Торговый караван обычно выезжал из Кордову через город Мендоса, там к нему присоединялись еще попутчики, и дальше торговцы уходили через горы, чтобы к концу лета, распродав свой товар, и закупив новый, тронуться в путь обратно.

Ирэне, безошибочно определив самых влиятельных купцов, мило, но осторожно флиртовала, чтобы расположить к себе. Те, поддавшись на провокации, оказывали покровительство. Благодаря этому сеньорита путешествовала с гораздо большим комфортом, чем рассчитывала. Ей нашли место в кибитке с хлопковой тканью, кормили у костра, подкладывали лучшие кусочки.

Как-то вечером, после ужина, перед самым тяжёлым подъемом, торговцы разожгли большой костёр.

Дон Карлос, один из самых влиятельных купцов в этой торговой экспедиции, спросил:

– Скажите, почему же вы едете одна, донья Ирэне?

Ему очень хотелось спросить, почему воспитанная, хорошенькая женщина осталась в девицах, но не посмел. Что-то было в страннице такое, от чего хотелось вести себя с ней, как со знатной дамой.

Ирэне бросила на него короткий взгляд. Дону Карлосу было около пятидесяти с небольшим. Это был приятный мужчина плотного телосложения с круглым, добродушным лицом. Одного зуба у него недоставало, но в остальном ничего не портило его облика.

– После смерти моего жениха, который умер пятнадцать лет назад, я поклялась, что жизнь моя отныне принадлежит Господу, – не моргнув глазом, соврала Ирэне, – Если бы в Аргентине был хотя бы один подходящий монастырь, я бы ушла туда сразу… К величайшему моему сожалению, женских обителей не строят… По слухам, есть один, и тот – в Лиме. Теперь, когда умер отец, я решила дойти до Сантьяго-де-Нуэва, сесть там на корабль и отправиться в столицу.

– Сеньорита, но Сантьяго – не портовый город! – тут же поправил её другой купец, дон Альваро.

Это был низкий, худощавый мужчина с небольшой бородой, разделённой на два пробора. Он был лет на пятнадцать моложе дона Карлоса, но авторитет его среди торговцев был значительно выше.

– Чтобы сесть на корабль, вам придётся добраться до Вальпараисо! Порт там… Несколько лет назад заносило меня в те места. От Сантьяго конному день пути, а пешему – все два.

– Неужели? – всплеснула руками Ирэне, изо всех сил стараясь выглядеть глупой и растерянной. – Только я думаю, что если пройду путь через горный хребет, то и до берега доберусь. Господь поможет.

Она не стала уточнять, что населенный пункт, который она избрала своей целью, служил одной из резиденций губернатора испанских колоний. Сантьяго считался одним богатейших городов вице-королевства. Где, как не там, она сможет попасть в окружение богатых и влиятельных сеньоров?

– Ах, Святой Томас! – покачал головой третий купец – дон Мануэль. – Он-то свидетель, женщин тут не хватает… По мне, так это – разумно: не пускать их в монастыри!

Почти каждый из этой компании давно мысленно раздел странницу, и пытался как-нибудь узнать, можно ли с ней закрутить интрижку.

– Господу христовых невест и в Старом Свете хватит! – говорили мужчины, бросая на неё пылкие взоры. – Зачем вам прятать себя от мира?

– Я уже не юная девица, – притворно вздыхала Ирэне. – Кто меня возьмёт замуж?

– Вы себя недооцениваете, сеньорита! Если бы вы себя видели! – не удержался дон Карлос.

– Не говорите так, – она засмущалась так искренне, что это могло бы сойти за правду. – В нашем доме никогда не было зеркал, ибо дьявол искушает женщину через любование своим отражением… Ах… Наш дом совсем недавно сгорел. Спаслась лишь я, да старый слуга, который меня сопровождал… – в этом месте Ирэне вытерла глаза тыльной стороной ладони, словно бы в них были слёзы.

– Потеря дома – большое горе, – кивали торговцы. – Только где же ваш слуга?

– Старый Гвидо погиб, защищая мою честь, – её голос дрогнул, и сеньорита помрачнела.

Никто не знал, что Ирэне внезапно вспомнила, как на постоялом дворе, где её впервые арестовали, пал от рук городской стражи старый испанский мастиф. Погибшего пса было жаль по-настоящему, а других преданных друзей у неё не было.

– Только напрасно вы так, сеньорита Ла Суэрте… – со знанием дела произнёс дон Карлос. – В монастырь вас не возьмут без денег или земли, которые можете отписать в собственность. Зря такую дорогу проделаете.

– Как? – Ирэне вскинула на него полные слёз глаза.

– Вот так… Послушайте доброго совета… Вы – красивы. Ещё можете найти себе достойного мужа и нарожать детишек! – дон Карлос бросил на неё пламенный взгляд.

– Кто меня возьмёт, сеньоры? – с этими словами Ирэне, закутавшись в плащ, встала и отправилась спать в кибитку.

Она предоставила торговцам право задуматься: кто из них готов взять на себя обязанности за её содержание. Надолго бы их не хватило, но пока они вели дела в Сантьяго-де-Нуэва, могли бы её обеспечить.

Сеньорита отлично понимала, что, если понадобится с кем-то спать в дороге, ей придётся это сделать. До этого избираемые ей мужчины-покровители всегда были значительно выше по положению. Но сейчас, когда она опустилась на самое дно жизни, выбор был не велик. Ирэне верила: пока в среде мужчин есть конкуренция, за ней – преимущество выбора.

Сеньорита де Ла Суэрте принадлежала к числу так называемых «честных» куртизанок. Это была привилегированная категория жриц любви, вращавшаяся исключительно среди знатных дворян, высокого духовенства и очень богатых купцов.

Её сытую и обеспеченную жизнь перечеркнул епископ из города Потоси24. Этот жуткий человек славился извращенными фантазиями, после которых публичных женщин находили мёртвыми. До Ирэне доходили слухи, что с ним «что-то не так», но как она могла отказать одному из самых влиятельных людей в тех краях? Закончилось их знакомство тем, что в попытке защитить свою жизнь, она воткнула в живот епископа стилет.

Негодяй – выжил, а Ирэне теперь – вне закона.

Епископ, отправивший ищеек по её следу, не хотел, чтобы слухи о том, что он общается с куртизанками, расползлись по всему вице-королевству. На Ирэне повесили обвинения в воровстве, приписав ей все кражи Потоси.

В этом была толика правды. Сеньорита иногда подворовывала, но старалась делать это незаметно, с умом. Был период жизни в Новом Свете, когда пришлось жить кражами, но об этом епископ ничего не знал.

Так или иначе по эту сторону Анд оставаться стало опасно, и сеньорита решила перебраться в Сантьяго-де-Нуэва. Там сохранялись все шансы вернуться к прежнему образу жизни.

Дело было не только в этом. Её толкал на поиски нового, богатого покровителя огромный долг перед испанским графом де Нахера. По какой-то странной, необъяснимой причине сеньорита, которая в жизни никому ничего не отдавала, была одержима идеей вернуть большую сумму денег. Это было совершенно необъяснимо с точки зрения здравого смысла, но, чтобы Ирэне не делала, не могла избавиться от навязчивой мысли рассчитаться с кредитором.

Сеньорита, плотнее закутавшись в плащ, долго ворочалась, пытаясь лечь удобнее на тюках с шерстяной тканью. У неё болел порез на груди в области сердца. Рана осталась после прохождения ритуала экзорцизма, который произвёл с ней в Буэнос-Айресе инквизитор – отец Ксаверий. Что он с ней делал в церкви, она не помнила, так как в памяти случился какой-то провал.

С тех пор прошло три недели, но устраиваясь спать, приходилось долго искать то положение тела, в котором тянущая боль в груди не так ощутима.

Она лежала в уютном гнёздышке, сделанном среди тюков, и долго смотрела на звезды. Здесь, высоко в горах, где воздух был разрежённым и холодным, они были очень яркие и крупные.

Наконец, сеньорита закрыла глаза.

– Обязательно было врать? – услышала через дрёму древняя богиня Дали.

Она резко подняла голову.

На краю кибитки, свесив ноги, сидел Ангел. Раньше она никогда не видела никого из Христова воинства, но сомневаться не приходилось. Это был он – светлый, с большими крылами, которые не помещались в кибитке, и свешивались вниз. Его лицо было трудно разглядеть через свечение, но в тех чертах, что удавалось уловить, проскальзывало что-то знакомое. Пристальный, острый взгляд и аскетичное, очень худое лицо гостя кого-то напоминали.