Справившись со своими делами, я ощущаю, что силы постепенно возвращаются ко мне. Уже не боясь упасть, я прохожусь по просторной ванной, подхожу к огромному зеркалу над раковиной в позолоченной массивной раме. Не веря своим глазам, я гляжу в зеркало и чуть не плачу. При ярком свете стало видно, что от моей былой красоты не осталось и следа. Я выгляжу даже хуже, чем когда уезжала из кадетского корпуса. На худом, измождённом лице ровного, светло-зелёного цвета сильнее всего выделяются мои испуганные глаза и пересохшие распухшие губы. Впалые линии образовались на месте моих когда-то вполне приличных щёчек. Растрёпанные волосы соломой спадают с плеч. Я нервно собираю и укладываю пряди с одной стороны, заправив за ухо, и с ужасом продолжаю рассматривать своё отражение. На виске серебрится тонкая седая прядь. Всего несколько волосинок рядом друг с другом, но они вполне заметны.
Не сдержавшись, я всхлипываю. Мне ещё нет и двадцати одного, а я уже превратилась в старуху. Как давно я такая? Как давно я перестала обращать внимание на свою внешность? Что со мной стало за эти месяцы? У меня такое ощущение, что я потеряла всё, что у меня было прежде. Я не смогла удержать даже свою молодость и красоту. Я не смогла ничего.
Аэрт входит неслышно, и я вздрагиваю, увидев его отражение в зеркале. В отличие от меня, он идеален. Как и всегда. Впалые щёки его, наоборот, украшают, чуть отросшие чёрные волосы пребывают в элегантном беспорядке, жёлтые глаза полуприкрыты, а из-за тёмных, густых ресниц, отбрасывающих тень, глаза кажутся особенно чарующими. Широкие плечи обтянуты чёрной плотной тканью элегантного костюма, вышитого золотом, в тон с глазами, нитью. Аэрт двигается осторожно, словно боясь меня спугнуть.
Мне хочется закрыть лицо руками, убежать, сделать так, чтобы он меня не видел такой, или чтобы я не видела его таким. Но я стою, мазохистски рассматривая и сравнивая наши отражения в зеркале. Он до неприличия красив и полон достоинства, я же выгляжу померкнувшим, увядшим, некогда прекрасным цветком. В нём читается порода: сила, воля, власть, уверенность и спокойствие. Во мне же не осталось и капли королевского величия.
Аэрт останавливается за моей спиной. Он настолько выше, что мог бы спокойно положить подбородок на мою голову. Возвышается чёрной тенью, неприступным и прекрасным скалоподобным существом, рядом с которым (я это чувствую) мне нет места.
— Как это всё произошло со мной? — спрашиваю я, не замечая, как по щекам бегут солёные потоки.
— Ты перемёрзла, заболела, пару дней тебя лихорадило, — начинает было он, нежно придерживая меня за плечи, но я мотаю головой.
— Да я не об этом, — всё же закрываю глаза, не в силах больше видеть себя. — Я говорю обо всех этих месяцах, об этих ужасах, что я видела и… и чувствовала, и продолжаю чувствовать.
Аэрт молчит, а мне необходимо выговориться. Сказать всё то, что накопилось в моей голове и в моей душе за время отсутствия Арана.
— Я всегда думала, что я очень сильная, что я завишу только от отца, но эта зависимость меня не пугала. Я всегда была уверена, что придумаю, как избавиться и от неё. Я думала, что после моих братьев, мне уже никто не страшен. Что я могу сама справиться со всеми проблемами… Но оказалось, что я сама не могу ничего.
— Не говори так, — Аэртер сжимает моё предплечье, выражая свою поддержку. — Ты сильнее, чем тебе кажется сейчас. Просто ты устала.
37
— Нет, Аэрт, нет! Что-то сломалось во мне… — я оборачиваюсь к нему и смотрю прямо в сверкающие глаза. — Я ни на что не способна. Если бы не ты и… те, кто меня окружал, я бы уже давно была бы мертва. Меня спасали прекрасные, сильные люди, а я сама при этом оставалась слабой, беспомощной и зависимой. И не понимала этого. Я никогда не зависела от отца так, как теперь завишу от тебя и… — я не могу произнести имя Арана не столько потому, что Аэрт о нём не знает, а, скорее, чтобы избежать очередного приступа удушающей душевной боли.
Король огненных котов обнимает ладонями моё лицо, большими пальцами вытирает реки слёз, которые беспрерывно выливаются из моих глаз.
— Я даже не пустота, Аэрт, — всхлипываю я. — Я хуже, в сотни раз хуже…
Его губы накрывают мои, прекращая нескончаемый поток самобичевания.
Я не сразу понимаю, что с нами происходит, не сразу отвечаю на его поцелуй. Мне не понятно, почему он целует меня такую. Такую некрасивую, сломленную, слабую. Но его губы такие горячие и настойчивые, а руки так крепко меня держат, что в какой-то момент я сдаюсь. Слегка приоткрыв рот, я впускаю его язык. Моя рука поднимается по груди огненного кота, обвивая его шею и притягивая к себе ещё ближе. Аэрт мгновенно улавливает перемену в моих желаниях и начинает действовать ещё более напористо. Слетевший с его губ рык, врывается прямо внутрь меня, отчего по всему телу словно проходит вибрация, задевая самые глубокие струны где-то в моём животе. Огненный кот приподнимает меня, усаживая прямо на край раковины. Положив руку на внутреннюю сторону моего бедра, он чуть толкает его в сторону, разводя мои колени и сразу же занимая место между ними. Аэрт сжимает мою талию, прижимая к себе так близко, как это только возможно, с очередным рыком прерывая ставший слишком глубоким поцелуй и прокладывая влажную дорожку к моей шее. Я не могу сдержать стон, выгибаясь в его руках словно кошка.
— Ваше Высочество? — раздаётся из комнаты обеспокоенный голос. — Ваше Высочество, где вы?
Аэрт, тяжело дыша, отстраняется от меня, и прижимает палец к губам. Мой затуманенный мозг не сразу осознаёт, что в соседней комнате меня зовёт кто-то, кто не должен знать, что у меня в гостях огненный кот. Аэрт снимает меня с раковины, и жестом показывает, что нужно ответить служанке.
— Я здесь, — кричу я и закашливаюсь. — Скоро выйду. А пока заварите мне чаю, пожалуйста!
Следует недолгая пауза, после чего служанка, имени которой я не помню, озадаченно отвечает.
— Конечно, Ваше Высочество.
Я не слышу её шагов, но через какое-то время Аэрт кивает самому себе в зеркале и вновь с улыбкой склоняется надо мной.
Моя же страсть уже утихла. Свернулась где-то клубком и ждёт очередного случая показать себя. Зато подняло голову совсем недавно познакомившее меня с собой чувство вины. Что я делаю? Зачем и с кем? В то время, когда Аран находится неизвестно где, я здесь увлекаюсь парнем, который только и делает, что врёт мне. Я уклоняюсь от поцелуя огненного кота, и его губы задевают лишь мою скулу.
— Что-то случилось? — спрашивает он выпрямляясь. — Я сделал что-то не так?
— Нет, Аэрт, нет, — качаю головой. — Ты всё сделал так, просто…
— Просто есть кто-то ещё? — его жёлтые глаза проницательно вглядываются в моё лицо, видимо, ища для себя какие-то подсказки.
Аэрт задаёт мне тот вопрос, который я даже сама себе боюсь задавать. Аран для меня «кто-то»? Он мне просто друг или нечто большее? Почему мне показалось, что я почти умерла, когда обнаружила подмену кольца? Что я чувствую к нему, и что я чувствую к огненному коту? Вспыхнувшие пламенем в моём мозгу вопросы невообразимо быстро расставляют все по местам, словно кинжалом, пронзая меня осознанием происходящего.
— Да, — вконец смутившись, отвечаю я.
Взгляд Аэрта устремляется вдаль. Он явно что-то взвешивает для себя, выверяет, как правильно задать следующий вопрос.
— Я знаю, что ты любила меня, — довольно самоуверенно, но мягко говорит он. — И то, как ты меня целовала только что, даёт мне право думать, что ты любишь меня и сейчас.
Он опять замолкает, подбирая слова, а я нервно кручу вокруг пальца уродливое кольцо, которое выглядит так же, как то, другое, но не имеет в себе того, кто мне так нужен.
— Я правильно понимаю, — Аэрт, наконец, переводит взгляд на меня. — Теперь ты любишь не только меня?
С удивлением я вдруг понимаю, что за минуту огненный кот сформулировал и сказал мне то, в чём я сама не могла разобраться и принять как факт долгое время. Я люблю его, такого запретного, жестокого, дикого огненного кота и люблю такого далёкого и в то же время близкого, надёжного и преданного призрака. И как с этим быть, я не понимаю.
