И вот, больной захорошело, повеселела она, душевно нас поблагодарила. Ну а я, этак ненавязчиво, аккуратненько, порекомендовал ей обратиться к психиатру. «С чего это вдруг?» – спросите вы. А с того, что у нее психосоматическое расстройство. Это значит, что физический недуг вызван психологическими проблемами. Стоит наладить психику, как состояние нормализуется. Хотя это лишь на словах легко, а в действительности, лечение может предстоять долгое и тернистое.

Вот и еще вызовок подкинули. Перевозка тридцатилетней больной из психоневрологического диспансера в областную психиатрическую больницу. Ну и ладненько, сейчас перевезем, дело нехитрое. Была у нас раньше фельдшерская бригада по транспортировке психически больных, но ликвидировали ее. Да, именно фельдшерская, ведь врача сажать на перевозки – роскошь непозволительная. А виноват в ликвидации был один из фельдшеров. Полез он, что называется, в бутылку из-за того, что им стали давать непрофильные вызовы. И с его стороны это была наглость вопиющая. Они, надо сказать, не на скорой дежурили, а в диспансере, у них там даже своя комнатка была, весьма уютная, кстати. За смену, максимум, три перевозки, а все остальное время – сплошное валяние дурака. Короче говоря, главный с начмедом, без лишних разговоров, взяли и уконтрапупили эту бригаду к такой-то матери.

Врач-психиатр диспансера Андрей Витальевич, отдав направление, рассказал:

– У больной «голоса», якобы соседи ей угрожают, постоянно «слышит» шум, стуки. Пошла к ним на разборки, пыталась драться, грозилась всех поубивать, квартиру спалить. Ее мама сюда привела, но на госпитализацию не согласна категорически. Я уж тут перед ней танцы с бубнами устраивал, но все без толку. Попробуйте, может, у вас получится? Но оставлять ее нельзя, иначе она черт знает чего натворит.

– А она первичная, что ли?

– Да нет, до этого была на консультативном наблюдении с расстройством личности, в отделении неврозов лечилась. Но психотика у нее появилась впервые.

– Ну что ж, все понятно. Вот только как интересно получается: уж третий раз у нас, что ни перевозка, то непременно дочка с мамой!

– Клонируются, наверное.

И тут в кабинет резко вошла молодая, весьма симпатичная женщина.

– Так, это вы ко мне приехали? Я – Кравченко, – деловито и напористо спросила она.

– Да, к именно к вам.

– На госпитализацию я не согласна и никуда не поеду! Все, я ухожу домой!

– Наташа, Наташа, успокойся, ну перестань, пожалуйста! – стала уговаривать мама.

– Так, а давайте-ка, мы выйдем из кабинета, иначе мы доктору сорвем прием. Пойдемте в фойе.

Но и там никакого конструктивного разговора не получилось.

– Я не поняла, вы чего от меня хотите-то? Я никуда не поеду! Мам, ну мы же договорились, что придем только лекарства выписать! Ну как так-то?

– Наталья Алексеевна, ваше заболевание на дому не лечится. Вам нужно обязательно полежать в больнице.

– Какое у меня заболевание, вы о чем?! Вы хоть знаете вообще что происходит?! У меня вся квартира в прослушке! Мне угрожают постоянно, оскорбляют по-всякому! Они обещали меня на весь город опозорить, а потом отравить! Я что, не имею права защититься, что ли?

– Наталья Алексеевна, успокойтесь, пожалуйста. В больницу нужно ехать, и это не обсуждается.

– Нет, обсуждается! Без моего согласия вы не имеете права! Я законы тоже знаю!

– Наталья Алексеевна, послушайте меня, пожалуйста. Мы вправе увезти вас без вашего согласия. Ну а больница обратится в суд, который узаконит ваше лечение.

– Нет, а что вы меня судом-то пугаете?! Я преступница, что ли, какая?! Нет, это вообще нормально получается: вместо того, чтоб защитить, меня в психушку хотят отправить?!

– Так, ну все, хватит.

– Да вы чего… Нет! Нет, я сказала! Руки! Руки убрали от меня быстро! Да вы чего творите-то?!

В машину, хоть и с трудом, но все-таки завели, вдоволь наслушавшись угроз и проклятий в свой адрес. Пока ехали, поуспокоилась она, а в приемном стала проситься в отделение неврозов. Вот только отказали ей, ведь с острой психотической симптоматикой туда никак нельзя. Так что, к сожалению, ей придется в закрытом отделении полечиться, тут уж без вариантов.

Да, долго мы волынились. Всего-то три вызова отработали, а уж время обеда подошло. Но нет, не судьба. Еще вызов дали: психоз у мужчины сорока шести лет. Ладно, что ж делать, поедем, посмотрим.

В прихожей нас встретил седой, пожилой мужчина.

– Здравствуйте! Я – дядя его, он мне сам сегодня позвонил, начал какую-то ерунду говорить. Все чего-то мерещится ему. Видать, допился уже до белой горячки. Он ведь человек-то хороший, образованный, кандидат наук. Совсем его сгубила эта пьянка чертова! И жена ушла, и работы лишился. Эх, Петька, Петька…

Квартира неухоженная, грязная, беспорядок кругом. На диване сидел мужчина со следами былой интеллигентности на обрюзгшем лице.

– Здравствуйте, Петр Владимирович! Что случилось, что беспокоит?

– Здравствуйте, да слушайте, я уже и сам ничего не понимаю. Не знаю, что со мной творится, – растерянно ответил он. – Сзади себя какие-то голоса слышу, неразборчивые. Как будто двое мужчин разговаривают. Умом-то я понимаю, что никого здесь нет, а все равно слышу. Потом какую-то собачку я здесь видел. Маленькая, черненькая, вроде чихуахуа. Дядя говорит, что никаких собачек нет, но я же своими глазами видел.

Сказав это, больной стал с удивлением разглядывать свои очки, которые держал в руках.

– А почему вы их так рассматриваете? С ними что-то не так?

– Да они раздваиваются! Вот, смотрите, их двое. О, а теперь, опять одни! Прям чудеса какие-то! А вон, вон, из той комнаты выглядывает! Иди, иди сюда, не бойся, ма-а-аленькая! Вот только даже и угостить-то нечем. Ну вот, опять спряталась, боится.

– Ну ладно, Петр Владимирович, давайте мы от собачки отвлечемся немного. Вы последний раз когда выпивали?

– Вчера утром попытался похмелиться, а не пошло. Как только ко рту поднесу, так сразу рвать! Одну стопку кое-как проглотил, а дальше не смог. Вот, второй день вообще ни капли не выпил, организм не принимает.

– А долго ли пили-то?

– Месяца полтора, примерно.

– Ну что ж, ладно, поедемте лечиться.

– А куда?

– В наркологию, разумеется.

– Да, конечно. Я уж и сам-то чувствую, что созрел.

Разумеется, настрой больного на лечение не может не радовать. Вот только неизвестно самое главное: будет ли у него мотивация на последующую трезвость?

Ну вот, наконец-то обед разрешили. У входа в медицинский корпус стоял и дымил старший врач Александр Викентич.

– Погоди, Иваныч, – сказал он с загадочной улыбкой. – Звонила мне мадам Коновалова, у которой ты был.

– Да, это дамочка с психосоматикой. И что?

– Ну так вот, она тебя и благодарила, и ругала.

– Это как?

– Благодарила за профессионализм, а ругала за то, что вы бахилы не надели и все полы обшлепали.

– Вот ведь зараза нехорошая!

– Во, во.

Ох, как хорошо, когда после обеда чайку накатишь, умеренно крепкого! Сразу бодрость духа ощутимо появляется. Ладно, теперь можно пойти, горизонтальное положение принять. Но вот вздремнуть не удалось. Нет, не из-за выпитого чая. Стыдно признаться, но я в тетрис играл на смартфоне. Как-то давно скачал, а тут вдруг вспомнил, этак не кстати. Эх и приставучая игрушка! Больше часа забавлялся, будто бы что-то путное делал. К счастью, игровой процесс прервал вызов. Травма головы у женщины на АЗС. Хм, далековато будет, за городом. Да и вообще, это территория второй подстанции, непонятно, почему на Центр-то передали? Но с Надеждой препираться бесполезно, на нее где сядешь, там и слезешь.

Возле входа стоял автомобиль Росгвардии. Никто не заправлялся, пусто вокруг. Ну наверняка какая-то криминальная бяка там приключилась. Внутри нас встретили двое крепких парней в бронежилетах и дрожащая, заплаканная женщина.

– Напали на нас! Рите, уборщице, он голову разбил, а мне пистолетом угрожал, заставил всю выручку отдать! – сказала она сквозь слезы.