– В Москву? – лицо женщины мгновенно изменилось.

– Ну да, у нас света нет, телефон не работает. Мы вообще с дачи едем, но там сейчас делать нечего.

– В Москву? – еще раз переспросила женщина и уставилась на меня как на сумасшедшую. Как назло, еще и поток остановился.

– А в чем проблема-то?

– Так нет больше Москвы.

Что-то опять много получилось. Сегодня закончу, пожалуй, на кульминационном моменте.

23 августа

Такое ощущение, что этот разговор был сотню лет назад. А прошло всего-то четыре месяца.

Я тогда затушила сигарету, закрыла окно и поглядывала на безумную женщину, которая что-то говорила своему высохшему мужу и, по-моему, даже смеялась. Я подумала, что она невменяема, и снова занялась телефоном.

Десять километров мы тащились с черепашьей скоростью и убили на это больше часа, хотя обычно хватает пятнадцати минут. На въезде в город, прямо возле стелы с названием и годом основания, стояли два десятка машин полиции, ГИБДД, скорой и военных грузовиков. Впервые неприятное ощущение поселилось в душе, скользя острыми когтями по сознанию. Чего вся эта толпа здесь забыла?

На импровизированном пропускном пункте машины пускали дозированно, это и было причиной пробки.

Когда подошла наша очередь, вымотанный мужчина в форме лейтенанта полиции протараторил:

– Машину оставляйте вон там, берите только необходимое и проходите на регистрацию.

– А что случилось-то?

– Машину ставим вон туда! – рявкнул полицейский и указал еще раз рукой на огромное поле справа от меня, забитое машинами, автобусами и грузовиками. В тот день он эту фразу повторил несколько тысяч раз, не меньше.

Между сотен припаркованных машин, в месиве из грязи и мусора, суетились эвакуаторы, которые ловко подцепляли легковые машины, увозя их в неизвестном направлении, чтобы освободить парковочные места. Вместе с ними разъезжали автомобили ГИБДД, записывая номера увозимых машин и следя за порядком на импровизированной парковке. Все было четко и скоординировано. Никакой тревожности среди полиции и военных, а любую панику среди возмущенных автовладельцев быстро перехватывали люди в форме.

При въезде на парковку совсем молодой мальчик в солдатской форме протянул мне бумажку, на которой обычной ручкой была написана марка машины и гос. номер. В правом углу стояла печать с гербом, но чья она – я до сих пор не могу разобрать. Удивительно, как эта бумажка сохранилась. Пусть лежит теперь в этом дневнике.

Алексей Игоревич шел через поле по едва заметной тропинке. У края поля стояла Светлана и что-то кричала ему вслед, но у него и в мыслях не было слушать сумасшедшую бабу. Надо добраться до цивилизации и разобраться, что за чертовщина творится. Падение самолета он еще может принять, но ядерные взрывы над Москвой… Они совсем, что ли, самогоном обожрались!

Алексей пребывал в сознании всего сутки, но за это время узнал невероятные новости: над столицей огромной страны взорвались настоящие ядерные бомбы. Николай, тот высушенный мужик в растянутых трениках, своими глазами видел гриб.

Разве такое возможно? Нет конечно! Зачем кому-то сбрасывать на город бомбы? Что за детский лепет! Жрать ханку надо меньше, последние мозги пропили.

Или же деревенские специально его похитили – выкуп хотят? Такой вариант кажется более разумным. Раз нашли человека под обломками частного самолета, значит, деньги есть. Должно быть, и телефон они же украли, а теперь разводят руками, мол, связи нигде нет. Ну конечно, ага. Вот прям из-за ядерной бомбы и нет. Фантазеры хреновы!

Голос Светланы с края поля едва долетал до мужчины. Чувствовал он себя невероятно хреново – болели сломанные ребра и рука, все тело в синяках, – но на бредни пьяных он не поведется. Надо идти – до дороги, до города, до отделения полиции. До любой цивилизации.

Кто бы мог подумать, что недалеко от Москвы есть такие глухие деревушки, что даже магазин всего один, и тот сельпо? Ни связи, ни интернета, ни черта у них нет. Кроме поганого самогона. Николай, перед тем как рассказать о взрывах, предложил сначала по стопочке. По стопочке, твою мать, переломанному человеку! Нет, чтобы скорую вызвать!

Алексей дошел до конца поля, вышел на проселочную дорогу, на которой виднелись следы шин, и осмотрелся. Что справа, что слева дорога уходила не пойми куда и непонятно, где ближайшее шоссе. И звуков никаких, только пение птиц и шелест молодой листвы в высоких березах.

Мужчина свернул направо и пошел, куда глаза глядят. Рано или поздно он выйдет на дорогу. Это же Подмосковье, тут не может быть больших полей и пустырей. Где-то рядом точно есть если не город, так коттеджный поселок. И пусть мужчина выглядит не лучшим образом – поломанный, помятый и в чужих вещах, но статус с физиономии никакие синяки не спрячут.

Дорога плутала через небольшой лес и выходила на очередное поле. Правда поле совсем миниатюрное, так что за ним Алексей увидел многоэтажные дома какого-то городка. Еще пятьсот метров – и он вышел к пятиэтажному дому на окраине, перед которым раскинулась большая детская площадка. Вот так, неожиданно, сельское поле превратилось в привычную цивилизацию.

Только на площадке не оказалось ни единого ребенка. Что, у всех обед по расписанию? Чудесный, почти летний денек, но ни детей, ни мамок с колясками. Хоть бы несколько алкашей сидело на дальней лавочке под кроной хиленького клена.

Пустая детская площадка, в доме закрыты все окна, хотя в такой погожий денек хоть у кого-то должно же быть открыто окно, и толстая хозяйка просто обязана сидеть на карнизе, свесив сиськи, и отмывать зимнюю грязь.

Куда, ядрена вошь, все делись?

Алексей прохромал через площадку, обогнул дом и оказался на небольшой придомовой парковке. Обычно тут стояли десятки машин, но сейчас лишь старенькая семерка, которая, судя по пыли на кузове, не заводилась лет десять.

Все разъехались по дачам на майские шашлыки? Ну ладно, пусть так. Но кто-то же должен остаться, хотя бы бабки на лавочках или алкаши у магазина.

С трудом передвигая уставшие ноги, Алексей двинулся дальше. Вот дорога в две полосы, но на ней ни единой машины. Парковка у продуктового магазина – тоже пустая. Только оглушающее пение весенних птиц, да легкий ветерок в лицо. Как вымерли все.

Звук приближающейся машины Алексей Игоревич услышал раньше, чем увидел сам автомобиль. Серый Polo, давя гашетку в пол, резко вылетел на дорогу из-за угла, пронесся мимо мужчины, и под визг перегретых шин свернул налево на ближайшем перекрестке.

Алексей смотрел ему вслед и размышлял о том, куда же так спешит водитель? И что делать самому Алексею – бежать за машиной, которая не просто так гонит по дорогам, или же наоборот: идти в ту сторону, откуда этот лихач приехал?

В итоге мужчина решил пойти в ту сторону, откуда вылетела машина. Вдруг он ограбил магазин и там уже собираются зеваки и полиция? Вот тогда-то он возьмет за шкирку первого попавшегося стражника закона и потащит в отделение, попутно поднимая на уши свою службу безопасности.

Идти Алексею пришлось довольно долго. Он даже несколько раз останавливался, поскольку нестерпимо болели грудь и рука. Он рассчитывал найти людей гораздо быстрее, но сколько бы не шел – везде запустение и тишина. В какой-то момент даже жутко стало.

Голоса людей он тоже услышал раньше, чем увидел толпу в пятьдесят человек. Мужчины, женщины и дети, которые тянули мамок куда-то в сторону детских площадок. Все они столпились возле чего-то, напоминающее временный пропускной пункт. Бетонные блоки, железные сетки и колючая проволока. Вроде даже какой-то солдатик в зеленой форме промелькнул.