— О, я чувствую в тебе силу и то, как ты жаждешь большего. Сдерживаешь себя?

— Понятия не… имею. О чём ты… говори-шь? — с трудом произнесла Амай.

— Я дам тебе совет. Если ты хочешь стать сильнейшим магом, отбрось все чувства и эмоции. Мораль — это не про шаманов. Ты должна желать только силы, больше ничего.

Красноволосая промолчала, она была не согласна с его словами. Девушка презрительно смотрела на незнакомца в теле своего студента. Никогда ещё ей не было так страшно, как сейчас. Она испытывала шок от этого чувства, ведь прежде считала, что каким бы сильным ни был противник, с ним можно справиться. Но это существо казалось сильнее всех, кого Амай встречала прежде.

— Знакомая эмблема на твоём мече, — Сукуна заметил валяющуюся катану рядом, на рукоятке был изображён герб клана Такацудзи. — Значит, ты из клана воров?

Он засмеялся так, что в жилах стыла кровь. Девушка не понимала, о чём говорит юноша, стоявший перед ней. Но это было связано с её кланом и почему он назвал их ворами? Задавать вопросы она не могла, попытавшись что-то сказать, Амай потеряла драгоценный воздух. Его не хватало всё больше, она скоро потеряет сознание.

— Тем веселее будет убивать тебя, — наконец, он сподобился посмотреть на неё. — Прежде чем ты умрёшь, я скажу тебе своё имя. Запомни его, отброс Такацудзи. А если ты выживешь, надеюсь, что следующая наша встреча станет для тебя последней.

Он сложил ладонь в кулак, вокруг которого начала собираться проклятая энергия. Амай не успела покрыть своё тело щитом, но использовала обратную технику на всякий случай — не хотелось умирать сейчас, а техника могла помочь залечиться от любой раны хотя бы немного. Розоволосый ударил её под живот.

— Моё имя Сукуна Рёмен, я Король Проклятий!

Последнее, что увидела Амай — это своё падающее тело и розовые окровавленные нити, тянущиеся из собственного живота. Она изо всех сил бросила последнюю проклятую энергию на собственное лечение. Возможно, ещё успеет сделать что-то и не умереть окончательно. Ей стало горько от того, что Мегуми и Нобара столкнутся с таким противником и, скорее всего, вряд ли смогут выжить. «Я не справилась, Сатору. Я не спасла наших учеников».

Яркое солнце без разрешения ворвалось в сладкий сон Амай, девушке совершенно не хотелось открывать глаза, но лучи проникали даже сквозь закрытые веки. Красноволосая слышала отдалённые звуки и чувствовала сладкий запах, доносящийся из кухни.

Её тело раскинулось на атласных белоснежных простынях, которые казались мягче облаков. Такую постель было сложно покинуть и Амай совсем не хотелось вставать, но она нашла в себе силы открыть глаза и, наконец, подняться с кровати. Девушка спала в футболке, явно не по своему размеру, серая одежда на несколько размеров превышала её собственный. Но именно в ней было комфортно спать и передвигаться, а ещё она источала запах любимого шамана, которого рядом не оказалось. Обычно Сатору просыпался вместе с Амай или же продолжал спать, пока не начинал чувствовать шевеление спутницы рядом.

Вот уже неделю она жила в квартире шамана, девушка поддалась на его просьбы и переехала к мужчине. Было непривычно, ведь до этого Амай много лет ютилась в небольшой комнатке, предоставленной колледжем шаманов. Квартира Сатору казалась огромной, несмотря на всего лишь три светлые комнаты. Мужчина купил имущество специально для себя, так как не всегда хотелось возвращаться в родовое поместье собственного клана. Он не часто приезжал сюда, но как только Амай появилась в квартире, Годжо полностью переехал.

Красноволосая убрала взъерошенные после сна волосы в хвост, она бесшумно вошла в кухню, где увидела затылок Сатору — мужчина стоял у плиты и что-то готовил. На нём не было ничего, кроме домашних серых штанов. Амай улыбнулась, ей захотелось обнять его, что девушка и сделала — подойдя ближе, обхватила его руками и прижалась к широкой спине мужчины. Конечно же он сразу понял, что его девушка проснулась, ведь был сильнейшим.

— Доброе утро, любимый, — она провела пальцами по его выступающему прессу.

— Привет, малышка.

Оставив на сковороде новый круг жидкого теста, Сатору обернулся и поцеловал Амай, его ладони легли на талию девушки и медленно опустились к ягодицам. Он целовал её, еле касаясь губами, дразня и не давая большего. Амай пришлось приподняться на носочки, чтобы дотянуться до его ускользающих уст. Беловолосый отвернулся от неё, оставив в недоумении.

— Эй! — она ущипнула Сатору.

— Погоди, у меня сейчас пригорит блин, — он ловко орудовал лопаткой и, быстро перевернув продукт, вновь обернулся. — Я в твоём распоряжении.

— Хватит дразнить меня, — Амай вновь потянулась к нему.

— Прошла неделя с тех пор, как ты поселилась у меня, — он наклонился, но не спешил целовать девушку. Сатору улыбался, то касаясь её губ, то вновь отдаляясь. — Как тебе здесь?

— Мне непривычно. Здесь всё такое большое…

— Да? — он непристойно опустил взгляд на свою промежность.

— Да! Следи за едой, а то подгорит, — смущенная девушка отступила, усевшись за обеденный стол, она подпёрла рукой подбородок.

— Ладно, — довольствуясь результатом, Сатору продолжил готовить. — Если хочешь, можешь вернуться к себе в коморку.

— Я этого не говорила!

Амай не хотела переезжать к нему, так как считала, что слишком рано жить вместе. Не смотря на их многолетнюю дружбу, встречаться шаманы начали не так уж давно. Красноволосая придерживалась классических взглядов, ей хотелось больше узнать своего парня, прежде чем начинать жить вместе. Иногда всплывали мысли и о женитьбе, неужели такой, как Годжо может предложить ей руку и сердце? Она часто выбрасывала такие идеи из головы, понимая, что этого никогда не будет. Сатору слишком любил свободу, легкомысленный шаман вряд ли задумывался над созданием семьи, да и цели у него сейчас другие.

— Если бы не то ранение, ты бы не переехала ко мне.

— Хочешь сказать, что оно пошло мне на пользу? Или тебе? — Амай нахмурила брови.

— Ну, — Сатору пожимал плечами.

— Сатору, я тебя только недавно простила. Хочешь, чтобы я снова обиделась?

— Завтрак готов!

Он решил не продолжать этот разговор, ведь действительно чувствовал себя виноватым перед Амай. Неделю шаман пытался загладить вину, делая жизнь девушки легче — покупая ей дорогие вещи, о которых она не просила, готовя ей завтраки и ужины, постоянно спрашивая, чего она хочет. Красноволосая поначалу была не против, но потом ей надоело такое внимание к своей персоне, всё-таки девушке не пять лет, чтобы так о ней заботились и выполняли все её просьбы и желания. Годжо, скорее пытался искупить вину перед собой, ведь его мучила совесть за то, что он не рассказал о Сукуне — опасном шамане, живущем внутри студента.

Амай успела залечить свою страшную рану, но не полностью, из-за чего попала в госпиталь к Сёко. Провалявшись там несколько дней, смогла полностью встать на ноги, но ей решили дать недельный отпуск, Амай считала, что и здесь без Сатору не обошлось.

ВОСЕМЬ ДНЕЙ НАЗАД

Амай очнулась в госпитале. У неё всё ещё болела затянувшаяся рана, а Сёко запретила вставать и использовать обратную технику, так как опасалась, что это может только навредить, ведь Сукуна был близок к тому, чтобы оборвать жизнь красноволосой. Именно в животе у шаманов находилась концентрация проклятой энергии и, если бить в то место, то шанс восстановиться обратно крайне мал. Король проклятий или промахнулся на несколько сантиметров, или сделал это специально.

Сёко рассказала о том, кто сидит в Юджи, так как тоже знала об этом. Да почти весь колледж знал, а вот Амай понятия не имела. Она не понимала, почему Сатору скрыл от неё такой важный факт, Иэйри тоже не смогла ответить на данный вопрос.

Через день к Амай пришли первые посетители, это были её студенты и Каору, что удивило её — девушка считала, что Сатору будет первым, кто появится у её койки. Что он бросит всё, чтобы проведать раненную любимую.