– Это не вызвало вопросов?

– У меня на работе сложилась определенная репутация, благодаря которой я могу себе позволить бредовые идеи и мне не задают лишних вопросов.

– Поделишься?

– Как-нибудь в другой раз.

Мы поднялись на третий этаж и позвонили в дверь. Через пять секунд нашему взору предстала Лера.

Я видела ее фотографии, но сейчас она была похожа не на розу, а скорее на истоптанный подорожник. Лицо ее расплылось от слез, одежда висела каким-то нелепым комком. Волосы торчали во все стороны.

Леша посмотрел на меня с недоумением, явно припомнив мне описание подружки Антона, а потом поздоровался

– Здравствуйте. Мы и из полиции, – он показал свое удостоверение. – Мы можем поговорить?

Лера безмолвно отошла от входа и пропустила нас в квартиру.

– Присаживайтесь на диван, – указала она рукой в сторону просторной комнаты.

Мы последовали ее указаниям и удобно расположились на кожаном диване. Лера села в уютное кресло напротив нас и завернулась в вязанную шаль. Было видно, что к разговорам она не расположена.

– Валерия Михайловна, – начал Алексей. – Вас уже допрашивали, но у нас появились еще вопросы. И мы бы хотели, чтобы вы ответили на них.

– Убийцу Тоши еще не нашли, – утвердительно сказала Лера.

– Нет, но мы стараемся. Вы понимаете, что первые дни – самое продуктивное время, когда надо бросить все силы на то, чтобы найти преступника. Давайте пройдемся по вопросам еще раз.

– Что вы хотите знать?

– Вы были в курсе, что Антон встречается с кем-то по тому адресу, где его нашли убитым?

– Вы имеете ввиду – знала ли я, что Антон мне изменял? Мне уже задавали этот вопрос.

Леша не ответил, а Лера выдержала небольшую паузу, а потом продолжила:

– Я не знала. И даже не догадывалась. Мы давно вместе, и я абсолютно доверяла Антону.

– Как вы думаете, почему он так поступил с вами? У вас были проблемы в отношениях?

– Я не знаю, почему он ходил на сторону, – в голосе Леры отсутствовали какие-либо эмоции. – Наверное, ему стало со мной скучно. Мы вместе очень давно. Сначала дружили, потом начали встречаться.

– Скажите, почему он так и не сделал вам предложение?

– Вы думаете, что это я убила его? – все также равнодушно спросила Лера. – Вы ошибаетесь. Я знала, что Антон не планирует на мне жениться. Меня это устраивало.

Леша недоуменно посмотрел на Леру, а я сидела молча.

– Да, – повторила она, – Меня это устраивало. Наши отношения были абсолютно удобны мне и ему. Вы же знаете, кто мой отец? Он работает с отцом Антона.

– Да, я в курсе, – кивнул Леша.

– Так вот. Наши родители были счастливы видеть нас вместе. Это сильно скрепляло их отношения. Конечно, они злились, что мы с Антоном не спешим обзаводиться штампами и детьми. Но если честно, это не входило в наши планы. Я знаю Антона давно. Он человек очень тяжелой судьбы. И семья для него – это не то, о чем он мечтает.

– Что вы имеете ввиду?

– Когда ему было четыре года, на его глазах убили мать. Прямо в доме. Антона не тронули, пожалели. А матери пустили пулю в лоб, без разговоров, быстро. Представляете какое это горе и испытание для ребенка? В таком возрасте ты ведь уже многое соображаешь. А отец его спустя год уже женился на другой женщине. Потом родилась сестра, Вера. Он так и не смог все это переварить. Он был угрюмым одиночкой по жизни. Для Антона семья – это последнее, о чем он думал. Ему нужен был друг. Или поддержка. Или прикрытие. – Чуть тише сказала она.

– Вы были поддержкой, другом или прикрытием? – Наконец спросила я.

– Я просто была рядом.

– Неужели вас это никак не задевало?

Лера молчала. А я недоумевала. Ладно, у Антона были свои причины иметь поддержку и друга, как она сказала. Но какой смысл ей играть в эти игры пять лет?

– Я тоже не стремлюсь к созданию семьи, – сказала она. – У меня другие цели.

– И какие? – спросила я, понимая, что давлю на девушку. Что для практиканта весьма странно, но Лера даже бровью не повела.

– Я выстраиваю свой бизнес, у меня очень амбициозные планы. И Антон мне помогал в этом. Наши отношения позволяли нам многое. Мы ходили на мероприятия, нас считали красивой и очень перспективной парой, приглашали на различные встречи и приемы. Родители к нам не лезли, опять же.

– Так почему бы вам было не расписаться?

– Потому что для Антона это был принципиальный вопрос. Он не хотел семью и детей. Ему это было не нужно.

– А вам?

– И мне тоже, – голос Леры слегка дрогнул. Мне было понятно, что она врет.

– Что вы делали в ночь убийства?

– Я встречалась со своими подругами, а потом поехала к Антону. Я жила у него.

Леша стал задавать уточняющие вопросы, а я встала с дивана и подошла к фотографиям, которые висели на стене. Кое-что зацепило мое внимание.

– Лера, у вас есть брат? – спросила я, ткнув пальцем на фотографию, на которой были изображены девочка лет 13 с Лериным лицом. И пацан, лет 15. Они были очень похожи между собой, так что сомнений в родстве у меня почти не было. Я хорошо помнила, что ни на одной фотографии в сети я больше не видела этого парня. А Лера от своих подписчиков не скрывала свою семью.

– Вы ведь все знаете, да? Поэтому спрашиваете?

Леша не выказал своего удивления и молча кивнул, я тоже оставила вопрос девушки без ответа, надеясь, что она сама нам все расскажет.

Лера смотрела на меня, потирая глаза. Я видела, что она размышляет, что дальше делать и что нам рассказать. В уголках ее глаз появилась слезинка. Я чуть не рассмеялась, осознав, что сейчас будет. Я не ошиблась, Лера заплакала. Леша посмотрел сразу на меня, потом на эту актрису «погорелого театра».

– Давайте я принесу вам воды, – сказал он, поднимаясь с дивана.

Лера кивнула, продолжая утирать слезы, а я уставилась в окно думая о том, что все мы одинаковы. Судить ее за то, что она использует такие же инструменты манипуляции, как и я – было глупо.

Лера пришла в себя минут через семь. Отгоревав, она вытерла лицо платком, а потом сказала:

– Ваши коллеги меня об этом не спрашивали, поэтому я им не рассказала, думала это не имеет особого значения. Мы стараемся не оглашать эту историю, чтобы она не стала достоянием прессы. На фотографии Гена, мой брат. Мы двойняшки, но он всегда был крупнее.

– А почему его нет больше на снимках. С ним что-то случилось?

– Я думала, вы уже знаете. Гена болен. Он проживает в спец интернате. С ним случилось несчастье, он инвалид уже много лет.

– Это имеет какое-то отношение к Антону? – спросил Леша, не понимая ни слез Леры, ни моего интереса.

– Антон в какой-то мере виноват в том, что произошло с моим братом.

В комнате повисло молчание. Абсурдность сказанного зашкаливала, мое критическое мышление напряглось, чтобы попробовать связать эту историю для себя. Лера вытирала остатки слез салфеткой, поняв, что нам необходимо какое-то время, чтобы переварить всю эту информацию.

–Стоп. Вы пять лет встречаетесь с человеком, который виновен в том, что ваш брат стал недееспособен? – я, наконец, пришла в себя.

– Это сложно понять, я знаю.

– Можно подробности? – попросил Леша.

– Моего брата избили. Это была школьная разборка после соревнований по футболу. Тогда команда, в которой играл Антон проиграла в пух и прах. И ребята решили, что им требуется сатисфакция, но уже не на поле, а за школьным забором. Мой брат всегда был задирой, если можно так сказать. А Антон… я же вам рассказывала про его мать и отца, который быстренько нашел себе замену? Антон вообще был неуправляемым.

Я до сих пор не могла поверить в услышанное и сложить все это в какую-то гармоничную картинку. Бред.

– В общем, была драка, – продолжила Лера. – Стенка на стенку, или как там называется. Как исход, мой брат получил по голове и не только. У него было сотрясение, отек мозга и последствия, которых никто не ожидал. Были разбирательства, попытки замазать участников драки и переложить ответственность на кого-то одного. Когда все разбежались, с братом остался Антон. Он дождался скорую и полицию. Его потом и задержали. Естественно, никого из своей команды он не сдал. Отец Антона уже тогда занимал важный пост, поэтому моего брата спецбортом перевезли в столицу, потом лечили за границей. Но, последствия травмы не ушли.