Кушать сели на кухне. Мама открыла банку с соленьями и выложила аппетитно смотрящиеся помидорчики на блюдо.

Видимо в честь моего возвращения, отец открыл бутылку болгарского вина. Я пить отказался, зато отдал должное своим котлеткам. А они получились знатные, нежные с зажаристой корочкой. Пюре благоухало сливочным маслом и послужило хорошим гарниром.

Но вот разговор за столом не сложился. А после чая отец пригласил меня в кабинет. При этом он шуганул жену, которая попыталась сунуться вслед за нами.

— Ну, сын, рассказывай. Как учёба, как дела и вообще.

Заметно, что отец настроен к моей особе, как бы это помягче выразиться. Но не буду его разочаровывать. После того, как я вкратце рассказал ему о моих успехах, он недоверчиво покрутил головой.

— И что, ходишь на лёгкую атлетику? Хотя да, ты сильно похудел.

— Па, да мне самому надоело жирняком ходить. Вот и занялся спортом.

— Ясно, а как с деньгами? Хватает?

— Да, спасибо. Я работаю. Устроился сторожем во вневедомственную охрану. Платят неплохо, 75 рублей. Со стипендией получается на круг 125, мне хватает. Так что не надо мне больше помощь присылать. Одежда на зиму есть, питаюсь в столовке, иногда с ребятами готовим сами или ходим в кафе. Так что всё в порядке.

Интересно, где я так напаскудил, что родной отец не доверяет моим словам. Он смотрит на меня и недоверчиво хмыкает. А потом он прикурил сигарету и открыл форточку:

— Ну хорошо, если так. Ладно, иди отдыхать, ты с дороги. Завтра вечером договорим.

Последняя фраза привела меня в уныние, о ещё чём говорить то? Неужели о том деле, от которого я был вынужден убежать в казахстанскую степь?

Уезжал я назад гружёный как верблюд. Мама передала мороженное мясо, несколько палок сырокопчёной колбасы и даже огромную рыбу. Палтус называется.

— Ма, куда я с ней в вагон. Да и где я готовить буду? У нас маленькая плитка в комнате.

— Ничего, жаренная она очень вкусная, у вас там такой, наверное, и нет. И вообще на улице тридцать градусов мороза, не пропадёт.

За эту неделю я вполне смирился с существованием у меня сестрицы и мамы. Сейчас я абсолютно искренне обнимал и целовал обеих.

А вот с отцом у меня не так всё прекрасно. Он на меня не наезжал, но заметно, что не доверяет и ожидает от сынули подлянки. Я, если честно, его не понял. Вроде любящий муж и отец. Проректор крупного института, но что-то с ним не так.

Но отец купил мне билет в купейный вагон скорого поезда, так что я назад доехал очень быстро и с комфортом. Сел поздно вечером, а утром вылез на перроне вокзала Караганды. Пока ехал, вспоминал своих близких.

Иришка свой человек, меня не сдала и искренне радовалась, что у меня наладилось с мамой. А с ней у меня и в правду всё хорошо. Я боялся, что материнский инстинкт сработает. Может и сработал, но как-то раз мама пришла пораньше с работы, когда Ирки не было дома. Ну и не знаю как она поняла, но спросила, что со мной случилось? Пришлось повторить свою версию, про заразный поезд и сорок дней в больнице. Только на сей раз я не упоминал про потерю память.

Мама всхлипнула и притянула меня к себя. Так мы просидели в сумерках, пока не пришла Ирка. С этого момента наши отношения разительно изменились. Мама однозначно приняла мою сторону и поздно вечером я слышал, как она сварливо выговаривала о чём-то отцу.

А папа внешне не высказывал своего отношения, но заметно, что он не ждёт от меня ничего хорошего.

За всеми этими событиями я забросил изучения ценного девайса в голове. Просто не мог себе позволить отвлечься на него. Я и так всю неделю ходил по лезвию бритвы.

Шестой семестр не принёс неожиданностей. Я возобновил занятия в манеже. Серёга подогнал мне настоящий болоньевый костюм. Синий с красными полосами по бокам. Это совковый парадокс. В их занюханном совхозе в сельпо свободно лежат подобные вещи. Сельчане не любят эту химию, предпочитаю натуральную овчину. А вот я теперь бегаю кроссы по утоптанному снегу, не испытывая дискомфорта.

Неожиданно получило продолжение моё желание научиться танцевать. В вестибюле института повесили объявление, что во «Дворце студента» университета объявляется набор на занятия бальными танцами. Как потом выяснилось, объявление старое, ещё с осени. И его повесили по ошибке. Ну а я как идиот и попёрся. Идёт занятие группы, народ слаженно изучает шаги какого-то латиноамериканского танца, а я обратился к их руководителям.

Интересная стройная женщина опустила меня на грешную землю, — ты немного опоздал, новую группу набрали ещё осенью. А сейчас февраль на носу, ребята уже здорово продвинулись. Тебе их не догнать.

— Аннушка, что за товарищ? — к нам подошёл стройный мужчина.

— Валер, да парень только что прочитал объявление о наборе к нам, вот и пришёл.

Если я правильно понял, эта пара и ведёт занятия. Группа отрабатывает движения танца под магнитофонную запись и дружно косится на нас.

— Занимался раньше танцами?

— Нет? А спортом каким-нибудь?

— Лёгкой? Ну присоединяйся. Посмотрим. Ань, у нас парней нехватка, девчонки в паре стоят, а ты таких кадров отталкиваешь.

Блин, а мне даже не во что переодеться. Но почти час я вместе с другими изображал великого танцора. А на следующем занятии мне дали девушку в пару. Правда она почти на голову ниже меня и бедняжка на следующее занятие одела туфли с высоким каблуком, чтобы не тянуться сильно вверх.

Что было удобно, занятия бальными происходили по вторникам и четвергам, что меня полностью устраивало и не пересекались с тренировками в манеже.

Не знаю, как далеко продвинулась группа, но пока в их багаже только медленный и быстрый вальс, из латины чача и джайв. Пары больше похожи на роботов. Голова смотрит вниз на ноги, движения зажаты, всё на полусогнутых. На девчонок приятнее смотреть из-за их стройных ножек. А вот парни прямо как терминаторы, ей богу.

— Алексей, останься после занятий, — это наш тренер Валера тормознул меня.

Я, оттирая вспотевшее лицо, приблизился к паре наших тренеров. Когда-то эта семейная пара с успехом выступала в зондер-классе. А сейчас Анне где-то тридцатник, а Валере уже под сорок.

— Падай на стул, хочешь чаю? — и Валера плеснул мне в крышку термоса пахучую жидкость.

Его партнёрша и супруга Анна уже переоделась и присела рядом.

— Слушай, ты у нас занимаешься три недели. Нравится?

— Да, иначе не стал бы ходить. Вот только…

— Что?

— Ну, скучновато. Народ такой тормознутый, а мне хочется драйва.

— Хм, Ань. Драйв ему подавай. Сначала нужно школу пройти, а ты только шаги выучил. Но я не об этом. Понимаешь, у тебя явно есть способности к танцу. Поверь, мы с Аней на этом собаку съели. Есть у тебя чувство танца, просто тебе нужно много заниматься. Это если не будешь лениться, то можешь многого достичь.

— Не знаю, мне нравится движение, но мне скучно у вас.

— Так приходи в нашу студию. Может слышал, при «Дворце студента» действует студия бального танца и ребята танцуют на вполне профессиональном уровне. У нас двенадцать пар и недавно ушёл один парень и нам срочно требуется способный танцор.

— Извините, я же только пришёл, какая студия? К тому же я занимаюсь лёгкой атлетикой, учусь и подрабатываю по вечерам. У меня просто нет времени на серьёзные занятия танцами.

— Ну смотри, если хочешь, подходи завтра. Может тебе понравиться.

И как специально на завтра тренировку в манеже отменили, а кросс я пробежал сразу после занятий. Так что в 17.00 я подгрёб к основному корпусу университета. Там, на заднем дворе и расположено двухэтажное здание «Дворца студента». На первом этаже различные кружки, а на втором большой зал с паркетом. До этого мы занимались в спортзале рядом.

Мимо меня прошла стайка стройный девчонок. Они весело щебетали о чём-то своём. На меня даже не оглянулись. Видимо привыкли к вниманию со стороны мужского класса.