— Я? Нет. Я не могу. Я ведь вон, уже и штаны сухие одела. И рубашку. Лана. Я никак… совсем никак… — Мила хлюпнула носом и разревелась, — Мила… ну ты-то чего! Дара, вон, уверена, что ты не такая! А ты, оказывается, вон какая! Такая же оказалась! Ладно. Иди сюда, реветь вместе с Дарой будешь. А то ей скучно одной. Так, а кто тогда?

Сурово посмотрела на девочек. Мгновение — и вот уже из порядочных аристократок на меня смотрят сказочные эльфийки с большими глазами. Второе мгновение. Все вскочили с места и деру в разные стороны.

— Вот ведь! Да вы чего? Все тут не такие что-ли? Дара! Ну хоть ты им скажи, что они такие сякие! А то они, наверное, не знают, что они такие. Ведут себя как не такие. А статус не такой ты нагло присвоила только себе. Вот иди сама и разбирайся теперь. Убеждай их всех, что не такая только ты. Давай. Пятнадцать минут тебе на все. Потом чтоб все были рядом со мной и с тарелкой в руках. Суп будем есть.

Ну вот, хоть истерика прекратилась. Было такое и у меня. Усталость. Просто усталость. Она такая. Иной раз устанешь так, что свет не мил. Безнадега и безысходность захлестывают с головой. Надо просто отдохнуть. Уже завтра будет все по-другому.

— Мммм. Как вкусно! Сссшшшш!!! Горячо! — послышалось со стороны ребят. Ну да, кто-то не стал ждать, когда остынет. А подошел и по-наглому налил себе.

— Я зато знаю, кто сейчас будет всем разливать суп! И чай. И посуду потом мыть, — радостно пригласила я жестом Жордана к котелку, — Ребята, становимся в очередь и к Жордану. А ты, Жордан, в следующий раз спрашивай, когда решишь брать что-то общее.

— Да я чего… я ж не подумал… Суп вот он стоит. Я ж не знал, — смутился парень.

— Ну да. Ты, наверное, подумал, что другие просто есть не хотят. Это тебе сложно целый день без еды почти. Но ты-то наверняка не такой как все, ага? Ты, кстати, с Дарой на эту тему поговори. Она с тобой точно не согласится, т.к. считает не такой исключительно себя. А ты, считай, покусился на этот титул! Ладно, все нормально. Но! Говорю сейчас всем. В походах следует в первую очередь думать о всей группе, и во вторую очередь о себе. Разливай суп.

— Мммм! Лана! Как вкусно!!! Ага, точно!!! Вкуснота! — раздавалось со стороны ребят. А девчонки сидели и с гордым не зависимым видом и довольно переглядывались между собой. Спонтанный митинг завершился абсолютной победой большинства. У Дарианы отобрали титул не такой и выборы отложили на потом. Я их могу понять. Кто ж на голодный желудок выбирает?

— А, чего Лана-то сразу? Это не я! Это, вон, поварихи сидят, скромничают, — улыбнулась я, от чего девчонки зарделись еще сильнее, — Девочки, вы умницы! Очень вкусный ужин сделали. Всех накормили. Ребята, вы тоже молодцы. Оперативно и быстро поставили палатки и обустроили лагерь. Кто покушал — пейте чай. Каждый за собой сам моет посуду.

Да. Давно я не была в походе. Вокруг пурга, метель. Ветер воет так, что немногочисленные деревья гнутся и скрипят. И только на маленьком нашем пятачке, среди всей этой вакханалии стихии, горит уютный костерок. Мы сидим посреди вьюги и пьем ароматный и укрепляющий чай. Еще уставшие, но уже согретые и не голодные. Костер дарит свет, уют и тепло нашему телу. А горячий и вкусный чай тоже самое творит изнутри. На сегодня все.

— Сейчас моем посуду, умываемся, переодеваемся и спать. Дежурят сегодня первые два часа Жордан и Мила. Потом Золан и Солиния. Следующие Майрон и Дара. Все, кто сейчас идут спать — сливаете пол резерва в стеамит мне, — распорядилась я. Хорошо, что щит привязала к стеамиту.

И ведь не один из ребят не задал вопрос, почему не остаюсь на дежурство я, наверное, просто все поняли, что не графское это дело — дежурить по ночам.

***

— Майрон, Дара — дуйте спать. У вас пара часов еще есть, — отправила я не выспавшуюся парочку в палатку.

У них самое тяжелое время. Надо сократить немного их смену. Да и день вчера был трудный. Пусть ребята отдохнут. А я пока разомнусь с орками. Обещала я им вчера. Щит и сигналка работают. Добавим в щит звукоизоляцию. Вот так. Спите спокойно. А я могу и потерпеть. Вот придем в графство, я поручу их заботам моих ребят. А сама буду дрыхнуть до обеда. Каждый день. Да. Все так и будет.

Так. Все. Три часа уже прошло. Уже почти совсем рассвело! Разбудить Криолу и Кару. Пусть готовят кашу манную и чай. Остальным еще полчасика можно поспать. А я пока помедитирую…

— Лагерь! Подьем! Пора вставать! А то не успеем дойти до места ночлега! Быстро! Быстро! Ребята, каша и чай стынет! Бегом! Умываться и кушать! — прокричала я на весь лагерь.

— Ой!!! Какая невероятная, сказочная красота! — воскликнула вдруг сонная Мила, выбираясь из палатки.

Я оглянулась вокруг. Где она красоту сказочную увидела? Ну вокруг снег. Небо голубое. Деревья все тоже покрыты пушистым белым снегом. Каждая снежинка на ветках деревьев и на земле искрится и переливается всеми цветами радуги под солнечными лучами. Мы находимся на снежном плато с редкими деревьями. А во круг нас — неприступные пики горных вершин. Также покрытые снегом, искрящимся под светом солнца. Да. Красиво. Согласна. А для ребят так и вовсе. Они ж толком снега-то и не видели. Да еще в таком количестве! Это они еще вниз в долину не смотрели.

Ребята выползали из палатки и, ахнув, замирали, стараясь не упустить ничего из вида. Словно впитывая в себя это невероятное величие гор, красоту природы.

— Да, ребята. Это — Элиа. Знакомьтесь, — ласково улыбнулась ребятам, впервые увидевшим красоту и совершенство мира.

Эти красота и совершенство не только сейчас и здесь. Не только в горах, в снеге и в солнце. Они везде. Просто дошло до ребят это только здесь и сейчас. Но теперь они смогут найти эту красоту и совершенство повсюду. Они будут замечать это в дожде, в цветах и траве, в листьях и камнях. Они поняли, что это, и теперь будут видеть.

Побалую-ка я их. Пока ребята умывались, я настроила гитару.

— Песни после еды! — сурово обломала я ребят. Нечего. Нам сегодня пилить еще и пилить. А то знаю я их. Сыграй то, сыграй это.

Вот теперь пока чай пьют, можно и сыграть.

Ну как же тебе рассказать, что такое гора?

Гора — это небо, покрытое камнем и снегом,

А в небе мороз неземной, неземная жара

И ветер такой, что нигде, кроме неба, и не был.

Строки — истинная свобода. Свобода ветра и неба. Ну как же вам рассказать, что такое гора? Как передать горечь слабости и сладкий вкус победы над ней? Как передать брызги солнечного света, отраженные от снега вокруг? Холод и ветер, что пронизывает насквозь и только пламя костра способно согреть. Только вместе с чаем. Снаружи и изнутри.

Ищите, ищите мой голос в эфире,

Немного охрипший — на то есть причины,

Ведь наши памирки стоят на Памире,

А мы чуть повыше, чем эти вершины.

Гора — это прежде всего, понимаешь, друзья,

С которыми вместе по трудной дороге шагаешь.

Гора — это мудрая лекция «Вечность и я».

Гора — это думы мои о тебе, дорогая.

Как вам объяснить, что такое поход? Как объяснить, что такое друзья? Слова и эмоции не смогут донести истинное значение этих определений. Только чувства. А для этого надо их пережить. Впитать в себя. Вобрать в свою суть. Иначе они просто останутся словами, не более.

В палатке-памирке моей зажигалась свеча,

Как будто звезда загоралась на небе высоком,

И слабая нота, рожденная в блеске луча,

Надеюсь, к тебе долетала, хоть это далёко.

Вы теперь будете об этом помнить. Никогда не забудете. Это теперь с вами навсегда. Каждый раз, глядя на звезды в небе вы будете видеть и вспоминать костер этого лагеря. Глаза девчонок и ребят, что вместе с вами. Эту песню и это волшебство, что познакомило вас с вашим миром. С Элиа.

Вот так и ложится на сердце гора за горой,

Их радость и тяжесть, повенчанные высотою.

Мы снова уходим, хоть нам и не сладко порой, —