— Это бесполезно, — стоящий в стороне Хейдзё не верил, что погибшую можно как-то спасти.

— Нет! Она ещё тёплая, она была повержена недавно. Я смогу спасти её.

— Мы не умеем воскрешать заклинателей, — покачал головой мужчина. — И не забывай, что внутри неё другой шаман. Если одна душа умерла, то вторая, скорее всего, тоже.

— Цумики…

Амай сжала кулаки на груди девушки, она перестала лечить её. Для красноволосой Цумики была светлой и доброй сестрой Мегуми, которая не заслуживала такой участи. Никто из этих детей не должен страдать и умирать просто так. Внутри заклинательница испытывала злость, отчаяние и боль, она чувствовала беспомощность и винила себя в том, что случилось. Она не успела. Не успела помешать Сукуне захватить тело Мегуми, не спасла Цумики, не уговорила Рю занять сторону заклинателей. Амай было всё равно, что предок стоит рядом и видит её рыдания.

— Её тело всё ещё живое. Но души в нём больше нет, — каким-то образом Хедзё смог это определить. Мужчина не хотел больше терять тут время. — Мы можем доставить её к нам, чтобы похоронить.

— Нет! Её душа внутри, я вытащу её.

— Техники, связанные с изменением души — опасны, они могут навредить тебе самой, — предупредил Хейдзё.

— Я не могу менять души, но говорить с ними и читать умею.

— Это очень опасно. Ты делала так раньше?

— Нет.

— Тогда не стоит начинать.

— Стоит. Эта девочка мне, как младшая сестра. Я сделаю всё, чтобы спасти её.

— Амай-сан, ты можешь не вернуться обратно, — Хейдзё нахмурил густые брови. Он говорил серьёзно.

— Мне всё равно.

Мужчина не успел остановить заклинательницу, девушка прикоснулась к Цумики и погрузилась в её сознание. Для красноволосой это было первое применение скопированной когда-то техники. В теории она знала, что надо делать, но на практике всё оказалось куда сложнее.

Заклинательница не ощущала физической оболочки, но одновременно видела своё тело будто со стороны. Она находилась в непроглядной тьме. И если бы Амай сделала шаг вперёд, могла бы провалиться в бездну. Она прислушалась — вдалеке кто-то тихо плакал.

— Цумики, — позвала Амай. Но никто не ответил. — Цумики! Отзовись! Я пришла за тобой. Прошу, ты нужна Мегуми! Отзовись!

Впереди себя Амай увидела светлую точку, она, будто полярная звезда, озаряла светом темноту вокруг. Красноволосая неуверенными шагами пошла вперёд, осторожно ступая по невидимой дорожке. Чем ближе девушка подходила, тем отчётливее слышала рыдания.

— Я знаю, что тебе тяжело. Всю жизнь вы держались друг за друга. Он был твоей опорой, а ты — его. Мегуми, он не показывает чувств, но ты понимаешь, что ты ему небезразлична. Пора возвращаться обратно, Цумики.

Выйдя на свет, Амай увидела рыдающую маленькую девочку. Больше никого не было, кроме двоих. Душа Цумики и душа Амай встретились в этом месте. Техника позволяла увидеть всё, что скрыто у шамана внутри, здесь невозможно обмануть друг друга. Красноволосая видела старые раны, которые тяготят девочку — уход отца и матери, раннее взросление и взятие на себя ответственности за жизнь брата и свою собственную. Цумики проходила это одна. А брат, который держал всё в себе, редко мог поддержать словом. Он всегда слушался её, но сам рассчитывал на помощь. На протяжении долгих лет девочка оставалась лучиком света для Мегуми, потому что понимала — если она потеряет надежду, то брат погрузится во тьму.

— Всё будет хорошо, Цумики, — Амай опустилась на колени, она прикоснулась к тёмным волосам девочки. — Ты можешь вернуться.

— Но, братик, — малышка посмотрела на красноволосую заплаканными глазами. — Он погрузился во тьму. Он…

— Мы спасём его, — пообещала заклинательница. — И я не оставлю вас. Вы не будете одни.

— Ты не бросишь нас, как… мама и папа?

— Никогда.

Цумики поверила словам Амай, она бросилась в объятия заклинательницы, слёзы продолжали литься по щекам. Казалось, девочка всё больше погружается в рыдания. Она крепко сжимала кофту своей спасительницы, будто это была последняя нить, держащая её жизнь. Амай прижимала Цумики к себе, продолжала гладить ту по волосам. И хотя заклинательница не считала себя хорошей подругой или наставницей для этих детей, она всегда беспокоилась о них и по-своему любила.

— Давай вернёмся назад? — мягко спросила она.

— Да, — уже боле спокойным голосом ответила девочка. — Я хочу назад. Хочу увидеть братика! И Годжо-семпая! И остальных!

— Обязательно увидишь.

Ослепительный свет заслонил всё вокруг в одно мгновение. Амай на секунду ощутила пустоту вокруг, а после открыла глаза, очутившись в собственном теле. На улице вечерело, Хейдзё терпеливо сидел рядом. Увидев, что девушка очнулась, он молниеносно оказался рядом.

— Амай-сан? — тело Цумики зашевелилось. Девушка пришла в себя.

— Цумики! — не в силах сдерживать чувств, красноволосая обняла её. — Ты жива! Ты жива!

— Получилось, — предок явно был в шоке, он не надеялся, что Амай сможет вытащить душу Цумики из небытия. — Ты сделала это. Ты прикоснулась к её душе и она не утянула тебя в бездну.

— Конечно, — отпустив девушку, Амай показала палец вверх и широко улыбнулась. — Ведь я ученица сильнейшего шамана современности!

Оставив Цумики на попечение Сёко, Амай отправилась к студентам. К этому времени Сатору уже должны были освободить из заточения, но по пути в госпиталь девушка нигде его не встретила. В коридоре красноволосая столкнулась с Итадори, рядом с ним находился Чосо — с поникшими плечами, в руках он сжимал какие-то пробирки. Вокруг Итадори чувствовалась аура отчаяния. До этого светлый и улыбчивый юноша, сейчас казался мрачным, неуверенным в себе подростком.

— Юджи, что случилось? — поинтересовалась девушка.

— Такацудзи-сенсей! — Итадори вскинул голову, будто прогоняя негативные мысли. Он натянуто улыбнулся. — Вы вернулись! Удалось спасти Цумики-сан?

— Да, я успела в последний момент, — выдохнула красноволосая. — Ещё бы чуть-чуть, и мы бы потеряли её. А где Сатору? Я думала, что его уже выпустили.

— Мы открыли тюремное царство, но Годжо-сенсей так и не появился. И сам куб исчез. Но вы не волнуйтесь, сенсей к нам обязательно вернётся.

— Вы не искали его?

— Сёко-семпай сказала, что он может быть где угодно, даже на другом конце света. Поэтому пока мы просто ждём.

Амай хотелось увидеть Сатору как можно быстрее, ведь с их разлуки прошло девятнадцать дней. Ей так много нужно рассказать, поделиться мыслями и просто обнять дорого человека. Она понимала, что на плечах лежит огромная ответственность — не допустить победы Кендзяку и Сукуны. Но чувства, которые красноволосая испытывала к Годжо, никуда не делись. Не смотря на плотный график, Амай думала о нём и часто представляла встречу. Девушка убеждала себя в том, что придётся ещё немного потерпеть, прежде чем Сатору покажется в стенах убежища. Она была твёрдо уверенна, что он вернётся к ним.

— А это что? — девушка указала на пробирки в руках Чосо.

— Это наши братья, — мужчина крепче прижал пробирки к себе.

Только сейчас Амай разглядела в полутьме коридора, что внутри склянок помимо жидкости есть эмбрионы. Они выглядели не так, как обычные человеческие, а были похожи на что-то среднее между человеком и проклятием.

— Чтобы стать сильнее брат должен съесть их.

— Что!? — на затылке Амай зашевелились волосы.

— Он сможет использовать наши способности и развить их, приумножит проклятую энергию внутри себя. Наши братья хотели бы этого. Они не могут находиться в пробирках вечно. Но и людьми стать не способны.

— Итадори, ты согласен на это?

— Я так понимаю, выбора у меня нет, — пожал плечами юноша. — Но, чтобы победить Сукуну я сделаю это.

Шаманы решили не откладывать дело на потом, они зашли в одну из аудиторий. Амай хотела поддержать ученика, ведь оставлять его одного в такой момент казалось не совсем правильным решением. Пока Чосо вытаскивал первого брата, Итадори заламывал руки, его пустой взгляд и нервное постукивание ногой говорили сами за себя. Амай опустила руку на спину ученика.