Софи резко обернулась на звук и увидела Габриэля. Глаза ее округлились. Он решил, что она сейчас выругается, но услышал другое:

– Не подходи, Габриэль!

– Еще чего!

– Я не шучу. Я и тебя застрелю, если понадобится.

– Проклятие, Софи, да ты и впрямь сумасшедшая!

Хардвик зарыдал:

– Да, она сумасшедшая, сумасшедшая!

– Заткнись, – грубо бросил Габриэль. – Ты заслужил смерть, но не такую.

– Да, он заслужил смерть. И я его убью. Сейчас.

Вновь обернувшись к Хардвику, Софи вскинула револьвер. Хардвик закричал и закрыл голову руками. Габриэль бросился к Софи.

Он не видел, что произошло, но слышал револьверный выстрел, прозвучавший в замкнутом пространстве, точно пушечная канонада. Послышался еще один крик. Кажется, это кричал Хардвик. Потом Габриэль упал, пронзенный сильной болью в предплечье.

«Черт возьми! Кажется, она меня застрелила. Это так на нее похоже!»

– Габриэль! – в панике закричала Софи.

Он лежал ничком на тротуаре, не в силах пошевелиться. Послышались тяжелые неуверенные шаги. Они отдалялись. Черт возьми, где же Дмитрий?

– Стой! – вскричала Софи.

О Боже, что там еще? Габриэль осторожно поднял голову и посмотрел вперед. Хардвик убегал, слегка пошатываясь, в сторону Грант-авеню. Габриэлю показалось, что он весь в крови.

За Хардвиком гнался Дмитрий. Габриэль попытался подняться на ноги. Русский карлик бросился на Хардвика, и тому пришлось выскочить на Грант-авеню. Между тем Софи уже сидела на коленях перед Габриэлем.

– О, Габриэль, что я наделала? Пожалуйста, не умирай! Я так тебя люблю!

Ничего себе! Это приятная новость, хотя пока неизвестно, сумеет ли он выжить, чтобы сполна насладиться ее любовью.

Габриэль приподнял голову, вглядываясь туда, где горели огни Грант-авеню, и пытаясь понять, что происходит с Хардвиком и Дмитрием. Хардвик оттолкнул карлика и метнулся вперед.

– Какой ужас! – прошептал Габриэль, поняв, что сейчас случится непоправимое.

– Что? – спросила Софи дрожащим голосом. – Что такое?

Габриэль молча сел на корточки и указал рукой на главную улицу.

Софи тихо вскрикнула. Карета, запряженная четверкой породистых лошадей одной масти, сбила Хардвика с ног. Хардвик оказался под их копытами, а затем под колесами кареты.

Габриэль посмотрел на Софи, все еще стоявшую на коленях на грязном тротуаре. Она с ужасом взирала на место происшествия.

Дмитрий, которого Хардвик свалил, кое-как поднялся. Он тоже видел ужасную сцену на улице.

Габриэль зажмурился.

– Ну что ж, Софи Мадригал, вы получили то, что хотели. Правда, все вышло не совсем так, как вы задумали.

Софи ничего не ответила: она рыдала. Габриэль удовлетворенно вздохнул. Он по-прежнему не знал, что с ним случилось. Кажется, она прострелила ему руку, но почему же тогда Хардвик, а не он истекал кровью? Он покосился на свое предплечье. Никаких видимых ран. И вообще его рука больше не болела. Он осторожно согнул ее в локте. Все в порядке. Хм-м.

– Ты попала в меня? – миролюбиво спросил он. Им надо было обсудить много вещей, но начать следовало с главного.

– Не… не знаю.

Она подняла голову. Из ее глаз катились слезы, оставляя черные полосы на щеках. Габриэль большим пальцем вытер слезы Софи, потом поцеловал в щеку.

– Я чувствовал сильную боль в руке.

Софи кивнула:

– Да. Я… э… не знаю, что произошло.

– Ты не видела?

– Нет… Все случилось так быстро! И потом, эта яркая вспышка.

– Вспышка?

– Да.

К ним подошел Дмитрий.

– Чудо, – сказал он.

Софи и Габриэль удивленно уставились друг на друга. Софи медленно кивнула.

Габриэль кое-как поднялся на ноги и помог встать Софи.

– Наверное, мы поймем это позже. А сейчас давай посмотрим, что с Хардвиком. – Он обернулся к Дмитрию: – Найди, пожалуйста, револьвер. Софи его бросила.

Софи взглянула на свои пустые руки и содрогнулась. Габриэль уверенно взял ее под локоть. Ей надо выйти на Грант-авеню и полюбоваться на результат своей мести. А потом, возможно, они смогут пойти по жизни вместе.

Высокий китаец покачал головой:

– Простите, мистер Кэйн, но вы не найдете в Сан-Франциско ни одного китайца, который тронул бы белого человека.

Еще несколько китайцев толпились на месте происшествия. Габриэль огляделся. Все они покачивали головами, подтверждая заверение высокого джентльмена.

– Даже если речь идет о жизни и смерти? Этот человек ранен, его надо отвезти в больницу.

– Простите, – повторил мужчина, – у нас слишком большой опыт по этой части. Китайцы не хотят иметь дело с белыми людьми.

– Но мне кажется, он еще жив, – заметил Габриэль.

Хардвик, который явно не собирался долго задерживаться на этом свете, застонал. Софи стояла рядом с Габриэлем и смотрела на раненого. Ее лицо было так же бесстрастно, как у китайцев.

Высокий джентльмен, облаченный по западной моде в шикарный вечерний фрак, улыбнулся:

– Агония продлится недолго.

Все-таки китайцы – нация философов!

– Я согласен.

– Видите ли, если он умрет после того, как мы попытаемся ему помочь, полиция арестует нас за то, что мы ему навредили.

– Понятно.

Габриэль не испытывал большой симпатии к Иво Хардвику. Сейчас он, наверное, был без сознания, но его страдания не шли ни в какое сравнение с тем злом, которое он творил повсюду.

– Но мы же не можем оставить его здесь!

– Скорее всего, – ответил щеголеватый китаец, – кто-то уже побежал за полицейским, что стоит на углу Грант-авеню и Вашингтон-стрит.

Габриэль кивнул и осмотрелся по сторонам в надежде увидеть Дмитрия и узнать, нашел ли он револьвер.

Вскоре дела еще больше запутались. Подоспевший полицейский оглядел место происшествия и послал шустрого китайского мальчика за каретой «скорой помощи». Но спустя секунду ему пришлось окликнуть паренька: Хардвик испустил последний вздох, и полицейский велел привести владельца похоронного бюро.

Софи пила горячий сладкий чай, потихоньку приходя в себя. Габриэль ни на секунду не отпускал ее руку – с тех самых пор, как они столкнулись в этом ужасном переулке.

Здание, в котором они сидели, было довольно убогим, но полицейский держался официально-вежливо. Они отправили Дмитрия в отель «Гондольер», чтобы он успокоил тетю Джунипер.

Теперь, когда все было кончено, в душе Софи воцарилось спокойствие. Ее совесть была чиста. В смерти человека, пусть даже такого негодного, как Иво Хардвик, не было ее вины.

– Кажется, это все, мисс Мадригал, – сказал круглолицый полицейский с пышными, подкрученными вверх усами, делая записи в своем журнале.

Это он принес ей чаю, а Габриэлю – виски. Софи пожалела, что он не добавил в ее чай спиртного, но не стала об этом просить. Она чувствовала себя совершенно опустошенной.

Габриэль все еще держал ее за руку. Странно. Она боялась, что после всего случившегося он будет ее ненавидеть.

Дмитрий не нашел револьвера. Софи приписала это таинственное исчезновение потусторонним силам. Они же сыграли шутку и с рукой Габриэля. Впрочем, она не стала говорить об этом в полицейском участке Сан-Франциско, зная, что здесь ее не поймут. Вообще-то она тоже плохо понимала, что происходит, и очень хотела посоветоваться с тетушкой Джунипер. Это желание возникло у Софи в тот самый момент, как Хардвика переехала огромная карета. Она вздрогнула, и Габриэль сжал ее руку.

– Вы можете что-то добавить в отчет? – спросил полицейский с улыбкой.

Софи покачала головой. Ее шляпа слетела и пропала вместе с револьвером.

– Нет, – кое-как выдавила она. У нее не было сил говорить.

– Нет, – повторил Габриэль более энергичным тоном.

Ей хотелось свернуться калачиком у него на коленях, закинуть руки ему на шею и заснуть лет эдак на сто.

– Ну что ж. Тогда попрошу вас зайти сюда завтра, чтобы прочесть и подписать свои заявления. Вы согласны?