Ее челюсти дрогнули, точно она что-то прокусила, и я почувствовал сладковатый запах, от которого кровь тут же застыла в жилах, а все внутри перевернулось.

– Нет! – Я сдавил ей горло, прижал к стволу что было силы, лишь бы куноити не проглотила то, что растеклось у нее во рту, но было уже слишком поздно. Аямэ запрокинула голову, ее тело стали сотрясать конвульсии, а руки и ноги задергались, повинуясь беспорядочным, неконтролируемым спазмам. Она приоткрыла рот, и из него по подбородку и вниз, на форменный воротник, потекла белая пена. Я смотрел на нее, не в силах что-либо предпринять, а в горле комом встали горечь и злость. Наконец спазмы ослабели, и тело Аямэ безжизненно повисло у меня на руках, убитое слезами кровавого лотоса, самым мощным ядом, что только имелся в распоряжении клана. Всего несколько капель гарантировали смертельный исход. Все шиноби носили с собой маленький хрупкий сосуд, причем так, чтобы его при необходимости можно было достать даже со связанными руками. Слезы кровавого лотоса помогали шиноби беречь свои секреты до последнего.

Потрясенный случившимся, я усадил Аямэ на ветку, осторожно прислонил ее спиной к стволу, сложил руки на коленях. Она смотрела вперед невидящим взглядом, с ее лица пропало всякое выражение. Белая струйка пены все еще вытекала изо рта. Я вытер ее платком, закрыл Аямэ глаза – теперь казалось, что она просто уснула. В голове пронеслось яркое воспоминание: вот девочка задремала среди ветвей, спрятавшись от наставников. Как же она рассердилась, когда я сказал, что пора возвращаться, – пригрозила, что сороконожек мне под одеяло запустит, если я расскажу сенсею, где она была.

– Мне очень жаль, – тихо сказал я. – Прости меня, Аямэ. Мне горько, что все кончилось вот так.

Ты и впрямь стал чудовищем, да?

Я опустил голову. Моя бывшая сестра по клану права: теперь я демон, убийца и разрушитель по своей природе. Мне не место в империи, не место среди кланов, родственников и уж точно не место рядом с красивой наивной лисичкой, которую, как это ни опрометчиво, нисколько не пугает тот факт, что я могу не задумываясь разорвать ее на кусочки.

Ветерок зашелестел в ветвях. Я вздохнул и провел ладонью по лицу. Почему госпожа Ханшу отправила за мной только Аямэ с напарником? Аямэ была одним из лучших бойцов в Клане Тени и подчинялась непосредственно учителю Итиро, главному наставнику шиноби Каге. Только даймё клана могла поручить ей такую миссию, но Ханшу лучше всех знала, что в битве против демона пара шиноби – это ничто. Однако Аямэ сказала, что ее задание уже выполнено…

Я встрепенулся. Ханшу знала, что парочке воинов меня не одолеть, но цель была в другом. Задача Аямэ состояла не в том, чтобы меня убить, – она должна была просто меня отвлечь. Эта уловка нужна была, чтобы увести меня от Юмеко и остальных, оставить их в темной пещере без защиты…

Я с рычанием понесся сквозь заросли, проклиная свою глупость и надеясь, что еще не поздно.

Юмеко

Мне было тревожно за Тацуми.

И не потому, что он стал демоном. Или полудемоном. И не потому, что половину его разума захватила демоническая душа. Честно сказать, я и сама не до конца понимала, кто он такой, Тацуми. Вряд ли и он это понимал, вряд ли знал твердо, какое начало в нем сильнее – óни или человеческое, Хакаимоно или Каге Тацуми. Но меня волновало вовсе не это. Меня не пугало, что он может внезапно напасть на нас среди ночи, пускай я и знала, что присутствие Тацуми изрядно нервирует Рэйку и всех остальных. Всем им, даже Окамэ, было не по себе от такого соседства. Мико бранила меня, твердила, что я поступаю наивно, что доверять демону нельзя, что это злые, коварные существа, что с ними надо всегда быть начеку, а я поступаю опрометчиво. Может, это и впрямь наивно, но, увидев истинную душу Тацуми, ее силу и свет, я ни капли не сомневалась, что он сделает все, чтобы дать отпор жестокости Хакаимоно.

Нет, я не боялась, что он нас предаст. Я опасалась, что чувство вины и страх перед собой нынешним заставят его бросить нас – ради нашей же безопасности. Что однажды ночью Каге Тацуми тихонько ускользнет от нас и я никогда больше его не увижу. Я догадывалась, что он попытается найти и победить Генно сам – слишком уж хорошо я знала Тацуми, – вот только, несмотря на огромную силу убийцы демонов, страшно было, что он не сумеет в одиночку одолеть армию чудовищ, кровавых магов и ёкаев вместе с их предводителем.

О, Тацуми. Я помогу тебе, только позволь! Ни к чему идти против Генно в одиночку. Ты и так долго был один.

– Юмеко-тян?

Я вздрогнула и подняла глаза. Напротив меня, скрестив ноги, сидел Окамэ. Его ладонь лежала на стаканчике, перевернутом вверх дном, а во взгляде читался вопрос.

– Угадывай! Твоя очередь! – сказал он.

– А. – Я взглянула на стаканчик, гадая, чего же от меня ждут. Когда он объяснял, в чем суть игры, я слушала только вполуха. – Gomen…[9] Напомни, пожалуйста, правила.

– Ничего сложного, Юмеко-тян, – хмыкнув, заверил меня ронин. – Говоришь «тё», если думаешь, что выпадет четное число очков, и «хан» – если нечетное. Вот и всё.

– И всё? – Я склонила голову набок. – Звучит чересчур просто, Окамэ-сан.

– О, поверь мне, все становится гораздо сложнее, если на кону целое состояние!

– Но у нас же тут ни монетки нет. Обязательно ставить деньги?

– Только если хоче… Ite![10] – Мико снова отвесила ронину подзатыльник, и он поморщился. – Это еще за что?

– Юмеко умеет превращать листья в деньги, а гальку в золото, – спокойно отметила служительница храма. – Ты и впрямь собрался соблазнять кицунэ азартными играми?

Я понятия не имела, к чему это они клонят. Вдруг шерсть у меня на ушах и хвосте вздыбилась, а вокруг разлилась волна магии, ледяная, мрачная и знакомая. Спустя полсекунды наш костер погас, точно огонек задутой свечи, и пещера погрузилась во тьму.

Я поднялась на ноги – судя по звукам, мои спутники тоже – и, вскинув руки, отправила в воздух заряд лисьей магии. На ладони у меня тут же зажегся голубовато-белый огненный шар. Кицунэ-би осветила комнату призрачным светом…

…и оказалось, что нас окружил десяток шиноби. Их черные фигуры сливались с тенями, а мечи уже были подняты наизготовку. Воины застыли, будто вспышка огня их испугала, ведь они рассчитывали на непроглядный мрак. Я взвизгнула, Окамэ вскрикнул, а Дайсукэ тут же резко повернулся, мгновенно выхватив меч из ножен, и обезглавил шиноби, притаившегося у него за спиной.

В тесной пещерке наступил хаос. В отсветах кицунэ-би звучали громкие крики, сверкали мечи, метались мрачные тени. Я подбросила в воздух огненный шар, обернулась и оказалась лицом к лицу с шиноби в маске. Тот прицелился в меня ножом. Я успела отпрыгнуть назад и столкнулась с кем-то – и хорошо бы с союзником, – вытянула руки, и перед врагом разгорелось призрачное пламя. Шиноби отшатнулся, не понимая, что оно не сможет его обжечь. Пока он не опомнился, я сунула руку в пояс оби, достала один из листиков, припрятанных внутри, подбросила в воздух. Воин поднял глаза. Раздался хлопок, поднялась дымовая завеса, а когда она рассеялась, вперед выступила еще одна Юмеко.

Шиноби, явно сбитый с толку, застыл на мгновенье, но потом его взгляд ожесточился, и он обрушил удар меча на… ненастоящую Юмеко. Та вполне убедительно вскрикнула от боли, упала на землю и развеялась дымом. Воитель в черных одеждах нахмурился, перевел на меня взгляд. Смятение мгновенно сменилось яростью. Он поднял оружие и приготовился к атаке.

Как вдруг из его груди показалось острие меча, объятого алым светом. Шиноби оторвало от земли и откинуло в сторону. Я нахмурилась, подняла глаза и увидела Каге Тацуми. Его глаза и рога зловеще горели красным. Он опустил свое оружие и посмотрел на меня.

– Цела, Юмеко?