Пока Дэвид осматривал коридор, пребывая в смятении и тревоге, его внимание привлек слабый, но настойчивый скрип. Это был едва уловимый звук, похожий на тихое скрежетание старых шестеренок. Звук, казалось, исходил от зеркала – тревожная аномалия в этом тихом пространстве. Медленно повернувшись, Дэвид снова перевел взгляд на зеркало, его поразило леденящее душу зрелище.
Отражение в зеркале было совсем не таким, как он ожидал. Вместо усталого, испуганного лица, которое он увидел в реальности, в зеркале отражалась другая версия его самого. Этот "другой" Дэвид улыбался – широкой, пугающей улыбкой, излучавшей тревожащее чувство удовлетворения. Улыбка была слишком широкой, а глаза слишком блестящими, как будто отражение наслаждалось темным, зловещим удовольствием.
Сердце Дэвида екнуло, когда он увидел это тревожное изображение. Поведение отражения резко контрастировало с выражением ужаса на его лице. Это было похоже на то, как если бы зеркало превратилось в портал к другой версии его самого – той, которая была довольна разворачивающимся ужасом, как если бы она была зрителем жуткого представления.
Улыбка отражения была тревожной, почти хищной, а в глазах, казалось, светился злобный интеллект. Казалось, что у отражения были свои собственные намерения, разумное существо, наслаждающееся собственным мрачным весельем. Это зрелище стало ярким напоминанием о том, что зеркало – не обычный предмет, а проводник к чему-то гораздо более зловещему. Дэвид почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Вид его собственного отражения, искаженного выражением жутковатого удовлетворения, резко контрастировал с его собственным состоянием страха и изнеможения. Казалось, отражение насмехается над ним, наслаждаясь ужасом и неуверенностью, которые он испытывал.
Он отступил на шаг, не отрывая взгляда от зеркала. Чувство страха усилилось, и он почти физически ощущал зловещее присутствие своего отражения, проникающего сквозь стекло. Мысль о том, что его собственный образ может таить в себе такую темную и тревожную натуру, была одновременно завораживающей и ужасающей. Отчаянно пытаясь вырваться из тисков отражения, Дэвид отвернулся от зеркала, его мысли лихорадочно метались. Он не мог игнорировать значение того, что увидел – зеркало не просто отражало его внешность, но, казалось, воплощало более темную сторону его собственной души. Улыбка отражения, удовлетворение в его глазах намекали на более глубокую, более тревожащую реальность.
Первым побуждением Дэвида было убежать от пагубного влияния зеркала, но он быстро понял, что просто спрятаться от него будет недостаточно. Вид его собственного отражения, улыбающегося с таким зловещим удовлетворением, был слишком тревожным, чтобы его игнорировать. Ему нужно было действовать решительно, чтобы вернуть контроль над ситуацией.
Дэвид огляделся в поисках чего-нибудь, чем можно было бы прикрыть зеркало в прихожей. Он заметил большое тяжелое одеяло, накинутое на ближайший стул, и схватил его. Он осторожно накрыл зеркало одеялом, убедившись, что оно полностью закрыто. Одеяло скрывало отражение, но Дэвид знал, что это лишь временная мера. Решив ограничить влияние зеркала, Дэвид вспомнил о втором зеркале в ванной. Его мозг лихорадочно работал, когда он подумал о том, что зеркало в ванной также может быть проводником каких-то темных сил. Без колебаний он направился в ванную, кот осторожно последовал за ним. Оказавшись в ванной, Дэвид достал из бельевого шкафа еще одно большое полотенце. Он подошел к зеркалу, в котором по-прежнему отражалось чистое, хорошо освещенное пространство ванной. Твердой рукой он аккуратно накинул полотенце на зеркало, убедившись, что оно полностью закрыто. Полотенце висело на стекле, скрывая отражение и поверхность зеркала от посторонних глаз.
Почувствовав некоторое облегчение, Дэвид на мгновение перевел дух. Завешивание зеркал было шагом к восстановлению контроля, но он знал, что это только начало. Тревожное сообщение по телефону и странное поведение отражений вывели его из себя, и ему нужно было оставаться начеку. Дэвид оглядел ванную, убеждаясь, что все в порядке, прежде чем вернуться в прихожую. Кот, почувствовав себя более непринужденно, мягко двинулся следом за ним. В голове Дэвида все еще роились вопросы и опасения по поводу того, что может произойти дальше. Мысль о встрече с “гостем”, упомянутым в послании, все еще внушала ему ужас, и тревожные размышления только усиливали его растущее беспокойство.
Дэвид глубоко вздохнул, сосредоточившись на ближайшей задаче. Ему нужно было сохранять бдительность и подготовиться ко всему, что могло произойти дальше. Зеркала были закрыты, но дурное предчувствие не покидало его, темная тень лежала на доме.
После длительного времени ожидания, первые лучи рассвета проникли в окна, в доме воцарилась жуткая, неестественная тишина. Часы в гостиной мерно тикали, их стрелки показывали 7 утра. Мягкий утренний свет разливался по комнате, подчеркивая спокойствие, которое, казалось, воцарилось в доме после ночи, полной напряженных, тревожных событий. Дэвид, проведший бессонную ночь в напряжении, был измотан, но чувствовал некоторое облегчение. В доме было тихо, без каких-либо признаков дальнейших беспорядков или сверхъестественной активности. Одеяла и полотенца, закрывавшие зеркала, казалось, обеспечили временную передышку от тревожных отражений и зловещих посланий. Тем не менее, утреннее спокойствие почти сбивало с толку своим контрастом с хаосом предыдущей ночи. Дом, казалось, вернулся к подобию нормальной жизни, странные события прошлой ночи теперь казались отдаленным эхом.
Он медленно поднялся со своего места на диване, разминая уставшие конечности и пытаясь избавиться от навязчивого чувства страха. Кот, устроившийся рядом с ним на ночь, теперь потянулся и зевнул, его поведение стало более расслабленным с приходом дня.
Дэвид решил воспользоваться затишьем, чтобы переоценить ситуацию. Ему нужно было лучше разобраться в событиях прошедшей ночи и придумать, как справиться с тревожащими его явлениями. Закрытые зеркала были временным решением, но он знал, что ему нужен более постоянный подход к раскрытию правды, стоящей за таинственными событиями. Сейчас в доме было тихо, но он знал, что ответы, которые он искал, все еще скрыты в его стенах, ожидая, когда их найдут.
Почувствовав голодное урчание в животе, Дэвид понял, что пришло время заняться своим аппетитом. Хотя дом по-прежнему таил в себе много тайн. Тревожные события прошлой ночи взяли свое, и ему не терпелось вырваться из жутковатой атмосферы дома. Решительным шагом он направился к машине. Решив сменить обстановку и быстро и сытно перекусить, он решил отправиться в местную закусочную. Но когда он открыл дверцу со стороны водителя, кот пронесся мимо Дэвида и запрыгнула на переднее сиденье, устроившись поудобнее, как будто имела полное право находиться там. Дэвид тихо засмеялся, удивленный настойчивым желанием кота присоединиться к нему.
«– Что ж, я думаю, ты поедешь со мной», – сказал Дэвид с улыбкой, осторожно закрывая дверцу и садясь на водительское сиденье. Он едва ли мог отказать коту в его компании, и присутствие кота рядом казалось ему небольшим утешением в этой странной ситуации. Поездка в закусочную прошла без происшествий, кот спокойно сидел на пассажирском сиденье, время от времени с любопытством поглядывая в окно. Дэвид находил утешение в обычной утренней рутине, в том, что он сидел за рулем.
Когда они добрались до закусочной, Дэвид быстро заказал плотный завтрак, мечтая о простом удовольствии от хорошей еды. Закусочная, с ее ретро-шармом и приятным ароматом кофе и бекона, казалась настоящим раем. Он быстро собрал свою еду, горя желанием вернуться в машину и насладиться моментом покоя. Вернувшись в машину, Дэвид поставил еду на сиденье рядом с собой и приготовился есть. Кот, всегда любознательный, внимательно наблюдал, как Дэвид разворачивает свой завтрак. Дэвид снова усмехнулся, заметив нетерпеливый взгляд кошки – очевидно, она была так же заинтересована в еде, как и он, хотя и была довольна своим местом рядом с ним. Обычный завтрак в закусочной резко контрастировал с хаосом предыдущей ночи, давая Дэвиду короткую передышку и возможность восстановить силы.
