AnnotationПрятавшийся в ветвях дуба Приам Агривар задержал дыхание, глядя, как Иши Барасуме ныряет с перил балкона, прилегающего к её спальне. На мгновение она превратилась во вспышку цвета – угольно-чёрного цвета её волос и лака, которым были покрыты ножны, медного оттенка кожи, огненно-красного цвета рубахи и нежно-синего цвета штанов. Она легко приземлилась на край корыта, оттолкнувшись от него, сделала сальто, выхватила в воздухе меч и ударила землю голыми пятками. Её длинный тонкий клинок, катана, которую она называла Глубокой Рекой, уже готов был защищать двор гостиницы Зелёного Дракона от воображаемой атаки.
Кейт Новак-Грабб
Кейт Новак-Грабб
Честь двух мечей
Прятавшийся в ветвях дуба Приам Агривар задержал дыхание, глядя, как Иши Барасуме ныряет с перил балкона, прилегающего к её спальне. На мгновение она превратилась во вспышку цвета – угольно-чёрного цвета её волос и лака, которым были покрыты ножны, медного оттенка кожи, огненно-красного цвета рубахи и нежно-синего цвета штанов.
Она легко приземлилась на край корыта, оттолкнувшись от него, сделала сальто, выхватила в воздухе меч и ударила землю голыми пятками. Её длинный тонкий клинок, катана, которую она называла Глубокой Рекой, уже готов был защищать двор гостиницы Зелёного Дракона от воображаемой атаки.
Это было всего лишь упражнение, но исполнение было безупречным. Таким же безупречным, как и сама Иши, подумал Агривар. Её грация и сила, опыт и доблесть делали её безупречной воительницей… и безупречным другом. Однако что-то мешало им сблизиться. Агривар не знал, что именно. В глубине души он подозревал, что это имеет какое-то отношение к привычке Иши практиковать эти опасные акробатические манёвры тайно, когда он, по её мнению, спит, и к тому, что он никогда не спрашивал, почему она так поступает. Воительница не готова была поделиться с ним этой частью своей жизни, частью, о которой он боялся спрашивать, потому что она не захочет объяснять – а может быть, сам Агривар не захочет знать. Паладин понял, что между ними ещё не установилось полное доверие.
За воротами взвизгнула собака. Иши подняла голову и охнула. Агривар проследил за её взглядом. В воротах стоял тощий житель востока, облачённый в козакурский доспех, похожий на доспехи самой Иши. У него были длинные чёрные волосы, мокрые и блестящие, перевязанные золотой лентой, и маленькие красные глаза-бусинки. Перед собой он держал подушку из жёлтого шёлка, на которой лежал козакурский меч средней длины.
- Иши Барасуме, - сказал незнакомец.
Иши не шевелилась. Её лицо побледнело.
Незнакомец неглубоко поклонился.
Иши вложила меч в ножны и поклонилась значительно ниже. Её плечи задрожали.
Незнакомец заговорил на неизвестном Агривару языке. Тон его был грубым, а вид – полным презрения. Агривар горел желанием знать, что сказал мужчина, поскольку его слова оказали на Иши глубочайшее воздействие. Иши опустила голову, а потом упала на колени.
Потянувшись вперёд своим духом, паладин ощутил поток зла, источаемый незнакомцем. Агривар хотел спрыгнуть со своего укрытия и бросить вызов этому мужчине, ругающему Иши, но почему-то знал, что Иши не хотела бы, чтобы он видел эту сцену.
Незнакомец перевернул подушку из жёлтого шёлка, сбросив меч в пыль двора.
Иши вскрикнула. Она поползла вперёд на руках и коленях, подобрала оружие и прижала его к груди. Лишь затем она подняла на незнакомца гневный взгляд. Она ответила ему на козакурском, холодным, решительным тоном.
Незнакомец рассмеялся, и его фигура задрожала в утреннем свете. Потом он исчез, лишь доспехи осыпались грудой перед стоявшей на коленях Иши. Среди груды доспехов осталась здоровенная чёрная крыса. Иши в отвращении отпрянула. Крыса зашипела на неё, затем выбежала со двора.
Иши встала. На мгновение она посмотрела в окно комнаты Агривара – где он должен был находиться, если бы не прятался на дереве. Затем, схватившись за рукоять меча, Иши выбежала со двора следом за крысой.
Изумлённый и растерянный Агривар выждал несколько секунд, прежде чем спрыгнуть с дуба и броситься к воротам. Гостиница Зелёного Дракона стояла на вершине холма, окружённого открытым лугом. Иши было не видать. Рядом со стеной двора паслись несколько козлов. Единственным другим силуэтом в поле зрения была статуя небольшой экзотической собачки у ворот. Иши назвала статую Рико Ину. Хорошее знамение, сказала она. Агривар прислонился к воротному столбу. Он понятия не имел, что происходит, но был уверен, что ничего хорошего это не сулит.
- Куда же она делась? – прошептал паладин.
Что-то встревожено гавкнуло у его ног. Агривар посмотрел вниз, но увидел только статую собаки. Чувствуя себя дураком, паладин погладил отполированную голову, как сделала Иши, когда они только зашли в гостиницу.
- Рико Ину? – спросил он.
Неожиданно из ушей статуи потёк синий дым и собрался в облако у лодыжек Агривара. Потом дым рассеялся, оставляя бешено содрогающееся тельце маленькой собачки с длинной белой шерстью. Агривар подобрал животное, которое лизнуло его в ухо и взвизгнуло. Агривар услышал слова: «Быстро! За мной!». Собака выпрыгнула у него из рук и бросилась вниз по склону в сторону утреннего солнца.
Паладин отправился за ней, чувствуя себя неуверенно, спотыкаясь о насыпи сусликов и проваливаясь в кроличьи норы, пока пёс ловко бежал вперёд. Животное высоко подпрыгнуло и растворилось в воздухе. Агривар без промедления прыгнул следом за ним.
Паладина захлестнула холодная, тёмная вода. На мгновение он почувствовал страх, поскольку кольчуга мешала ему плыть. В следующее мгновение его ноги нашли опору, и он сумел вынырнуть на поверхность. Он выпрямился и обнаружил, что стоит в воде по колено. Его сапоги месили грязь. Воздух был холодным, сырым и зловонным. Над головой висели тускло светившиеся железные фонари. По бокам поднимались каменные стены. Между ними лениво текла вода, тёмная как ночь. Собачка лихорадочно прыгала, пока не достала до колена Агривара и не принялась его царапать, пытаясь ухватиться. Агривар снова взял животное на руки.
- Где мы? – прошептал он, обращаясь к собаке.
- Шшш, ещё нет, - предупредил пёс. – Не шуми.
Агривар зашагал по воде так тихо, как только позволяли ему кожаные сапоги и кольчуга. Вскоре он достиг лестницы, поднимающейся из воды к галерее, которую охраняла огромная чёрная крыса с красными глазами-бусинками. Это могла быть та же крыса, что сбежала от Иши. Она зашипела, когда Агривар подошёл.
С яростным рыком собачка спрыгнула с рук паладина, приземлилась крысе на спину и вонзила клыки в шею грызуна. Крыса отчаянно запищала и безуспешно попыталась скинуть собаку. Хотя собака была не крупнее крысы, челюсти у неё были сильнее. Через несколько мгновений крыса обмякла. Пёс бросил свежий крысиный труп в воду. Он беззвучно проплыл мимо Агривара.
Собака стряхнула воду со спины. Затем пролаяла:
- Сюда, сэр Агривар.
Она бросилась по галерее к следующему набору ступеней.
Агривар выбрался из зловонной воды.
- Что происходит? – резким шёпотом требовательно спросил он. – Где мы?
Его терпение иссякало. Он чувствовал себя растерянным и бессильным – чувства, которых он не выносил.
- Кто ты такой? И что это за крыса? Что она сказала Иши?
Собачка повернулась, наклонила голову и пронзила паладина любопытным взглядом.
- Ты не понимаешь козакурский? – спросило животное.
- Нет, - сказал Агривар, качая головой. – Хотя Иши кое-что рассказывала мне о своей стране. Эта тварь была крысогоблином?
- Нет, - ответил пёс. – Это был хенгейокай. Слабее крысогоблина, но куда более коварный. Меня же ваши западные мудрецы назвали бы сторожевым львом. Мой народ иногда посещает ваш мир. Много веков тому назад, в Шу Луне, ву жень – волшебник – наложил заклинание на мраморную статую пса.
