– Джек, я просто хочу стать нормальной. Хочу снова открыться этому чудесному миру. Хочу снова открыться тебе. Устала бояться, устала бороться за своё душевное спокойствие, которое только разрушала своими действиями. Я хочу наконец дать себе шанс быть счастливой. Быть счастливой рядом с тобой. Ведь только когда у тебя есть кто-то, с кем ты можешь разделить радости этой жизни… лишь тогда ты по-настоящему счастлив. Поэтому я сделаю всё необходимое сегодня, а завтра посмотрим. Хочу начать жить здесь и сейчас, а не копаться в воспоминаниях, которые одиннадцать лет причиняют мне боль. Да, ужасно видеть смерть, особенно смерть того, кого ты любил. И если бы у меня был шанс повернуть время вспять, солнце до сих пор светило бы в жизни моей мамы, – сказала она со слезами на глазах.

Я застыл на месте, глядя на неё томным взглядом, искренне не веря её словам. Оказалось, она нуждалась во мне куда сильнее, чем я мог себе представить. Я приблизился к ней вплотную и нежно коснулся губами впадинки у её виска. Она обвила руками мою шею и прижалась щекой к моей груди. Её дыхание было настолько тёплым, что каждый её выдох вызывал напряжение в моих мышцах.

Поглощённые нашим разговором, мы и не заметили, как стоны за дверью стихли. Она открыла дверь в комнату, чтобы удостовериться, что все посторонние звуки прекратились, и избежать неловкости. Увидев полуобнажённую Софи, будто бы спрятавшуюся за дымом у открытого окна, она немного замялась, но всё же вошла в комнату, наполненную запахом табачного дыма.

– Какого хрена, Дарси? Надо предупреждать, что ты приведёшь своего парня, – раскраснелась от неожиданности Софи.

– Да успокойся, – ответил я, – Ты так орёшь, будто я никогда не видел женскую грудь. Она у тебя ничем не отличается от сисек порноактрис. – усмехнулся я, пока Софи увлечённо натягивала одежду.

– Ну ты и придурок, – ледяным тоном прокомментировала Грейс.

– Не обольщайся, тебе это не поможет, – фыркнул я в ответ, чувствуя нарастающее раздражение.

Чувство, что мне здесь не рады, не покидало меня, но это мало меня волновало. Посмотрев на Дарси, я спросил:

– Я пойду?

– Давно пора, – ответили Грейс и Софи в один голос, явно с облегчением.

– Я не у вас спрашивал, – парировал я. Обратившись к Дарси, я заметил её беспокойство, стало мне тревожно. – Всё в порядке?

– Да, у меня всё хорошо, но не мог бы ты задержаться ещё немного? Не хочу засыпать одна, – призналась она, её голос дрожал от неуверенности.

– Конечно, я останусь.

– Хорошо, – слегка успокоившись, добавила она. – Тогда я мигом приму душ и переоденусь. Подождёшь?

– Куда ж я денусь? – ответил я, стараясь смягчить напряжение шуткой.

Она мило улыбнулась и направилась в ванную, оставив меня с её странной парочкой. тишина медленно окутывала комнату, тогда как я сидел, наблюдая за мельчайшими деталями, пытаясь осмыслить происходящее.

Нынешние охранники корпусов, если их так можно назвать, проявляли абсолютное безразличие к тому, кто, где и куда бродил. Им платили зарплату ни за что, ведь их работа заключалась лишь в проверке ученического билета у входящих. В женский корпус не должны пускать парней, а в мужской – девушек, как ни странно. Но эти охранники нарушали даже эти простые правила. Хорошо хоть проверяли ученические билеты; иначе тут бы развился поистине ночной клубешник. Был у нас и старик, который строго придерживался своих «правил игры». Дашь ему документы на проверку, заранее вложив туда 20 баксов, и он тебя спокойно пропустит. Его ещё никто не выдал: многие ребята навещали своих девчонок, чтобы позависать или просто потрахаться.

Мои мысли прервал Грейс, протягивая мне под нос сигарету.

– Будешь? – спросила она, играя огоньком зажигалки в своих глазах.

– С чего вдруг такая щедрость? – слегка обескураженно произнёс я.

– Да так, кажется, нам надо развеять это напряжение. Ведь посещать нас ты будешь довольно часто, – ответила она с ухмылкой.

– Пожалуй, ты права, – согласился я, принимая сигарету и закуривая. Дым обволакивал мои мысли, густыми облаками рассеивая всё вокруг.

И тут вдруг она произнесла слова, которые мгновенно выдернули меня из этой табачной медитации:

– Извини.

– Что? – не сразу понял я.

– Не заставляй меня повторять, я ненавижу извиняться, – раздражённо произнесла она.

– Окей, но с чего вдруг ты решила извиниться? – спросил я, сбитый с толку.

– Во-первых, потому что мы с тобой будем довольно часто видеться. И не просто мельком пересекаться взглядом в толпе прохожих, а по-настоящему проводить время вместе, часами находясь в одной комнате. И чтобы избежать неловких молчаний, как пару минут назад, нам нужно научиться общаться друг с другом. Хоть немного.

– Понял. А что насчёт второго пункта?

Она взглянула на меня, её глаза блестели от едва сдерживаемых эмоций.

– А во-вторых, я обдумала твои слова по поводу наших отцов. Ты знаешь, возможно, я поступила бы точно так же, как и твой отец. Но я всё ещё держу обиду. Но эта обида не на вашу семью и, тем более, не на тебя. Это обида на моего отца, который бил мою мать практически каждый день после своего банкротства. Ты не представляешь, каково это – видеть весь этот ужас и понимать, что ничем не можешь ей помочь.

Грейс замолчала, пытаясь успокоить дрожащий от напряжения голос.

– Я ненавидела вашу семью, считая, что только вы виноваты во всем, что произошло. Хотя головой понимала, что это не так. Единственный виноватый был мой отец.

На мгновение наступила тишина, которую нарушал лишь приглушенный щелчок огонька на нашей сигарете. Мы сидели, поглощенные моментом, вдруг ощущая, как волны понимания и сочувствия проникают сквозь наше разрушенное прошлое.

– Где он сейчас?

– Там, где ему и место. В тюрьме. – она затихла и вскоре продолжила: – Один раз, когда он бухущий в хлам завалился домой с топором, я остолбенела. Но он пошёл спать. Проснувшись, он взял нож, и поднялся к маме в комнату. После громкого визга, я мигом помчалась туда, откуда издавался крик и заметила перед собой картину, после которой вся жизнь перенеслась перед глазами. Он стоял перед мамой и сказал: «если ты хоть пикнешь, я вырежу тебе ключицу». Пока он не заметил меня, я побежала к соседям моля их о помощи, и о том, чтобы они набрали 911. Полиция застала его в тот момент, когда он с окровавленным ножом бродил по дому наступая голыми ногами на разбитое стекло. Они его задержали, а маму увезли на скорой в больницу с  ножевым ранением. Слава Богу она жива, и мы смогли подняться с ней на ноги. Но после всего этого, она ни разу не посмотрела ни на одного мужчину. Да и меня от них отбило. Спустя какое-то время я встретила Софи. Сейчас жизнь уже налажена, но те пол года, которые были четыре года назад я никогда не забуду.