Это было все.

Бекка еще плотнее натянула на себя одеяло и придвинулась к огню так близко, что ее волосы запахли паленым. И все равно ее трясло от холода. Она сунула книгу обратно в карман, с трудом подавив желание бросить ее в костер. Какой кусок этой страшной исповеди о давно прошедших временах она успела прочесть в детстве? Вероятно, достаточно большой, чтобы вызвать из глубин Поминального холма эти давно исчезнувшие призраки. Достаточный, чтоб перед ее глазами навеки встал серебристый призрак, сотканный из лунного света и крови.

Так было не всегда.

Все изменяется.

Однако если послушать па или ма, то все обстоит вовсе не так. Даже Бекку мысль об изменениях иногда пугает больше, чем самые ужасные вещи, которые существуют сегодня и здесь.

— Кто была ты? — шепнула она во тьму. — Как тебя звали? Схватили ли они тебя так же, как схватили Нору? Нашла ли твоя мать город, или же она…

Бекка снова взглянула на небо и подумала: светили ли эти звезды столь же ярко той несчастной, перепутанной до смерти девчонке, от которой остались только вот эти слова? Если Бекке и удалось в эту ночь заснуть, то какие ей снились сны, она не помнила. На следующую ночь те же звезды были лишь отражением зарева костров, пылавших вокруг Имения Добродетель, а утром их караван благополучно прибыл туда.

Как только лагерь возле Добродетели был разбит, Пол велел Бекке и другим девушкам никуда от своей палатки не отходить и по Имению не шляться без сопровождения хотя бы одного крепкого родича. Девушки, для которых этот праздник Окончания Жатвы был первым, посмеивались над суровым «проповедническим» выражением лица па; среди них была даже Сара Джун. А те, что постарше — Эпл и Приска, — сидели, сложив губы так, будто держали под языком нечто удивительно противное.

На следующий день Пол послал девушек представиться женщинам Имения, которые отвечают за организацию танцев. Сопровождать их он отправил десяток своих сыновей и еще шестерых крепких мужчин. Те девушки, что были помоложе, перешептывались, придумывая, как бы им избавиться от бдительных стражей и побродить по Имению на свой страх и риск. Это ж вам не Дикое Поле, где банды ворья прячутся чуть ли не за каждым деревом, верно? Это Имение Добродетель, а каждый альф неусыпно держит под бдительным оком своих людей. И никто их тут не обидит, даже если они немножко побегают без привязи. Никто не осмелится на это.

По этой причине девушки спустились со своего холма чуть ли не приплясывая; шли они по двое, тогда как мужчины образовали вокруг них нечто вроде сплошной ограды. Эпл и Приска шли первыми, все с теми же недовольно поджатыми губами.

Бекка держала за руку Сару Джун и шла в последнем ряду шеренги дев.

— Убежим, Бекка? Давай убежим! — дергала ее за руку Сара Джун, шепотом убеждая присоединиться к грандиозному плану бегства, разработанному Ориссой. — Дел сказала, что она остановится, схватится за живот, притворяясь, что испытывает сильную боль. Никто не умеет так здорово притворяться, как Дел.

— Что всего лишь другое название обмана, — сказала Бекка, но улыбнулась.

— А когда все мужчины соберутся вокруг нее… Бог знает, может, они подумают, что она входит в пору… тогда мы разбежимся в разные стороны.

— Па зашипит, как раскаленная сковорода…

— И больше ничего не сделает! Не сможет же он всех нас наказать! Это означало бы, что придется возвращаться домой еще до танцев и матчей, а значит, не получится и нас показать, и похвастать своими сыновьями не выйдет, и… — тут она заговорила еще тише, — сбагрить с рук Эпл тоже.

— Но зато мы все еще в том возрасте, когда нас можно отодрать хлыстом, — напомнила Бекка.

— Чтобы следы остались? — засмеялась маленькая родственница Бекки. — Вот бы когда шансы Эпл увеличились! И разве па не говорит постоянно, что хороший альф никогда не пользуется хлыстом при воспитании детей?

Бекка покачала головой.

— Эпл и Приска никогда на такое не пойдут.

— Они уже согласились. — Сара Джун относилась к этой идее так серьезно, что ее глаза светились, как летнее небо. — Они так сказали и поклялись Господином нашим Царем.

— Ну, в этом случае… — В сердце Бекки вспыхнула страсть к проказам. Как прекрасно было бы стать снова свободной и делать все, чего пожелает ее душа! Она не привыкла жить в постоянном тесном общении со своими родственницами женского пола, если не говорить о ночах, проводимых в общей спальне. В поле Бекка работала в одиночку, и ей это нравилось. Если бы не уроки, которые она брала у девчонки Бабы Филы, она ни за что и никогда не согласилась бы добровольно торчать под стропилами крыши большого дома. Что же касается долгого путешествия в девичьем фургоне и навязанной ей необходимости проводить время в девичьей палатке, то это казалось ей ничуть не лучше преддверия в чистилище.

— Я с вами, — шепнула Бекка Саре Джун. Последнее сомнение — а вдруг она там встретится с Адонайей — быстро улетучилось. Сейчас ясный день, а кроме того, она будет с Сарой Джун. Если по злой случайности их пути все же сойдутся, она будет чувствовать себя в безопасности, имея компаньонку. Да, желание свободы было сильнее страха перед зловещей тенью Адонайи.

— Тогда следи за Дел. Она идет сразу за Эпл, там впереди. Она подаст сигнал, когда…

И тут же Сара Джун чуть ли не врезалась в спину Ориссы.

— Эй! Да что с тобой такое? — Маленькая девушка дала своей родственнице довольно ощутимый толчок в зад. Однако Орисса не обратила на это ни малейшего внимания.

— Гляди! — вот все, что она сумела выдавить из себя. — Нет, вы только поглядите!

Эпл и Приска захихикали, прикрывая рты ладонями, услышав тихие стоны удивления и испуга, вырвавшиеся у всех без исключения девушек. Возгласы изумления были вызваны тем дивом предивным, превосходящим даже упомянутые в Писании чудеса, столь возвышенным, что никакие самые смелые их мечты не шли в сравнение с увиденным; дивом, которое именовалось Имением Добродетель!

Спины рослых родичей так сильно ограничивали видимость, а умы юных девиц были столь поглощены планами бегства, что они оказались в самом центре Имения, не имея ни малейшего представления о том, что их там ожидало. Там, где границы Имения соприкасались с временными лагерями ферм, не было ничего такого, что могло бы поразить хуторянок. Фургоны Имения и обветшалые складские помещения выглядели примерно так же, как временные постройки, которые возводились для своих нужд фермерами, приехавшими на праздник Окончания Жатвы. Чуть подальше молодежь из Праведного Пути видела склады из камня и дерева, которые мало чем превосходили аналогичные строения дома. Ум в первую очередь регистрировал черты сходства с уже знакомым, потом переходил на другие предметы, тоже ничем не выдающиеся, так что новых впечатлений почти не поступало.

А затем неожиданно, как летняя гроза, на них обрушился вид на самое сердце Добродетели, и сложившееся у них представление разлетелось в клочья.

Здания в три-четыре человеческих роста, все каменные, с настоящими стеклами в окнах!