— Так и мне, и вам спокойней, Даниил Николаевич,- пояснил Бестужев…

Во время путешествия они много общались с Николаем Александровичем. Обо всём. Данька, даже, под каким-то душевным порывом, рассказал ему об Авроре. Та вела себя прям как онегинская Татьяна — сама писала, сама приезжала… Ой, похоже не на пустом месте Сашка написал своего «Евгения Онегина» — были, были в здешнем обществе такие девушки. И, судя по всему, далеко не единицы… А бывший майор изо всех сил пытался спасти её от той ошибки, которую она совершила бы связав свою судьбу с ним. То есть ему уже было наплевать, что она не подходит ему в качестве жены ни по одну из самим собой назначенным им параметров, кажется он уже просто любил её… и потому изо всех сил пытался уберечь от ошибки. Но, похоже, она совершенно не собиралась его слушать. Так что ему оставалось только одно — бежать и прятаться. Но душевного спокойствия такие действия ему, отчего-то, совсем не добавили. Не смотря на его убеждение в том, что он всё делает правильно.

До Архангельска они добрались за месяц с небольшим. Возможно по внутренним путям — через Ладожское и Онежское озеро, а потом караванным путём до большой деревни Сороки, а от неё уже морем до Архангельска вышло бы и чуть быстрее — но на шлюпы был загружены металлические слитки, из которых на Соломбальской верфи должны были изготовить киль и шпангоуты нового корабля. И с учётом их регулярной перегрузки с суден на телеги, а потом с телег на новые судна — весь выигрыш во времени точно был бы полностью съеден.

В Архангельске их встретил генерал-майор Миницкий, о котором Бестужев отзывался весьма нелицеприятно.

— Вор он,- угрюмо заявил Николай Александрович.- Был генерал-интендантом Балтийского гребного флота, попался на воровстве и отправлен сюда, на север. Держите с ним ухо востро Даниил Николаевич.

— Так и собирался,- усмехнулся Даниил. Уж чего-чего, а общаться с ворами он научился ещё в прошлой жизни. А в этой он подобное умение отшлифовал. Потому как подобной публики во время строительства обеих железных дорог он навидался по полной. Того же Несвижского вспомнить…

Встреча прошла… странно. Похоже, губернатор не слишком представлял, как ему вести себя с Даниилом. С одной стороны, до Архангельска уже дошла информация о Данькиных «подвигах» и жаловании ему титула графа, а также крайней близости бывшего крепостного к новоиспечённому императору, с другой… что же он в таком случае здесь делает? С какого хрена он покинул тёплое местечко подле Николая I и объявился здесь, на краю земли, в самой, так сказать, жопе мира? Да и вообще — что ему делать со всей этой тучей «приговорённых» — вот же название придумали, прости господи… Да и статус — ни два, ни полтора. И не каторжники с арестантами, и не дворяне с мещанами и крестьянами.

Кое-что разъяснилось, когда Данька передал Миницкому пакет из Министерства Внутренних Дел. Военный губернатор Олонецкой, Вологодской и Архангельской губерний, а также главный командир Архангельского порта с непроницаемым лицом прочитал присланные в пакете бумаги, после чего свернул их и небрежно засунул за обшлаг.

— Что ж, поздравляю… хотя не уверен, что вы сами этому рады. Дайте мне пару дней на приведение дел в порядок и неделю на сборы — и я избавлю вас от своего присутствия.

— Никаких проблем, Степан Иванович,- нейтрально отозвался бывший майор. Ему с Миницким детей не крестить, да и авторитет его в глазах Бестужева ниже плинтуса. А Николаю Александровичу Данька в этом отношении доверял. Так что обойдётся генерал-майор без улыбок.

— Куда думаете передислоцироваться?

Миницкий ожёг его злым взглядом.

— Пока не решил — уж больно как-то всё неожиданно… но, наверное, в Вологду,- бывший майор согласно кивнул. Он знал, что было в этом пакете — приказ о его назначении губернатором Архангельской губернии и командиром Архангельского порта. Потому как иначе выполнить поставленную перед ним Николаем задачу не было шансов. Бодаться с местным губернатором за весьма ограниченные здесь, на северном краю России ресурсы тратя время и силы в бюрократических войнах — значит провалить дело. Вот Николай и решил сделать так. Хотя самому Даниилу этот пост на хрен не сдался. А вот Миницкий, похоже, расстроен. Несмотря на то, что у него в подчинении остались ещё две губернии — Олонецкая и Вологодская. Потому что по доступным ресурсам и влиянию Архангельская губерния крыла две остальных как бык овцу. Не говоря уж о контроле над портом. Ну да и чёрт с ним…

Дела Даниил у Миницкого окончательно принял только первого сентября. Потому что на портовых складах пришлось проводить полную и весьма скрупулёзную ревизию, по итогам которой был подписан весьма нелицеприятный для прежнего губернатора акт. Тот попытался смухлевать, заволокитить, умолить и, даже, запугать новоиспечённого губернатора, но обмануть старого зубра складского дела не удалось. Бывший начальник отдела хранения артиллерийского вооружения и боеприпасов все его ухищрения видел на раз…

И только после отъезда бывшего губернатора Даньке удалось вплотную самому заняться работой над новым кораблём. Впрочем, несмотря на его занятость разработка проекта к этому моменту уже шла вовсю.

Ещё во время перехода бывший майор в одном из разговоров с Бестужевым Даниил случайно упомянул такой термин как «опытовый бассейн». Он узнал о нём во время экскурсий с внуками в Центральном военно-морском музее имени императора Петра Великого, причём с Тимкой они успели побывать не только в здании биржи на стрелке Васильевского острова, но и в новом здании на площади Труда… Нет, само название он слышал и до этого, но именно на тех экскурсиях рассказали зачем он нужен и когда появился. В России таковой построили в самом конце нынешнего XIX века, Петербурге. В Новой Голландии. Первый же таковой появился, вполне закономерно — в Англии… Но это тогда, в той истории, в этой же первый «опытовый бассейн» (причём, скорее всего, не только в России, но и в мире) появился здесь, в Архангельске, радением бывшего капитан-лейтенанта Гвардейского флотского экипажа Николая Бестужева…

— Ну и как успехи?- поинтересовался Данька у гордо стоявшего у бревенчатой стены длинной избы, которая должна была защищать «опытовый бассейн» от воздействия низких температур и погоды Бестужева. В настоящий момент около трети крыши этой избы, составленной аж из семи «стандартных» срубов ещё было не перекрыто, но работы шли вовсю.

— Пока ещё экспериментируем,- удовлетворённо произнёс тот.- Но уже можно сказать, что обводы фрегатов типа «Спешный» требуют некоторой доработки.

— Вот как? А не покажите как устроены ваши эксперименты?

— Так для этого я вас сюда и пригласил, господин губернатор…- и, повинуясь жесту Николая Александровича, они вошли внутрь.- Вот смотрите — здесь мы закрепляем деревянную модель. Её обшивка выполнена из тонких плашек, чтобы придать обводам относительно размеров максимальное соответствие. Модель закреплена не напрямую, а через пружину, на задней части которой закреплена стрелка, рядом с каковой имеется мерная линейка. Протяжка модели по бассейну осуществляется с помощью блоков с прикрепленным грузом, который опускается вниз по наклонённому под определённым углом пандусу. Этим достигается равномерность тягового усилия при использовании разных моделей. Плюс, если требуется измерить обтекаемость и сопротивление движению на разных скоростях — угол наклона пандуса в определённых пределах можно менять… Ну а дальше мы ставим наблюдателей на вот этих площадках и при прохождении моделей мимо них — они фиксируют положение стрелки относительно размеченной шкалы — и сама стрелка и риски шкалы крупные, так что всё прекрасно видно,- Бестужев сделал паузу, а потом осторожно спросил:- Можете предложить какое-нибудь усовершенствование?

— Я?- удивился бывший майор.

— Ну да. Я заметил, что вы на многие вещи имеете свой очень оригинальный взгляд. Мне кажется именно из-за этого вас так ценит наш новый император…

— Вы меня переоцениваете,- слегка смешался Данька.