даже экстренно меняли интубирующую дыхательную трубку (Дебби раньше и не думала, что жизнь заставить выучить все эти слова вроде назальной канюли и санационного катетера, а вот подишь ты).

– Жаль, что мы немного не совпадаем, – Дебби отступила на шаг, – ты любишь блинчики, а я люблю тебя. – Она быстро отвернулась, но он успел заметить слезу в уголке ее глаза.