- Тогда мы должны разрешить путешествующей публике вариться в собственном соку и гибнуть, потому что предсказатель видел крушение, но не хотел обижать компанию? Потерять все из-за чьей-то глупости! - обычно успокаивающий голос оп Овена стал резким. - Черт побери, Джоул, мы должны оставаться беспристрастными и предупреждать каждого, кого затрагивает предсказание, иначе мы присваиваем себе роль Всемогущего Господа. Меня не касается, если потом транспортные компании решат пренебречь предупреждением - это их проблема. Но я хочу, чтобы мои люди были защищены, если они выдают это предупреждение честно и на основе деталей, с которыми согласен компьютер. Мы не преследуем личных корыстных целей благодаря фонду Дерроу и его поддержке, но мы должны оставаться беспристрастными.

- Я надеюсь, что ваш альтруизм не приведет вас к разорению, - сказал Джоул необычно серьезно.

- Не было предупреждения о том, что это случится, - ответил Дэфид. В его голосе звучало раздражение.

- Вы слишком честны, чтобы победить нас, хитрых политиков, - усмехаясь, сказал Джоул, потом посмотрел на часы. - Ну, пора.

- Вы слишком тяжело работаете, Джоул. Плохо выглядите.

- Немного болит печень, только и всего, и не нужно совать нос в чужие дела.

- Не без разрешения, и вы знаете это.

- Ха! Между нами, я не доверяю телепатам. А скажите, как программа вербовки? - спросил Джоул, хватая дорожный плащ и чемодан.

- Каждую неделю мы находим подающих надежды, - ответил директор, провожая сенатора к лифту. - Иногда мы находим даже по несколько молодых людей прежде, чем они научатся скрывать свои паранормальные способности.

- Это другая фраза, которую вы не должны говорить в окружении Цойсмана, - сказал Джоул. - Он не поверит тому, что каждый мозг обладает псионическим талантом.

- Но, Джоул, это обоснованно с научной точки зрения. Мы знаем, что те, кто обладает талантом, имеют сильную здоровую двадцать первую хромосомную пару. Это, несомненно, приемлемое доказательство. Если двадцать первая пара стерта или повреждена, то это препятствует функции мозга. А при синдроме Дауна мы имеем задержку умственного развития.

- Не давите на меня, - сказал Джоул, глядя наивными круглыми глазами. - Я верю! - Он положил руку на сердце. - Я не могу сомневаться, после того, как "искатель" обнаружил моего брата в шахте раньше, чем он умер от потери крови. Если бы мы только могли подвергнуть Мансфилда Цойсмана такому испытанию, он не относился бы к вам так скептично. Не может ли кто-нибудь из ваших любимых талантов сделать что-нибудь в этом роде? Я думаю, что они не спускают глаз с человека, который любит спорить, чтобы предотвратить убийства и распространение наркотиков.

Оп Овен фыркнул.

- Окажет ли сенатор Цойсман честь предсказателю, который предскажет его смерть?

- Гмм. Вероятно, нет. Скажите, вас не финансирует Правительственная Исследовательская программа?

- Нет, слава Богу. Для этого хватает завещания Хеннера по недвижимости. А что?

- Гмм. Только то, что Цойсман использует этот аргумент против законопроекта.

- К счастью, на нас никогда не оказывали такое давление.

- С вашим-то талантом, - усмехнулся Джоул.

Позади него дверь лифта открылась. Молодая женщина выбежала, очевидно, торопясь, и налетела прямо на молодого сенатора.

Она торопливо извинилась, вспыхнув от смущения, когда Андрес протянул руку, чтобы поддержать ее. Ее глаза расширились, когда она увидела оп Овена, и она поднесла руку ко рту:

- Мне очень жаль, сэр.

Когда Дэфид узнал Рут Хорват, он также ощутил комбинированное чувство стыда от того, что она опрометчиво столкнулась с известным защитником талантов, сожаление о своей импульсивности, о том, что она пришла сюда в этот час, и подсознательную надежду и понял, что заставило ее придти. Инстинктивно Дэфид прикасался к ней, успокаивая, но милый, восхищенный взгляд Джоула Андреса был тем тонизирующим средством, в котором нуждалась красивая женщина.

- Ничего страшного, уверяю вас, мисс..?

- Миссис Хорват… Сенатор Андрес, - сказал Дэфид, наблюдая как восхищенный интерес Джоула сменился досадой.

- Прошу прощения, сенатор, - повторила Рут и снова покраснела.

- И я прошу прощения за то, что оказался в неправильном месте в неправильное время и… - он бросил на Рут безумный взгляд, -… слишком поздно.

Он низко поклонился Рут, неохотно отступая в сторону, чтобы дать ей пройти.

Вместо этого она нажала кнопку лифта.

- У меня перерыв на обед, - пробормотала она. - Пойду-ка я назад.

Дверь отворилась, и Андрес вошел в лифт вместе с ней, нажимая клавишу "стоп".

- Мне тоже пора, - сказал он, улыбаясь ей.

- Ваше "дело" как раз сейчас у меня на столе, Рут, - сказал Дэфид, вдруг поняв цель ее визита и то, что она не решилась заговорить об этом в присутствии Андреса. - Я позвоню завтра.

Ее лицо просияло, взгляд стал напряженным и, когда она посмотрела в сторону, Дэфид подумал, что видел слезы.

- Подумайте о себе, Джоул. Вы слишком много работаете.

- Работа для меня удовольствие, уверяю вас, - смех Джоула прервался, когда закрылась дверь.

Дэфид оп Овен постоял несколько минут, глядя на индикаторную панель, потом медленно вернулся в свой изолированный кабинет. Ему нужно было о многом подумать. Не о том, что нужно чуть-чуть отклониться от намеченного курса. Только твердая вера поддерживала его, потому что для того, чтобы определить трудности, с которыми все еще встречаются таланты, требовались не предсказания, а только разумная экстраполяция - которая, как утверждали некоторые неосведомленные люди, была сущностью предсказаний. Законопроект оказался таким важным шагом вперед, поднимающим таланты из категории "умственных хиропрактиков" (выражение сенатора Цойсмана, хотя лечение с помощью хиропрактики давно стало общепринятой областью медицины) к влиятельному положению в среде профессиональных дарований. Мансфилд Цойсман уже задержал законопроект в Комитете на месяцы, мог задержать его на все лето и не вводить в повестку дня в следующем году. Сенатор надеялся найти какой-нибудь дискредитирующий инцидент, который навсегда бы похоронил надежду законной защиты талантов.