Внезапно послышалось тихое всхрапывание, и от неожиданности Влад вздрогнул. На лужайку, кося кровавым глазом, вышел мертвый конь. Из перерезанного горла уже не сочилась кровь, но бока ввалились, из морды вытекала мутная пена. Конь подошел к Владу и опустился перед ним. «Садись на меня», – промолвил конь, и Влад совсем не удивился, что обрел способность понимать животных. Он помедлил мгновение, а после забрался на коня, обхватив того за шею. Конь поднялся и медленно побрел, пробираясь сквозь ельник.

Борислав не знал: то ли ехать на поиски племянника, то ли оставаться на месте и ждать новостей? Полчаса назад позвонил Добрав и сообщил, что Влад пропал. Всем испытуемым перед началом обряда в одежду вшивался датчик, передающий координаты и основные параметры жизнедеятельности, что позволяло отследить местонахождение инициируемых и прийти вовремя на помощь.

Но в какой-то момент сигнал Влада исчез и больше не появлялся. Волхв Велеса вместо того, чтобы действовать немедленно, решил подождать в надежде, что произошел технический сбой, и Влад сам выйдет к лагерю, как только действие психоделического напитка пройдет. Но похоже, племянник вляпался в серьезные неприятности.

Борислав с силой провел руками по лицу: как же он устал. Великий князь что-то затеял, и пока никак не удается узнать, что именно, а тут еще и это. Три года назад пропала Ольга, а теперь что-то случилось с ее приемным сыном. Борислав не был особо близок с двоюродной сестрой, так, поддерживали видимость родственных связей: поздравления с праздниками, редкие встречи.

Ольга была старше на десять лет. Замуж она не вышла, собственными детьми не обзавелась. В чем причина, Борислав не допытывался – не те отношения, но решение сестры усыновить ребенка поддержал: они были последними в роду.

Род Луготиницых был не таким древним и родовитым, как у Рюриковых, он вел свои корни от жителей Великого Новгорода, почти полностью истребленных во время завоевания их Московским государством. Уцелела лишь малая часть, но теперь она зачахла и грозилась кануть в небытие. Сам Борислав выбрал жребий волхва Ящера, обрекая себя на безбрачие. Не об этом мечтал он в молодости, но… что свершилось, того уже не исправить.

Ольга усыновила Влада и дала ему свою фамилию – Луготиниц, взяв этим в свой род. Борислав особо не общался с мальчиком, ограничиваясь тем, что передавала Ольга. А потом она бесследно исчезла, пропав в командировке, и Влад переехал к Бориславу. Затем последовало несколько сложных месяцев, когда они притирались друг к другу: растерянный подросток и выбитый из колеи взрослый.

И вроде все более-менее нормализовалось, как случилась инициация. Борислав был в курсе, что племянник не горит желанием проходить обряд, но настоял: без инициации многие дороги перед Владом будут закрыты. Теперь же верховный волхв винил себя: если что произойдет с Владом, вина неподъемным камнем ляжет на душу – не уберег последнего родного человека. А ведь Борислав успел привязаться к племяннику, хотя и давал себе зарок никого больше не любить с тех пор, как… Он снова с усилием провел рукой по лицу, словно стирая воспоминания.

Борислав мерил шагами кабинет, мечась, как загнанный за флажки волк. Его разрывало изнутри из-за невозможности сделать что-то самому: пользы от Борислава никакой, остается только ждать, что поисковый отряд найдет Влада. Борислав понимал, что время работает против племянника – на дворе не май месяц.

Прохождение инициации зимой было связано не с тем, чтобы испытуемые прошли через множество трудностей, связанных с холодом. Просто зимой спала лесная нечисть – леший, кикиморы и русалки. Уж лучше мороз, чем столкнуться с кем-то из них; но несмотря на все защитные меры, каждый год среди парней и девушек случались невозвратные потери – право считаться взрослым давалось нелегко.

Статистика занижала процент несчастных случаев и смертей в результате инициации: великий князь и совет волхвов считали ненужным тревожить население – обычаи важнее. Конечно, находились умники, подозревающие об истинном положении вещей, но им легко было заткнуть рот, а обычный народ верил всему, что лилось из официальных источников. Есть незыблемые вещи, отступать от которых считалось неприличным – боги не поймут. И сейчас, по иронии судьбы, Борислав мог оказаться в шкуре родителей, чей ребенок не вернулся после обряда живым и здоровым.

Без стука вошел Пострел – принес двойной эспрессо и бутерброд с творожным сыром и красной рыбой. Есть не хотелось, но Борислав сделал усилие – надо быть в форме.

– Подняли всех поисковиков, – сообщил помощник. – Ждем.

Борислав ценил в «правой руке» его понятливость: Пострел не лез со словами утешения, зато многое взял на себя – держал связь с поисковыми отрядами и руководством лагеря, исключив верховного волхва из этой цепочки. Сухощавый красавец-блондин с длинными волосами и выбритыми висками, Пострел обращал на себя внимание женщин, но пока так и не обзавелся постоянной подругой. Хотя он и являлся помощником Борислава, волхвом Пострел не стремился стать, его устраивала обычная жизнь.

Позвонила Милена:

– Бор, – она звала его кратко, – есть новости?

– Пока нет, – он хотел бы сказать совсем другое.

Милена, как он знал, не приветствовала, что Дара и Влад дружат. Причина крылась, как подозревал верховный волхв, в том, что Милена считала – Борислав прочит Влада себе в преемники. Но это было не так, точнее, не совсем так. Борислав хотел, чтобы Влад пошел по его стопам, но заставлять не стал бы – чтобы стать волхвом, нужно впустить бога в себя, а это невозможно при внутреннем отторжении.

– Я мысленно с тобой, – в голосе жрицы Рожаниц послышалась теплота.

– Напишу, как будут новости, – пообещал Борислав и отключился.

Под вечер он был готов лезть на стену, не помогла даже полуторачасовая тренировка в качалке, расположенной в доме на первом этаже, мысли сбивались на одно: что с Владом? Шансы, что племянника обнаружат живым, таяли. Борислав поймал себя на том, что, как в детстве, грызет ногти. И вот когда он решил, что больше не в состоянии ждать и лучше поехать на место, позвонил Пострел:

– Нашли.

Влада доставили ближе к полуночи. Борислав уже связался с ним и немного успокоился. Медосмотр ничего страшного не обнаружил: ни следов обморожения, ни других увечий. На все вопросы поисковиков Влад отвечал скупо: мол, ничего не помнит, так что причину, почему отключился чип, не нашли. Впрочем, чип заработал, после того как племянник объявился.

Когда Влад вышел из спецтранспорта, Борислав не сдержал чувств, шагнул к нему и крепко обнял:

– Я с ума сходил, – признался он.

Влад сдержанно кивнул, а после добавил:

– Знаю.

Лишь дома, после того как навернул тарелку супа, купленного в супермаркете, сообщил:

– Я маму видел.

Борислав вздрогнул от неожиданности:

– В смысле?

– Она умерла, – Влад все рассказал.

Влад уже спал, когда Борислав все сидел на кухне в полном одиночестве. Мысли крутились в голове, точно надоедливые мухи, от которых не отмахнуться. Влад побывал в ином мире – событие нерядовое, потому системы слежения его и потеряли. Борислав был уверен, что это не случайно, но об этом можно подумать позже. А вот Ольга… Значит, сестра умерла, и даже не так – убита, скорее всего, раз застряла на границе миров. Нужно провести обряд, чтобы Ольга перешла в ирий, а не маялась бесплотной тенью, став посредником между двумя мирами.

Зря ее родители дали Ольге имя со скандинавскими корнями… Во-первых, это не очень принято. Во-вторых, Борислав верил, такое имя способно притянуть беду: ты выпадаешь из эгрегора родных богов и остаешься без защиты. В итоге, именно это с сестрой и произошло. И следов не сыскать! Борислав залпом выпил янтарный напиток, извлеченный из бара, пытаясь снять напряжение. Такое ощущение, что расследование специально тормозится. Верховный волхв не удивился бы, что за нерасторопностью спецслужб стоит великий князь, который ждет, когда Борислав придет к нему на поклон.