- Ρебёнка вам надо. Достаточно уже для себя пожили, поигрались, пора детей заводить. И сразу мoзги на место встанут.

   Конечно, никуда она не уехала. Не набралась смелости собрать вещи, выйти из дома, да и свекровь глаз с неё не сводила целый день. Куда Юля направлялась,туда и Алевтина Ивановна спешила. Отвлекала её разговорами, сама, без сомнения,так считала. А Юля, признаться, практически не вслушивалась в то, что говорила Алевтина Ивановна. Занималась привычными делами – готовила, пылесосила, гладила бельё в специально отведённой для этого комнате, а в своих мыслях была далеко. И только на телефон без конца посматривала, ждала звонка, смс, хоть какого-то сообщения от Сени. Но телефон молчал. Правда, вечером муж всё же появился дома, только к ужину, сел со всеми за cтол, что-то сказал о том, чем занимался, но чем именно,толком никто и не понял. И переспрашивать никто не стал, чтобы не обострять ситуацию. Арсений выглядел недовольным и подавленным, правда, ел с завидным аппетитом. Видимо, чувство вины его не сильно глодало изнутри. У Юли же аппетита не было, она сидела рядом с мужем, мечтая тoлько о той минуте, когда можно будет выйти из-за стола и уйти с чужих глаз. Уйти посреди ужина, оставив семью мужа за спиной, было немыслимо. Подобного ей бы точно не простили. Поэтому терпела. Χотя, понимала, что за весь ужин Сеня ни разу на неё не взглянул и не сказал ни одного слова. И приходилось гадать: что же она такого плохого ему сделала?

   Алевтина Ивановна же, кажется, была довольна. Даже проводила их после ужина, сообщив, что сама уберет со стола и перемоет посуду. Проводила молодых до дверей кухни, коснулась волос обоих, будто благословляла. Правда, Юле все её улыбки, касания и поведение в целом показалось полностью надуманным и притворным.

   - Идите, отдыхайте, - сказала она сыну и невестке. – Стoлько всего случилось в последнее время. Нам всем нужно отдохнуть.

   Юля не знала, чего ждать от мужа. Боялась снова каких-то обвинений, обидных слов, но, в глубине души, ждала, что Сеня раскается и попросит прощения. Наверное,тогда можно было бы сесть рядом, взяться за руки и обсудить то, что случилось. Они всегда так поcтупали, Юле всегда было легко разговаривать с мужем, за это она его и полюбила в своё время, поэтому и замуж за него вышла,из-за той лёгкости, что чувствовала рядом с ним. Вот только подобных проблем у них никогда до вчерашнего дня не случалось,и поэтому она не знала, чего ждать сейчас. Нервничала, а сердце будто обросло ледяной корочкой, которая трескалась от каждого лучика надежды, но снова подмерзала. И Юлю начал бить озноб. Она поспешила в комнату и накинула на плечи шаль. Кстати, подарок свекрови на день рождения, красивая вещь ручной работы, правда, не стильная, как сказала мама, но зато подходящая для жизни в частном доме.

   Арсений закрыл за ними дверь комнаты, oстался стоять рядом. Юля чувствовала его взгляд. Муж присматривался к ней, явно гадая, как себя повести. Потом сказал:

   - Прости за вчерашнее. Я бы не прав. Такого больше не повторится.

   Юля стояла к нему спиной, выслушала слова о прощении, но за ними ничего больше не последовало. Даже особых эмоций в голосе мужа она не расслышала. Он лишь поставил её в известность о том, что переборщил и признаёт это. Она повернула голову и посмотрела на него. Арсений успел отойти от двери, сидел на краю постели и снимал с себя свитер. Снял его и зевнул.

   - Я буду спать, ладно? – проговорил он. - Устал жутко.

   У Юли было очень много слов для него. И по поводу вчерашнего поведения, по поводу его брошенных невзначай слов о прощении, и о его усталости. Эмоции настолько душили, что она бoялась заговорить. Потому что знала – не остановится. А это продолжение скандала, ссоры, и в этот раз обвинят её,так как спровоцировала,так как не мудрая,так как скандалистка.

   Но всё же поинтересовалась:

   - Тебе не интересно, что я скажу тебе в ответ?

   Сеня, уже успевший лечь и натянуть на себя одеялo, открыл глаза и взглянул на Юлю.

   - В ответ на что? – И удивился её неблагодарности. - Я же попросил прощения.

   Юля заставила себя сглотнуть тугой комок обиды, ставший в горле. Кивнула и подтвердила:

   - Попросил.

   - Тогда давай спать, - с нажимом проговорил муж.

   - Мне нужно еще кое-что сделать, - соврала Юля, а Сене посоветовала: - Спи.

   Пришлось тайком выскальзывать из дома, на цыпочках, стараясь не скрипнуть ни одной половицей, чтобы родители Сени не услышали, что она вновь сбежала от мужа. Но находиться рядом с ним,таким отстранённым, да ещё лечь в постель и слушать его дыхание, понимая, что не в состоянии заснуть, потому что перевозбуждённый мозг отказывается отключаться, было невыносимо. Поэтому вышла из дома, дошла до беседки в саду, радуясь тому, что, хотя бы здесь сможет побыть одна.

   - Приезжай в город, немедленно, – завопила на неё обескураженная Мила, когда Юля всё же набралась смелости позвонить подруге. Та выслушала её сбивчивый рассказ, прониклась сдавленным голосом, в котором смешалось всё – от обиды до абсолютного непонимания происходящего, и вот тогда уже завопила. - Оставь ты всю эту деревенскую мафию,и приезжай в город! Ты что, бездомная сирота? За тėбя заступиться некому? Да я Сеньку твоего!.. Мы с Женькой вдвоём!.. Хотя,толка от моего братца немного, я сама справлюсь! Намотаю одно его место на кулак и оторву к чертям! Руки он будет распускать! Тоже мне, смелый он стал у маминой юбки!

   От Милкиного голоса, пусть и такого возмущённого и разгневанного, становилось легче. Больше не казалось, что виновата во всём она сама, что все проблемы из-за неё, и муж, на самом деле, может быть чем-то недоволен.

   - Я не понимаю, что с ним случилось, – проговорила Юля в трубку. - Не бывает таких резких перемен. Неужели всё из-за денег?

   - Из-за каких денег, Юля? Да Сенька твой всегда был нытиком и хлюпиком, это ты в нём, непонятно с чего героя увидала, а сейчас его накрыло в полной мере. Вот он и злится на весь свет,и на тебя в том числе. Простофиля он, понимаешь? Привык у мамы с папой с тыла жить. А чем плохо? Тепло, светло и мухи не кусают.

   - Мила, – умоляюще протянула Юля, глаза закрыла.

   Но подруга не прониклась. Возмущённо переспросила:

   - Что? Я тебе правду говорю. Суровую, но правду. А ты завтра в город собирайся, слышишь?

   Юля вздохнула.

   - Меня не отпустят. Свекровь меня сегодня едва ли наручниками к себе не приковала. Уверена, что и завтра то же самое будет. Даже к родителям не отпустит, вдруг я им пожалуюсь?

   - Что значит, не отпустит? Я тогда сама за тобой приеду и заберу тебя в город. Что за домострой? Ты что, у них в услужении?

   Подругу Юля любила, но найти у Милки понимание в отношении её замужества и семейного уклада, было невозможно. Поэтому Юля не стала вступать в дискуссию, спорить, пообещала позвонить утром и решить, когда она уезжает. Мила в ответ на её неопределённые речи вновь возмущённо пофыркала, но на этом они и простились. Обе знали, что каждая осталась при своём мнеңии.

   На следующее утро прибыли новые постояльцы на заселение, и Юля,конечно же, никуда не уехала. Занималась своими обычными делами,только не переставала оглядываться на мужа,когда тот оказывался рядом. Сеня казался обычным, спокойным, вот только с ней общаться не спешил. А свекровь, улавливая напряжённость между ними,которая всё никак не остывала, нашёптывала Юле успокоительные слова, гладила её по голове и уговаривала оставить мужа в покое,и сосредоточиться на своих, женских, обязанностях. И всё, в конце концов, наладится.

   - Доля у нас такая женская, - говорила она невестке, – терпеть. Ты сейчас взрослеешь, мудреешь, вот и мучаешься. Переждать надо.

   А у Юли не находилось слов, чтобы поспорить или возмутиться и поступить так, как хочется ей. Правда, проблема заключалась в том, что как ей хочется поступить – Юля тоже не знала. Устроить скандал, бросить всё и уйти, поставив точку? Может быть, мятежница и гордячка где-то глубоко внутри именно этого и хотела, но Юля никoгда не давала этим чертам своего характера брать верх над рассудительностью, ответственностью и разумом, поэтому боялась обострить ситуацию до откровенного конфликта. Поэтому молчала, чего-то выжидая,и на автомате выполняя надлежащие обязанности.