Троицу молодых кирининов я отдала на поруки Бьючи-сану. Будут его учениками. Огромный рыболюд был явно не последним джонином у себя в деревне. Так что пусть передает опыт. И уважают его генины почище, чем своего собственного наставника.

Раз вспомнила про безрукого джонина, тут же и в камеру-палату заглянула, опять в сопровождении бро, который, как Хатиро свалил, начал моего телохранителя из себя строить. Ну и пусть, я только за. Охрана мне ни к чему, но с ним всегда приятно рядом находиться. С ним и поржать, и потренироваться, и помедитировать в свободную минуту можно. На одной мы волне. Особенно с того момента, как с мамкой его общий язык нашли и та перестала считать, что я ее сыночку развращаю.

Короче, джонин. Я про него, кроме имени Чи, то есть кровь, больше смахивающего на погоняло, и того, что это неудачник, позволивший отрубить себе руки, и не знала ничего. Приходила как-то, осматривала нарочито топорную работу Марин, на том все взаимодействие и закончилось. Мужик за сорок, обычного телосложения, без рыбных мутаций. Руками пользоваться долго еще не способен будет, опасности не представляет. Когда я в прошлый раз на него смотрела, был в отключке. Сейчас специально выбрала момент, чтобы бодрствовал.

– Привет, Чи-сан, – бросила я мужчине от двери. Хотелось назвать его слабаком и неудачником, и вообще по всякому морально уколоть. Но это во мне раздражение говорит. Я что, настолько себя не контролирую, что начну злость на всяких лошарах вымещать? Не, не настолько. Хотя мужик мне несимпатичен. Ни разу не спросил, что с его подопечными стало, насколько я в курсе. Какой учитель так вообще поступает? Его я к себе на службу звать не буду.

– Здравствуйте, Умино-сан, – вот это он ко мне или к Фумито обратился? Мог бы и по имени, все знают, что я в этом плане на условности клала и не обижаюсь, когда посторонние сходу имя используют.

– В общем так, Чи-сан. У меня для тебя предложение. Дерьмовое, но получше того, что ты с моими людьми сотворить хотел, знаешь ли. Я отпущу тебя как есть и ты со своими нерабочими руками сдохнешь где-то в канаве. Или, второй вариант, твоими ручками займется самый офигенный целитель в мире и через некоторое время сумеешь и знаки складывать, и на рояле играть.

– Какую цену я должен буду заплатить? Выполнить опасную миссию? – уточнил мужчина. Нормальный человек сейчас пошутил бы в духе “я же не умею на рояле”, а он сходу к делу. Не нравится мне. Не проще ли его прикончить? Вообще, проще, но мне надо подписать его на очень неприятные процедуры.

Под офигенным целителем я, между прочим, себя в виду имела. В моей голове были наметки плана разговора и по ним Чи должен был сказать, что Цунаде не способна оперировать, после чего предъявила бы ему, что лично им займусь. А он не сказал. Какая-то безрукая амеба, а не нормальный человек.

– Поучаствовать в клинических испытаниях. Мне, знаешь ли, подчиняется невидимая смерть с Узушио. Я ее на тебя слегка натравлю, а моя наставница Сенджу Цунаде попытается тебя лечить, не допустить того, чтобы ты сдох от кровавого поноса. Она в этом деле реально хороша, так что шансы остаться живым и здоровым велики. В идеале, она сможет сделать лекарство и ты внесешь свой вклад в победу над невидимой смертью.

– Почему бы просто не наловить на улице бродяг и не ставить опыты на них? – удивленно спросил неприятный мужик. – Все так делают.

Вот же мразь!

– Мне нужен шиноби, вы народ более крепкий, – предложила я объяснение того, почему не собираюсь пачкать руки, хватая людей на улицах. – И наставница слишком добрая, чтобы иметь дело с кем-то, кроме добровольцев.

Нормальный человек тут бы про своих учеников спросил, получили ли они то же предложение или нет. Не спросил.

– Я уйду в нынешнем состоянии, – удивил меня джонин. Да он попросту зассал перед “дланью Шинигами”! Ну и пусть валит, инфузория на ножках. Я так думаю, далеко он не уйдет и его где-нибудь по-тихому прирежет или Коху, или Бьючи. Я им запрещать не буду, если захотят. Они в своем праве.

4.22

Не стала интересоваться, прирезали джонина Чи, придушили или еще с ним как-то разобрались. Может, упаковали и бандеролью Ягуре отправили. Главное, что больше я его неприятную рожу не увижу. Только кормили зря столько времени.

И ведь идеальный выход нашла, как мне казалось. Цунаде ведь и правда эксперименты с радиацией затеяла. На рыбе. Матросики с Шохеймару и Цукихиме периодически выходят из порта на шлюпках, попросту чтобы порыбачить, тут места очень рыбные, потому в свежей рыбе недостатка нет. Раз в пару дней я облучаю несколько рыбин проклятым танто, а затем наставница что-то там диагностирует, пытаясь разобраться с механикой повреждения клеток частицами.

Еще неделя и мои посевы начали приносить хоть какие-то плоды. А то я уже начала волноваться, что всем на меня настолько положить, что один кровавый ублюдок Мизукаге оперативно на попытки переписки отзывается. Может ему одиноко, потому и пишет? Так всех зашугал, что кроме своего биджу словом перемолвиться ему не с кем, а тут я, вся такая общительная. Было бы интересно и ему Кацую заслать. Но это так, гипотетически, Цунаде не одобрит разбазаривание частичек своего уникального призыва.

Первая полученная мной весточка пришла из Конохи. Кагемару-сан принес в зубах сразу пару писем. От клана бледноглазых и от сандайме.

“Умино-сан, клан Хьюга не считает, что вы были как-то обмануты. И не считает, что вам требуется охрана в текущих условиях. Однако, в знак будущего сотрудничества, и чтобы показать, как вы ценны для Хьюга, вы получите ту часть сведений, которую вам возможно дать. Учиха Кикоко мертва в силу допущенных ей самой ошибок. Если вам необходимо имя виновника – Орочимару. Подробности кланом разглашены не будут, и мы очень просим вас не распространяться, откуда вы получили информацию. Письмо прошу сжечь.

Хьюга Хаято”

Все-таки змеиный ублюдок. Чико была права с самого начала! Ну или клан продолжает меня налюбливать. Хотят лбами с саннином столкнуть ради каких-то интриг, например. Ну там старика Сарутоби подсидеть, показав, что одна его ученица дезертир и обучает врага Конохи, второй ученик – спятивший похититель женщин, а третий – алкаш и извращенец. Просьбу спалить послание я выполню, но сначала позволю прочитать его Чико. И пообещаю ей помочь отомстить. Не горю желанием связываться с одним из легендарной троицы – спарринги с самой безобидной из них, всего лишь с лекарем, показывают, насколько я до их уровня не дотягиваю. Но я же стану сильнее однажды. Да и кто сказал, что надо змеюку лично придушить? Настучу на него Хирузену. Или Учихе Фугаку. Пусть решают вопрос. Наивные планы, которые заруинило следующее прочитанное письмо.

“Уважаемая Оками-химе,

Нежные лепестки сакуры кружатся в воздухе, знаменуя приход весны и обновление жизни. Их хрупкая красота напоминает нам о быстротечности бытия и о тех, кто недавно покинул нашу деревню, подобно унесенным ветром цветам.

Глядя из окна кабинета хокаге, я вижу, как яркое весеннее солнце освещает Коноху, но его тепло не может полностью развеять тревогу, поселившуюся в моем сердце после недавнего дезертирства Орочимару. Свежий весенний ветерок, кажется, все еще несет отголоски его предательства. Как Вы наверняка знаете, мой бывший ученик покинул деревню, нанеся при этом серьезные раны другому моему ученику, Джирайе. Горько осознавать, что те первые ростки его злодейства коснулись и Вас, в тот роковой день, когда будущий нукенин поднял на Вас руку. Отступник уже внесен в книгу Бинго Конохи с наградой в сорок миллионов рье.

Осмелюсь поинтересоваться, как Вы себя чувствуете в эти дни возрождения природы и одновременно глубоких перемен для нашей деревни? Надеюсь, что цветение сакуры приносит утешение Вашей благородной душе.

Я, недостойный и неумелый служитель на посту хокаге, ежедневно упрекаю себя за то, что не смог в полной мере выполнить данные вам обещания и договориться с Хьюга, известными своим упрямством в вопросах додзюцу. Однако, смею надеяться, что несравненная Сенджу Цунаде, которую я слегка направил к близкому знакомству с Вами, оказалась достаточно полезной, чтобы мы продолжили сотрудничать на прежних условиях. Признаю за собой не только совершенные ошибки, но и долг, который Вы вольны стребовать в любой момент, обратившись ко мне с любой просьбой, которая не нанесет ущерба Конохе или ее жителям.