Видимо, это я был такой внимательный, что смотрел на бейджики курьеров или знал в лицо охранников в нашем доме и офисе. У меня была не самая полезная для юга, но совершенно необходимая на севере привычка: заглядывать в лица и отслеживать чужие взгляды, чтобы считывать чужие намерения. Делал я это украдкой, незаметно, чтобы окружающие не приняли за дерзость и неуважение. Но я всегда четко знал, сколько вокруг меня людей, чем они заняты и, скорее всего, какие у них намерения.
Южане в этом плане были слишком расслабленные.
Первоначальный план проникнуть в галерею в качестве художника все еще у меня был, но теперь, после суматошной трудовой недели, созрел и другой, более надежный и в тоже время более простой.
Для этого мне всего лишь надо обвалить интернет в отдельно взятом здании или районе.
Звучит дико, но это только если делать все удаленно. Во всей Корее была большая тройка провайдеров, которые предоставляли услуги связи населению. Конечно, это были в первую очередь сотовые операторы, но за проводной интернет отвечали тоже в основном они.
За неделю я успел подготовить всё к визиту в галерею в качестве художника — даже заказал на барахолке у одного художника пару максимально абстрактных полотен без рамки, чтобы взять холсты с собой и выдать за свои работы — но вариант прямого доступа под видом ремонтника мне понравился больше.
Все это делалось в условиях строжайшей тайны от Пак Сумин, и даже если бы я захотел привлечь девушку в этот процесс, то не смог бы объяснить собственные навыки. Так что я изо всех сил избегал общества годзиллы, пару раз задерживался на выездах и для покупки необходимых вещей использовал собственную карту и накопления. Посылки — приходили на почтомат, а нужные вещи я складывал в арендованный на пару недель фургончик, который запарковал в двух улицах от нашего дома.
План был простой.
Фактически всех интернет-провайдеров можно разделить на три уровня. Провайдеры «последней мили» — те самые ребята, которые предоставляют доступ в интернет для конечных потребителей. Провайдеры второго уровня — крупные оптовые игроки, которые работают как с частными клиентами, так и с провайдерами третьей ступени, агрегируя их трафик и предоставляя доступ к инфраструктуре. И над всем этим стоят магистральные провайдеры первого уровня, или, как их еще называют, Tier-1 провайдеры: именно они контролируют прямые каналы международного доступа и точки выхода за пределы государственной сети в глобальный интернет. Их особенностью является то, что сетями друг друга эти игроки обычно пользуются напрямую, используя взаимозачет друг перед другом, и взымая плату только с более низких потребителей, напрямую подключенных к ним внутри страны.
Да, за десятилетия развития интернета инженеры не придумали ничего лучше, чем объединять сети поменьше в сети побольше, увеличивая сечение кабеля и их количество, а потом и пропускную способность, если говорить о переходе на оптические технологии. И в случае предоставления услуг «последней мили» — то есть подключения конкретных потребителей, например, домохозяйств, офисов или других клиентов, все сводится к коробке маршрутизатора где-нибудь на подстанции или в каком-нибудь подвале. Который, в свою очередь, уже через сеть местного значения подключен к маршрутизатору побольше, а он в свою очередь — к другому, и так до тех пор, пока вся эта связка не упрется в международный шлюз Tier-1 провайдера.
Какая мне от этого была польза?
Первое — на подобном оборудовании всегда экономят и ставят такое, которое выдержит расчетную нагрузку без какого-либо запаса прочности. Именно поэтому бизнес-клиенты, которым нужно стабильное соединение, обращаются за выделенным каналом к Tier-2 провайдерам, избегая подключения к рядовым точкам доступа.
Второе — никому и в голову не придет атаковать какой-то конкретный маршрутизатор, потому что это просто не имеет смысла. Это оборудование довольно стойкое к перегрузкам и при этом достаточно тупое, чтобы большинство проблем с ним лечилось банальной удаленной перезагрузкой. Или выездом ремонтной бригады, которая перезапускает маршрутизатор вручную, задавая после этого ему нужные настройки о том, кто он такой и что должен делать.
Третье — найти такой маршрутизатор через интернет практически невозможно. Но если приехать в нужное место и подключиться к любой Wi-Fi-сети и пробросить маршрут на какой-нибудь внешний адрес, например, на DNS от Cloudflare по адресу 1.1.1.1, то маршрутизатор сам расскажет о себе все необходимое. Первый IP будет твой собственный, второй — роутера, к которому ты подключен, а уже третий или четвертый — того самого сетевого оборудования провайдера в ближайшем подвале, через которое трафик уходит в большое плавание. И вот именно его можно перегрузить каким-нибудь гадким образом. Например, DDoS-атакой. Но опять же, кому может понадобиться делать что-то подобное, правда? Ведь это совершенно не имеет смысла.
А мне вот понадобилось. Только проблема была в том, что выскользнуть по-тихому из дома у меня не получилось.
— Куда ты собрался? — спросила Пак Сумин, заходя в квартиру.
Сегодня она задержалась в офисе, так что я надеялся, что к моменту, когда годзилла приедет домой, я уже возьму ключи от машины и укачу в сторону элитного района, в котором располагалась галерея Пак Хи Шуня. Здание, которое принадлежало брату Пак Сумин, находилось недалеко от исторического центра города, на севере, буквально на другой стороне улицы от музея современного искусства OCI. С крыши галереи, должно быть, открывался неплохой вид на ворота Кванхвамун — одну из главных исторических достопримечательностей столицы — за которыми располагалась территория дворца Кёнбок и еще несколько культурно-значимых объектов.
Там же, в соседнем с галерей здании, я присмотрел один ресторан, из которого можно будет подключиться к местной сети и найти адреса интересующего меня оборудования.
— Прочитал отзывы о неплохом ресторане на правом берегу, в центре, — ответил я.
— Тогда я хочу поужинать, — пожала плечами Пак Сумин, внезапно передумав разуваться.
Я посмотрел на годзиллу так, будто впервые видел. Что сейчас вообще было? Пак Сумин предложила сходить в ресторан, а не взять навынос? Та самая годзилла, которая воротила нос от заведений со звездой Мишлен, сейчас вот так запросто соглашалась куда-то пойти, потому что ей скучно?
— Ну давай… — с сомнением ответил я.
Все мои планы летели к чертям. Я хотел посидеть полчаса в заведении, выпить кофе, дождаться, пока через местный вайфай заранее скачанный на телефон софт сделает трассировку, после чего я спокойно выйду на улицу, сяду в машину и отправлюсь домой. Но тут назревал целый ужин, а это в мои планы точно не входило. Мне через пару дней в том районе ошиваться на старом фургоне в форме ремонтника, которую я заказал на барахолке!
Я подхватил со стола ключ от машины и поспешил за Пак Сумин, которая молча развернулась и вышла за дверь.
От сопровождения годзилла отказалась — оставила охрану дома, заявив, что ей опостылели рожи бодигардов — после чего мы вдвоем спустились на паркинг.
— Я сяду сзади, — заявила Пак Сумин, став возле машины.
Понимая, что происходит что-то непонятное, я молча открыл дверь и дождавшись, пока чеболька усядется на заднее сидение, сам проследовал за руль.
Ехали в тишине. Пак Сумин потребовала выключить радио, потому что оно ее раздражало, и всю дорогу молча провела, сидя в смартфоне и листая ленту. Я же не спеша двигался по вечернему Сеулу, лавируя в плотном автомобильном потоке. Время еще было не очень позднее — начало десятого, так что автомобилей на улицах хватало, пусть пробок уже не наблюдалось.
Когда мы приехали к нужному нам ресторану странности продолжились. Не дожидаясь меня, Пак Сумин сразу же пошла к лифту — заведение находилось на верхних этажах высокой офисной стекляшки — я же поехал парковать машину. Когда я поднялся в ресторан, то обнаружил, что девушка уже заняла столик прямо у огромного панорамного окна, из которого открывался вид на дворцовый комплекс. Изначально рассчитанный на двоих, этот столик сейчас был сервирован на одну персону: второй стул отсутствовал, как и любые приборы, салфетка или стакан с водой.
