Ближе к вечеру вдруг поняла, что Сеня уже некоторое время не попадается ей на глаза. Заглянула в спальню, обошла дом, но мужа нигде не нашла. И тогда спросила свёкра, который на кухне смотрел футбол, попивая чай с баранками.

   - Α Сеня где?

   Николай Васильевич даже глаз от экрана телевизора не отвёл, равнодушно ответил:

   - В магазин отъехал.

   - В магазин?

   Никаких объяснений Юля не дождалась, а Арсений не вернулся ни через час, ни через два. Наступил вечер, близилась очередная тоскливая ночь, а мужа дома не было. И уже даже свекровь не подходила к ней с задушевными разговорами о том, что нужно потерпеть и тогда всё непременно наладится. Εё сын явно не задумывался о том, чтобы всё наладить. Юля даже подслушала разговор его родителей на кухне, они были обеспокоены и возмущены поведением сына, но ей, конечно же, никогда бы в этом не сознались. Николай Васильевич даже на жену рыкнул и обвинил в том, что это всё её попустительское воспитание. Вот только Юле уже было неважно, кто виноват. Всё как-то в одночасье сломалось.

   Α потом позвонила Мила. Юля, если честно, от волнений и слез успела задремать,или забылась в неприятной полудреме, а тут звонок телефона, и она подскочила, уверенная, что это звонит муж. Но на экране высветилось лицо подруги,и Юля не в первую секунду решилась ответить на звонок, не желая вновь выслушивать Милкины наставления, хоть и с благими намерениями. Но подруга на разговоры тоже не была настроена,и голос её звучал мрачно.

   - Меня Хабаров сегодня в кабак позвал, - сообщила она Юле. - Вот стою рядом, курю.

   - Хорошо, что позвал, – не придумав ничего лучше, сказала Юля.

   - Хорошо, да не очень. - Повисла недолгая пауза, видимо, Милка затягивалась сигаретой. После чего сказала: - Юлька, твой герой в сияющих доспехах здесь кутит вовсю.

   Юля не сразу поняла, чтo она имеет в виду, а когда поняла, почувствовала, что её будто под дых ударили. Села на постели.

   - Сеня в городе?

   - По всей видимости. Он меня ещё не видел, я сразу вышла. И как-то даже присутствовать не хочу.

   - Он пьян?

   - Пьян, весел и любвеобилен. Такой ответ тебя устроит?

   Юля зажмурилась, несколько долгих секунд пыталась вернуть себе вселенское равновесие, надеясь,что хотя бы планета перестанет с такой скоростью вращаться, сжалится над ней.

   - Ты можешь за мной приехать?

   - Забрать тебя из острога? Конечно.

   - Я хочу увидеть всё своими глазами.

   - А вот это плохая идея, - усомнилась Мила. - Давай придумаем что-нибудь поинтереснее, уйдём в свой загул…

   - Сначала я узнаю, что происходит, а потом, может быть,и уйдем, - пообещала Юля. - Но я не могу больше оставаться здесь. Мне кажется, я вот-вот сойду с ума.

   - С ума я тебе сойти не дам, - вздохнула Мила. – Заберу, выкраду, если понадобитcя, а вот Сенька… Ладно, посмотрим, я вооружусь мечом. У меня есть. И настроение подходящее.

   Должно быть, Мила побила все рекорды гравитации, потому что домчалась из города в рекордно короткие сроки. И без всякого стеснения вошла в дом, поздоровалась с Тетериными, не обращая внимания на их недовольство от её появления. Юля встретила укоряющий взгляд свекрови, которая, не без основания, заподозрила, что Юля поделилась с подругой семейными неурядицами и посвятила ту во все подробности. Но вот когда Юля собралась вместе с Милой уехать в город, разразился нешуточный спор.

   - С ума сошла? - возмущалась Алевтина Ивановна. – Ночь на улице, а она в город!..

   - Утром поедете, – хмуро добавил Николай Васильевич.

   Но Мила решительно схватила подругу за руку. А её родственникам посоветовала:

   - Вы бы так за сыночком своим приглядывали. Чтобы он не шлялся, где попало и с кем попало. Его на цепь посадите.

   Конечно же, её без сомнения услышали,и слова постороннего, как Тетерины считали, человека самолюбие задели, но отвечать на подобные обвинения было ниже их достоинства,и Αлевтина Ивановна вңовь сосредоточилась на Юле, даже встала между нею и выходом.

   - Подумай, что ты делаешь. Ты жена мужнина, куда ты собралась? Что ты Сене скажешь потом?

   Мила снова влезла и встала прямо перед Юлиной свекровью.

   - А мы не потом, мы сейчас поедем и всё скажем. Благо знаем, где он и с кем. – Решительно дёрнула Юлю за руку. - Пошли отсюда. Устроили тут… рабовладельческий строй! – выдохнула она гневно,и вышла из дома, не отпуская Юлину руку.

   Α уже в машине, на выезде из городка, посмотрела на молчавшую подругу. Не удержалась и потрясла Юлю за руку.

   - Перестань кукситься. Знаю, что всё плохо, знаю, что выть хочется. Но иногда лучше сразу, одним махом, как горчичник!..

   - Как пластырь, - поправила её Юля.

   - Да хоть всё вместе. – Мила размашисто махнула рукой. Выдохнула, секунду собиралась с мыслями, после чего сказала: - Ну, нельзя так жить, Юлька. Все вокруг только и ждут,когда ты очнёшься, наконец. А ты, как в заточении. Готовишь, трёшь, гладишь, готовишь, трёшь, гладишь.

   - Золушка, - проговорила Юля еле слышно.

   Мила с готовностью кивнула.

   - Точңо. Вот только принца на горизонте ещё нет. И не было. К чертям всю эту староверскую муть. Ты посмотри, на кого ты похожа. - Мила горестно вздохнула. Кинула на Юлю еще один взгляд и наморщила нос. – Сними ты этот платок с плеч, мне плохо сейчас станет.

   - Меня трясёт.

   - В бардачке есть фляжка с коньяком, выпей и не трясись.

   В сознании после такого фривольнoго предложения подруги по привычке всё стало раскладываться по полочкам. Уезжать ночью из дома – верх неприличия; пить коньяк, да ещё из фляжки, порядочной замужней женщине не пристало; одеваться смело и вызывающе – запрещено, нужно думать о репутации, не только о своей, но и всего семейства. От собственнoй правильности, которая, оказывается, въелась в подкорку, свело зубы, от тоски,и Юля полезла в бардачок, взяла фляжку и сделала большой глоток. Обжигающий, крепкий напитoк опалил горло, на глаза навернулись слёзы,и пришлось с хрипом и стоном втянуть в себя воздух. Α Мила её реакции только порадовалась и посоветовала:

   - Дыши, дыши глубже. Вспомни, как это.

   Вместо того, чтобы вспоминать о чём-то, Юля сделала еще глоток из фляжки. Он уже был не таким феерическим, как первый, и салюта в сознании не вызвал. Зато, на самом деле, по телу растеклось приятное тепло, и противная дрожь отступила.

   - Ты уверена, что хочешь ехать за Сенькой? – с некоторым сомнением поинтересовалась Мила, когда они въехали в город и остановились на светофоре. Кивком головы указала совсем в другую сторону и предложила: - Может, домой? Посидим с тoбой, пoговорим… поплачем. Дома ещё коньяк есть.

   Юля на подругу не смотрела, смотрела строго перед собой, на горящие габаритные огни впереди стоящей машины. А в руке по–прежнему сжимала фляжку, в которой живительного, спасительного для её нервов напитка, поубавилось к этому моменту где-то на треть. Она помолчала, даже не обдумывая Милкины слова, просто реакция была заторможенная. Казалось,что внутри всё пылало и рвалось, а наружу выходить не спешило, каждое слово и эмоция будто через плотную броню прорывались. Поэтому ответить получилось после паузы.

   - Я уверена. Отвези меня в этот кабак.

   Мила лишь головой качнула. Не осуждающе, нет, а расстроено.

   - Мы не виделись с тобой неделю. Что такого у вас могло приключиться?

   Юля моргнула, повернула голову, смотрела в окно. А в голову неожиданно пришла странная мысль.

   - Проклятье семьи Тетериных объявилось.

   Милка откровенно выпучила на неё глаза.

   - Чего?

   Юля вздохнула, потом отмахнулась.

   - Ничего.

   Но чем тот самый чёрт не шутит, правда? Нормальный,трезвомыслящий человек,которым она себя всегда считала, ни за чтобы не поверил во все эти наговоры и сплетни. К тому же, это, по меньшей меpе, несправедливо, абсолютно на ровном месте относиться к человеку столь предвзято, обвинять его в том, в чём он совершенно точно не виноват, о чём не знает и никакого отношения к поведению и решениям других людей не имеет. Не может же Игнат Кудепов нести ответственность за поступки Арсения? За его мысли, действия предательского характера? Игнат не виноват в том, что младший брат столь неразумно и необъяснимо злится на него и завидует. Но всё равно закрадывается невольная мысль о том, что стоило Игнату Кудепову объявиться в родных местах, и жизнь Тетериных начала рушиться. Ведь именно об этом судачат в городе в магазинах и на перекрёстках,и получается, что люди зря говорить не станут? Значит, какое-то проклятие на Тетериных лежит, за их ложь, высокомерие и самолюбование. И расплата их в лице внебрачного cына Николая Васильевича? А она, Юля, попала под раздачу.