У Светки было все. Чего ей не хватало?

выдох четвертый

Путь до ближайшего продуктового занимает десять минут, пять из которых Ника петляет по окрестным дворам. Она обходит стихийную стоянку: машины передними колесами забрались на обледенелые заносы у тротуара. Идет мимо гаражей: нежно-голубых и нежно-зеленых по задумке, серых на практике. Со стены улыбаются нарисованные солнце с лучами-каплями и рыбка из мультика «Русалочка». Щека у солнца испачкана черным, будто нефтью мазнули. На лбу у рыбки объявление: рабочий дом, работа жилье питание оплата от 400 рублей. Ниже еще одно, цвета битого кирпича: помощь людям нарко- и алкозависимым, не рабочий дом, жилье, питание, Русский Эзотерический Центр «Белое солнце».

Спасем.

Поможем.

Адрес, телефон.

Хмыкнув, Ника идет дальше.

У проезжей части нужно пройти вдоль длинного дома с почтой, центром йоги и аптекой. В центре йоги большие окна, через которые Ника видит потолки, приделанные к ним крюки с узкими лентами для занятий стретчингом. В зале готовятся к тренировке женщины — собирают волосы в хвосты, машут руками, разминаясь.

Перекресток Ника переходит наискосок, к давно не работающей будке таксофона: внутренности исписаны маркером, трубка от телефона отрезана, провод висит как мышиный хвост. За ним она, «Милена-Эр», отпрыск сети магазинов Китаева. Внутри пахнет землей и овощами, урчат холодильники с молочкой. Ника берет две пачки чая и красный гробик рафинада. Вспомнив, что нужно есть вовремя, она добавляет в корзину кило картошки, масло и сосиски. К кассе пробирается через хозяйственный отдел, косится на полку с косметикой. Пакет ей нужен, да, оплата картой, вам спасибо.

Обратно по тому же маршруту: таксофон с отрезанной трубкой, перекресток, аптека. В залитом светом окнах центра йоги висят без движения женщины: руки вдоль туловищ, головы набок, ленты затянуты на шеях, лица скрывает тень.

Ника отворачивается, идет дальше, жмурясь от яркого свежевыпавшего снега. Дома сует пустой пакет под раковину к другим пустым пакетам, заваривает чай.

«Привет, приехала?» — приходит сообщение. Отправитель записан как Аникин. Ника смахивает уведомление с экрана, ждет чая, слушает тихое шуршание за раковиной — должно быть, тараканы.

Вообще Аникина зовут Андреем, он старше Ники на пять месяцев и шестнадцать дней, они считали как-то. Но по дурацкой привычке она зовет его по фамилии, как будто они все еще в школе. После переезда Ники в Омск они долго не общались, а лет пять назад он вышел на связь. Ника тогда лежала с обострением, Андрей писал ей в больницу, развлекал как мог. Они стали общаться каждый день, с утра до ночи. Ника даже рассказала Андрею о том, что видит иногда. Боялась, он испугается и перестанет ей писать, были такие люди. Но он лишь ответил, что, наверное, тяжело так жить, и больше не возвращался к этой теме.

Когда Андрей узнал, что Ника едет в Староалтайск, он дико обрадовался, говорил, что город изменился, что ей точно понравится, и они договорились встретиться. Но Ника забыла ему написать первой, хоть и обещала. И нет, город не изменился.

Телефон жужжит снова. Ника думает, что это опять Аникин, но это уведомление: новое письмо на почте.

Ваш дом на берегу реки ждет вас.

Ника рассматривает эмодзи рядом с темой письма: домик, закат и искры (или, может, это фейерверк). Обычно строительные компании ей не пишут, как-то не довелось к ним обращаться. Обычно она даже не открывает письма со спамом. Просто очищает ящик парой кликов, поискав в нем счета или сообщения от врача — хотя обычно тот пишет ей в мессенджер.

А здесь — ее ждет дом. На берегу реки.

Внутри векторный рисунок обещанного дома: два схематичных этажа коричневого цвета, небольшой сад, забор, за забором лес. Ниже фото: узкий берег, над рекой склонилось дерево, крона отражается в тихой и темной воде. Лес за территорией старого санатория. Неужели там разрешили застройку?

На этом берегу могли бы жить и вы.

Летом так приятно искупаться в реке.

Ника перечитывает последнее предложение, включает телевизор, чтобы хоть как-то разбавить тишину. Идет ситком: папа сообщает маме, что они едут в поход. Дети рады: мы будем купаться, ура, мы будем купаться. Папа несмешно шутит и смеется, мама смеется, дети смеются, смеются невидимые зрители за кадром. Ничего интересного. Ника листает ленту новостей.

75 га на Потоке отдают под комплексную застройку

Власти Староалтайска активно расселяют и сносят многоквартирные двухэтажные дома на Потоке. Освободившиеся земли отдадут под комплексную застройку современными многоквартирными домами и инфраструктурными объектами. Количество и вместимость социальных объектов, таких как школы и детские сады, определят специалисты при детальной разработке проектов планировки территории.

В Староалтайске начали монтировать путепровод для новой развязки

Работы ведутся со стороны СНТ «Сосновый бор». Опоры для путепровода протяженностью около 300 метров были готовы еще в ноябре.

За прошедшие сутки на дорогах региона произошло четыре ДТП

В сети появилось видео ДТП на Коммунальном мосту в Бийске

Под новостью комментарий: лучше бы наркоторговцев ловили. Молодые накачиваются и себя убивают. Вон у реки нашли недавно девушку, жуть.

Всех не переловишь, отвечают ниже.

Наркоманы сами виноваты, никто им шприц не подает, пишут, и Ника горько усмехается. Хорошо жить в розовых очках и с короткой памятью. Загляни они в газетную подшивку, не писали бы чуши.

Подумав, она набирает в поиске: Староалтайск девушка самоубийство. Таких новостей на удивление мало. Про реку есть лишь одна заметка недельной давности:

На берегу реки Алейки, в парке на территории санатория «Брусника», обнаружено тело девушки. Его нашли работники санатория. По версии следствия, после принятия наркотиков в парке на территории санатория девушка решила покончить с собой путем утопления. Личность девушки не установлена.

На фото заснеженный берег реки спускается к рыжеватому подтаявшему льду — неподалеку явно сбрасывает воду какой-нибудь завод. Надо льдом склонилось дерево. Ника всматривается в фото, увеличивает его, как будто, если увеличить, можно увидеть найденное тело.

На этом берегу могли бы жить и вы.

Конечно же, это лишь спам. Дурацкий спам и совпадение.

Ситком закончился. Папа едет домой, теперь поют в рекламе. Бородатые мужчины в боевой раскраске спецназа вылезают из машин и поедают младенчески-розовые ломти колбасы, сдавленные хлебом. Папа может, поют за кадром. Из-за дивана слышен еле уловимый хитиновый хруст лапок, должно быть тараканы. Мелкие цепкие лапки будто щекочут щиколотку.

Ника смотрит на татуировку на внешней стороне ладони и выключает телевизор. Всего лишь спам, думает она.

«Сегодня в шесть как?» — пишет она Аникину, и тот сразу отвечает:

«Супер! Заехать за тобой?»

Он заезжает в пять тридцать и полчаса сидит в машине у подъезда, ждет. Ника не торопится принципиально. Ровно в шесть, как и договорились, она выходит, ищет взглядом черную «камри». Аникин машет ей рукой. Высокий и неловкий, в пальто, которое мало́ ему в плечах и болтается в бедрах, он нависает над Никой и хочет сперва ее обнять, но так и не решается и протягивает руку. В машине он стаскивает шапку, ерошит вьющиеся, чуть засаленные волосы, отчего еще больше походит на подростка из баскетбольной секции. Тебе удобно, спрашивает он. Если что придвинь кресло, чуть опусти или подними, нормально, точно так нормально все? Андрей пахнет первым осенним инеем и детской жвачкой, упаковки которой разбросаны по всей машине.

Он выезжает на проспект. На зеркале заднего вида на длинной цепочке висит бубенчик. Он покачивается в такт ходу машины, свет фонарей бликует на латунном боку, яркая точка скальпелем разрезает сумрак.