– Зачем?
– Сам не знаю, – он то сжимал, то разжимал кулаки. Зачем он вообще завел этот разговор, – наверное, для того, чтобы потешить свое эго. Хотелось удостовериться в том, что ты пытаешься так показать, что тебе не все равно, ну или то, что ты таким образом меня ревнуешь.
– То есть ты делал это специально?
– Эй, почему ты плачешь? – Харлайл не ожидал такой бурной реакции от Анастасии, он поднялся со стула и обошел стойку, за которой она находилась, чтобы отвернуть ее от публики. – Прости меня, я идиот. Понял это только тогда, когда рассказал тебе о своих идиотских играх.
– Кретин, – тихо сказала Анастасия, она боялась, что кто-нибудь услышит этот их неловкий разговор.
– Да, – кивнул головой Харлайл.
– Ненавижу тебя..
– И имеешь на это полное право.
– Хочу тебе врезать.
– Давай, по правде говоря, мне и самому станет от этого легче.
– Тогда я специально не стану этого делать.
– Тоже неплохой вариант, здоровее буду, – попытался отшутиться Харлайл.
– Я хочу домой, – Анастасия попыталась отодвинуть нависшего над ней Харлайла, который был на полторы головы выше нее самой.
– Ты разрешишь мне подвезти тебя?
– Нет, – отрезала девушка, – я дойду пешком.
– У тебя есть зонт?
– Погода обещала быть солнечной весь день.
– Разве ты не хранишь зонт на работе на всякий случай. Ты же знаешь, что прогноз погоды вещь непредсказуемая.
– Мои зонты уже трижды воровали. У нас здесь большая текучка кадров, знаешь ли.
– Так что же, ты пойдешь под дождем?
– А тебе-то что?
– Там до сих пор гроза, не боишься, что она тебя ударит?
– Пускай.
– Хватит нести чепуху, не веди себя так, словно ты ребенок, – рассердился Харлайл, – пойдем, я подгоню автомобиль.
Харлайл добежал до своей машины ровно за минуту, но и этой минуты хватило для того, чтобы тропический ливень беспощадно промочил бедолагу до нитки. Он подогнал авто к самому выходу из «Субмарины» так, чтобы Анастасия могла сразу запрыгнуть на заднее сиденье прямо за Харлайлом.
– Ты пристегнулась? – спросил он.
– Да, – ответила Анастасия и стала глядеть в окошко, по которому барабанил ливень.
– Где ты живешь?
– Парковая, 54, – ответила Анастасия.
– Каких-то пятнадцать минут, – видимо, сам себе сказал Харлайл, – пешком дойти и то быстрее. Ты там арендуешь квартиру?
– Угу, – промычала Анастасия.
– Какие цветы ты любишь? – пожалуй, это был самый дурацкий вопрос, который Харлайл когда-либо задавал. Он и сам почувствовал, как краска залила его лицо.
– Полевые, – с сарказмом ответила Анастасия. Правда, Харлайл, принял ее слова за чистую монету. Когда они с Анастасией подъехали к ее дому, он передал ей зонт, который всегда лежал у него в автомобиле, вот только сам Харлайл им пользоваться не любил.
– Я провожу тебя до двери, – сказал он, открыв девушке дверь автомобиля.
– Хочешь зайти? – спросила Анастасия, похоже, она уже успела простить своего обидчика.
– Нет, что ты. Мне кажется, я не заслужил твоего гостеприимства.
– Тебя ждут дома? – Анастасия повернула ключом и открыла входную дверь.
– Нет, – замотал головой Харлайл. – Хотя, ты знаешь, да. Кое-кто все же ждет?
– Кто? – спросила девушка, но позже поняла, насколько бестактный вопрос она задала.
– Мышь, которая повесилась в холодильнике, – такой глупой шутки он и сам от себя не ожидал, – прости, чувство юмора у меня хромает.
– Ничего, – улыбнулась Анастасия, – мне даже понравилось.
Она взяла Харлайла за руку и провела в прихожую.
– О, тут очень уютно, – Харлайл обвел взглядом крохотную студию, – такой порядок в квартире мне может только снится.
– Наверное, это издержки твоей холостяцкой жизни.
– Да-а, – протянул Харлайл, – я бы с удовольствием от нее избавился, но ты же не пойдешь за меня замуж.
– Ты это серьезно? – Анастасия вымыла руки и разобрала свою рабочую сумочку.
– Почему нет?
– Тебя чем-нибудь угостить?
– Я бы не отказался от кофе, – Харлайл даже не давал себе отчет в том, насколько свободно он себя чувствует в гостях у Анастасии.
– Ты не выглядишь, как человек, предназначенный для супружества.
– Может так кажется из-за того, что однажды я уже через это прошел.
– Хочешь сказать, что ты был женат?
– Ты так спрашивает, как будто тебя это удивляет.
– Отчасти так оно и есть, – Анастасия развела Харлайлу быстрорастворимый кофе, который он, кстати, терпеть не мог. Вообще-то, Харлайл был ненавистником сублимированного кофе, но чтобы не обижать хозяйку, он угостился тем, что ему подали. – Почему вы развелись?
– Скажем так, она была слишком общительной.
– Ты имеешь в виду супружескую неверность?
– Это звучит слишком формально и прозаично, но если хочешь, то пусть будет так.
– Как это произошло?
– Что именно?
– Да ничего, забудь, – Анастасия осеклась, словив себя в очередной раз на мысли о том, как она сначала говорит, а потом думает. Разве можно задавать такие личные вопросы, которые наверняка к тому же способны ранить человека, которого однажды предали?
– Ты хотела спросить, как я узнал об измене?
– Можешь не отвечать, я задала вопрос, не подумав.
– Почему ты так переживаешь? Уверяю тебя, что нет таких вопросов, которые были бы способны меня смутить или задеть, – Харлайл сделал глоток кофе, удивившись, что на вкус оно очень даже ничего. – Это произошло перед сном. Она ушла в душ, а я остался в спальне. Сам не знаю, почему, но я взял в руки ее телефон, когда на него пришло смс-уведомление. Обычно я так не делаю. Какой-то парень написал ей о том, как скучает по ее объятиям. Я, понятное дело, озверел, собрал ее вещи и выгнал на улицу.
– Это была твоя квартира?
– Ну разумеется, это была моя квартира. Стал бы я иначе выставлять несчастную ночью за дверь. Впрочем, за ней сразу приехал ее отец, так что можешь не переживать за мою грубость.
– Она даже не стала оправдываться?
– Сначала нет. На следующий день она отправила своего отца, чтобы он разобрал кровать, которую ее родственники подарили нам на свадьбу, – Харлайл усмехнулся. – Я потом еще целых три года спал на обычной фанере с матрасом. Спустя какое-то время она по всей видимости осознала, что своему любовнику она была не сильно-то и нужна и стала проситься назад. Уверяла меня, что кроме флирта между ними ничего не было. А причину измены оправдала тем, что думала, будто я и сам ей изменяю, так как меня вечно не было дома.
– Но ты же полицейский.
– А кто сказал, что ее оправдание было логичным, – улыбнулся Харлайл. – Наверняка это было сказано для красного словца, ведь она отлично понимала, что я был на вызовах.
– Ты знаешь того, с кем она тебе изменила?
– Это был ее тренер по дзюдо.
– Она занималась дзюдо? – удивилась Анастасия.
– Да, но это было скорее легкой версией боевого искусства. Интересно, что моего близкого друга тренировал тот же парень, с которым она мне изменяла. Но самое смешное, что я даже подвозил его на машине.
– Это произошло уже после того, как ты развелся?
– Угу, – промычал Харлайл. – В как раз тот самый мой близкий друг попросил его подбросить до дома и, как назло, вместе с ним был этот тренер. Я, конечно, не горел желанием подвозить еще и его, но они были приятелями. А друг ничего не знал о произошедшем.
– Ты ее простил?
– Вообще-то да. Мы даже потом снова сходились, пытались наладить отношения, но из этого ничего не вышло. Я понял, что мне это не подходит.
– Наверное, ты разочаровался в институте брака с тех пор?
– Я бы не стал этого утверждать. Хотя сейчас мне кажется, что незарегистрированный брак имеет куда больше преимуществ. Например, отсутствие бюрократических проволочек, раздела имущества и дележки детей. Каждый отвечает сам за себя и волен в любой момент уйти.
– Может, в этом и есть проблема. Отсутствие заключенного брака заставляет людей относиться к нему с высокой долей безответственности. И как только настанет кризисная ситуация, один из партнеров эгоистично оставит другого, забыв о том, что до этого их связывали годы совместной жизни и много счастливо прожитых дней.
