– Нет желания, – отозвалась я на предложение, едва сдерживаясь от того, чтобы поморщиться.

Уже собиралась снова развернуться и попробовать снова идти в сторону общежития, но Малкен схватил меня за рюкзак и дёрнул на себя. Я скорее автоматически сорвала с плеча чехол с тренировочным мечом и попыталась врезать им обидчику под дых, чтобы окончательно отбить у того желание иметь со мной хоть какие-то дела, но меня обхватили руками и оторвали от земли так, что теперь я лишь дёргала ногами и злобно шипела, пытаясь вырваться.

– Малкен! – зарычала я, когда подошедший к нам Крис как можно осторожнее разжал мои пальцы, чтобы забрать чехол с мечом. – Я убью тебя, если ты не прекратишь так делать! Опусти меня на землю!

– Какая забавная Белоснежка, а лёгкая, как гномик, – попытался сделать комплимент Рой, но за сказанное получил от меня локтем под рёбра. Да, я не отличалась высоким ростом, но обзывать меня гномиком – это уже за гранью. Пожалуй, все, кроме Малкена, знают, что женщины у гномов бородаты и мало отличимы от маленьких дровосеков, да и шутки про рост грустные сами по себе.

– Опусти меня на землю, Малкен, – повторила я, морально готовясь к тому, что вечер я проведу в полицейском участке для выяснения всех обстоятельств драки с этим идиотом и его шайкой. А может быть, даже убийства. – Или я за себя не ручаюсь!

Громила лишь хохотнул и теперь взвалил меня на плечо, словно старый магнитофон, не забыв при этом между делом придерживать мой зад рукой.

– Ну, раз ты не против, то пошли, дурашка, – объявил план своих действий Малкен и направился вверх по улице, видимо, к себе домой.

Процессию замыкали его прихвостни. Я несколько раз ударила Роя по спине и даже обозвала парочкой совсем уж нецензурных слов, но это не возымело никакого эффекта. Майер и Крис улыбались, корчили рожи и даже сделали пару фотографий на нашем фоне. Не завидую я им, если моя сестра Анна узнает об этом. Их всех ждёт самая болезненная и страшная из возможных смертей.

– Малкен, в последний раз тебе говорю: спусти меня на землю! Иначе… – Я не смогла договорить, потому что меня оборвали самым наглым образом его дружки.

– Иначе что? – поинтересовался Крис, помахивая моим чехлом, в котором был меч. – Будешь топать ножками и плакать?

– Или укусит! – предложил свою версию Майер.

– Или же будет страстно царапать ему спину! – подхватил Крис.

Я закрыла лицо руками, понимая, что их понесло. Сейчас вывалят на меня все свои эротические фантазии.

– Или… – неожиданно Майер замолчал. Видимо, закончились идеи, что я буду делать.

– Или вас четверых ждёт разговор с директором, – донесся до нас строгий выкрик с противоположной стороны улицы.

Кому принадлежал голос, я узнала сразу и поблагодарила Небо за то, что в ситуацию вмешался именно он. Роберт Станиславский, наш школьный библиотекарь, отличался спокойным нравом и удивительной дипломатичностью. Окажись на его месте кто-то другой, Рою и его друзьям точно было бы несдобровать.

Роберт захлопнул дверцей машины и теперь направлялся в нашу сторону.

– Вот же ж блять… – отреагировал Малкен на появление мужчины, понимая, что его серьёзно обломали. – Чего вам? Я книжки сдал ещё перед каникулами.

Друзья сочли шутку смешной и загоготали.

Библиотекарь был не то чтобы выше Малкена, но точно уступал ему и его дружкам по физическим данным. Единственный весомый аргумент с его стороны в данном случае, которым можно было апеллировать, – авторитет и право говорить от имени моего опекуна – директора школы, в которой я и Рой с его друзьями учимся. Так уж получилось, что Роберт Станиславский был негласной правой рукой моей тёти в большинстве вопросов. Сама не знаю, как он умудрился так влипнуть, но такому трудоголику это, похоже, было только в радость. Встретились, как говорится, два одиночества.

– Мистер Малкен, будьте так любезны, опустите мисс Казадор на землю. Ей явно не нравится то, что вы творите, – произнёс он и поправил очки.

Крис и Майер стояли за его спиной, готовые, в случае чего, дать тщедушному мужчине отпор.

– Кто вам такое сказал? Мы прекрасно проводим время. Правда, Казадор? – Рой окончательно развернулся к библиотекарю и демонстративно похлопал меня по заду, за что получил недовольный вскрик с моей стороны и очередную порцию боли в районе почек, которые я попыталась ему выцарапать. Которую, впрочем, проигнорировал. Мои попытки калечить голыми руками были Рою что слону дробина.

– Опустите Казадор на землю, Малкен! Я что, неясно выразился? Мне казалось, у меня нет акцента. – Роберт сделал шаг в нашу сторону, но Рой решил, что выполнить требования старшего будет слишком скучным делом.

Он всегда недолюбливал библиотекаря, поэтому не упускал случая над ним поиздеваться, хотя потом и получал выговоры со стороны дирекции. Родители громилы исправно появлялись в кабинете тёти Маргарет каждый месяц после очередной выходки. Тётя иногда шутила, что в её плотном графике всегда есть окно: Рой не мог протянуть и недели, чтобы не устроить дебош. Не знаю, как они заглаживали вину своего сына перед школой, но Малкен каким-то чудом учится у нас уже второй год.

Роберт нахмурился, понимая, что Рой не собирается меня так просто отпускать.

– Малкен, вы проблем хотите? – опасно тихим голосом поинтересовался он, делая ещё шаг в нашу сторону. Рой снова отступил.

Я чертыхнулась. Всё-таки придётся кричать, чтобы жители вызвали полицию.

– А вы мне что ли угрожаете? – рассмеялся в ответ Малкен. Обернувшись, я увидела, что Майер снимает всё происходящее на камеру телефона. Если Станиславский попробует применить силу по отношению к этому идиоту, его точно ждут большие проблемы.

– Я просто не могу понять, на что вы рассчитываете. Вы сейчас намеренно выводите меня из себя и явно ждёте, что я вас хорошенько вышколю, – вздохнул Роберт, глядя между тем на меня. Или на мой зад. Стоило мне об этом подумать, как я покраснела. Теперь врезать хотелось и ему.

– Походу, всё-таки угрожаете, – усмехнулся Рой и неожиданно опустил меня на землю, но опомниться не дал – задвинул за спину, где меня уже поджидал Крис.

– О, ну если вы расцениваете мои слова как угрозу, то, вероятно, угрожаю. Вы же понимаете только язык силы, Малкен, а мне неожиданно захотелось выбить вам пару зубов, – библиотекарь подошёл к верзиле вплотную, и теперь они буквально прожигали друг друга взглядами.

– Тронете меня хоть пальцем – и встретимся в суде, – улыбнулся Рой недобро. – Мои родители адвокаты, и вам придётся раскошелиться, чтобы выплатить мне компенсацию за моральный и физический ущерб.

– Поверь, это будет стоить тех денег, после того, что я с тобой сделаю, недоносок, – неожиданно для меня огрызнулся Станиславский.

– А ещё вас вышвырнут с работы, и хрена с два вы устроитесь куда работать, – продолжил Рой, наблюдая за тем, как библиотекарь неожиданно изменился в лице. На секунду, готова поклясться, я увидела растерянность, но мужчина почти сразу взял себя в руки.

Вздохнув, он пригладил волосы и посмотрел на меня, видимо, прикидывая, как выкрутиться из этой ситуации.

– Как и вас, мистер Малкен, вышвырнут из школы, потому что вы слишком много себе позволяете.

Неожиданно в его кармане зазвонил мобильный.

– О, а вот и миссис Дэвис. Признаюсь, очень вовремя, – Роберт продемонстрировал экран Рою. Действительно, входящий от директора школы. – Сами расскажете, что вы тут творите с её подопечной, или мне облегчить вам задачу? Сочинения по литературе у вас выходят крайне паршивые, должен признать, фантазии явно не достаёт.

– Да пошёл ты! – Рой сплюнул библиотекарю под ноги, развернулся и зашагал прочь. Друзья поспешили за ним, успев сунуть мне в руки мой отобранный ранее чехол с мечом. Прощаться, понятное дело, они не стали.

Станиславский взял меня за руку и повёл к машине, на ходу отвечая на звонок Маргарет. Рассказывать он ей, конечно же, ничего не стал, уважая чужие секреты: был в курсе, что Рой меня исправно достаёт, и лишь раз поинтересовался, нужно ли ему вмешаться или случайно намекнуть о проблеме моей опекунше. Получив отрицательный ответ, попросил всё же не затягивать ситуацию до критической. Поэтому сейчас Роберт упомянул только о том, что неожиданно встретил меня, поэтому я немного задержусь с тренировки. Автобус, на котором я ехала, сломался, видимо, из-за жары, и я попросила его подбросить меня до общежития, но всё в порядке, и та может ни о чём не волноваться: как только он закончит дела по работе, мы вернёмся в школу, он проследит. В общем, стандартный отчёт о том, где я и какие у нас планы на ближайшие сутки. Тётя не то чтобы жёстко контролировала мою жизнь, но Станиславский считал, что лучше сразу ставить её в известность, чтобы она меньше волновалась.