– А стабильность систем жизнеобеспечения и генераторов гравитации, которые, к слову, разработали чужаки? – не сдавался молодой ведущий. – Допустим, мы прилетели на необитаемую планету, причем втайне, хотя как это осуществимо, хоть убей – не знаю! Кто гарантирует нам, что и этот новый дом не будет заражён вирусом?

– По причине того, что и новый дом может быть заражён вирусом, наша флотилия будет сохранять статус мигрирующей до окончательной победы в войне против Эстерау.

– До неопределённого срока, – уточнил молодой оппонент.

– Так и лететь нам неопределённо долго! – ядовито выдавил первый спикер. – Сами подумайте, до Проксимы b – 30 тысяч лет полёту. Эстерау – Межзвёздная цивилизация. В то время как Аква-Инфинит, Аполлинария, Релос, Прогресс и Пикеринг – межпланетные. Земляне до массового отлёта – планетарная цивилизация. От 2122 года – межпланетная цивилизация. Разумеется, мы ответили на вызов могущественного врага! – подчеркнул он два последних слова. – Каждый из здесь присутствующих трезво рассматривает сложившуюся ситуацию, но давайте не поддаваться таким упадническим настроениям.

– Я принял этот тон для того, чтобы наглядно проиллюстрировать масштаб грядущего. Если крушения взлётных аппаратов при запуске и гибель нескольких сотен несостоявшихся пассажиров для вас недостаточная иллюстрация, то я приведу другой пример. Аполлинария – самый близкий к нам мир, у которого военная авиация, наземные военные технологии, корабли военно-космического флота экспроприированы. Если кто не понимает суть слова, поясню: принудительное отчуждение собственности. Боевая техника Вооружённых Сил Аполлинарии перешла во владение Первого Советника Малюстеля Куаранда, который, по существу, является императором.

– Земляне пришли к согласию звать наших врагов имперцами. Но сами они называют себя «Эстерайская Гегемония»…

Они ещё много чего говорили, но Роме больше всего в память врезались слова об авариях взлётных аппаратов, не сумевших успешно оторваться от Земли или приземлиться в своих кораблях-городах. В общей сложности около 80 тысяч кораблей покидали Землю, и сотни несчастливых семей так и не добрались до Объединённого Флота, а трагически погибли. Об этом сообщалось в новостях. Со всё более тяжёлым сердцем Рома начинал осознавать масштаб катастрофы и жестокость новоявленного врага.

Время до вступительных экзаменов пролетело быстро и незаметно. Слишком много впечатлений. Казалось, только вчера прибыли на корабль, едва обустроились, ещё и привыкнуть до конца не успели, как пролетел месяц космической жизни. Хотя как можно говорить о месяце, когда и Луны не видно? Одно название от прошлой меры времени осталось. Одна иллюзия от того, что время движется по-прежнему.

Начиная с конца июля, Рома усиленно занимался, подтянул физподготовку, проводя полдня в спортзале и бассейне. А вторую половину просиживал за учебными материалами, которые раздобыл в электронной библиотеке. Никогда прежде парень не изводил себя так самодисциплиной, но теперь он представлял, будто бы уже оказался в военной академии и сам себе отдавал приказы.

С отцом всё это время они почти не разговаривали, слишком ответственно отнёсся Рома к поступлению, и на беседы у него просто не оставалось сил. Если бы дело было на Земле, он наверняка бы похудел, но местная питательная субстанция обеспечивала организм калориями с лихвой.

– Доброе утро! – поприветствовал Фёдор сына, войдя на кухню.

Парень сидел за столом с отсутствующим взглядом и ковырял ложкой свою порцию каши.

– Привет, – тихо поздоровался сын.

– А, кусок в горло не лезет, да? Всё выучил? – этот вопрос заставил ещё сильнее усомниться в себе. Учить-то он учил, но в самом ли деле выучил? Ведь чем больше узнаёшь, тем сильнее эти знания кажутся каплей в море. Столько ещё остаётся неизученным, что кажется, одной головы явно мало, чтобы всё запомнить.

– Вроде. Правда, не все даты запомнил, – вяло прокомментировал Рома.

– Это ничего, на экзамене у тебя наступит просветление. У меня всегда такое бывало! – бодро заверил отец.

– Хотелось бы, – вздохнул Рома, даже немного позавидовав папиной уверенности. Неужели отец сам никогда не волновался перед экзаменами? Если так, то он вряд ли поймёт его.

Фёдор взял порцию положенной ему белковой каши и сел за стол.

– Сколько тебя не будет? – спросил отец.

Парень взглянул на него и ответил:

– Ну, целый день.

– Вас там покормят? – спросил Фёдор так, будто только это его и волновало. Аппетит у Ромы так и не проснулся. И вряд ли сегодня проснётся. В голове и так каша из дат, имён, формул и прочей заученной информации. И пихать в себя ещё и питательную кашу совершенно не хотелось.

– Да. Мы полетим на маршрутном транспорте, будем подбирать абитуриентов с жилищных кораблей, я узнавал. А когда сбор закончится, долетим до Академии, и там уже будем сдавать экзамены, – пояснил сын.

Рома заставил себя доесть безвкусную массу и отправился в свою комнату. Быстро распихал по карманам принадлежности, их оказалось совсем немного: идентификатор, смартфон, световое перо, несколько сотен «стандартов», дезинфицирующие салфетки и пара пищевых имитаторов. Убедившись, что ничего не забыл, двинулся к выходу из каюты.

– Рома, – окликнул его отец.

– Да, пап? – остановился он, но не обернулся, только раздражённо закатил глаза.

– Ты всё взял?

– Да, – выдохнул он, думая о том, что рассовать вещи по карманам куда легче, чем рассортировать знания в голове.

– Точно? Ничего не забыл? Идентификатор не потерял?

– Точно, – буркнул сын и всё-таки обернулся. С одной стороны, он понимал, что отец таким образом проявляет беспокойство, но с другой – такая забота заставляла его чувствовать себя несмышлёнышем. И оттого раздражала.

– Да? Ну, удачи тебе. Давай, сынок, ты сдашь! – отец пожал Роме руку и выпроводил за дверь.

По пути к лифту, парень заметил, что в коридоре как-то безлюдно. Звёздный город жил по режиму, и люди просыпались, выходили на улицы практически в одно и то же время. Но сейчас почему-то никого из соседей Рома не встретил.

За время пребывания на корабле они с отцом успели завести знакомства с некоторыми семьями, что жили поблизости. Однако друзей у Ромы так и не появилось, разве что приятели, с которыми можно поздороваться и пойти дальше по своим делам. Разве что с Аминевыми они с отцом общались более-менее близко. Те даже в знак дружбы подарили не имитаторы в качестве угощения, а настоящий яблочный пирог. Недешёвое удовольствие в космосе. Угощение показалось тогда парню невероятно вкусным. А потом Никитины приглашали этих соседей в кино. И такое общение, лёгкое и ненавязчивое вполне устраивало обоих.

Рома часто ловил себя на мысли, что ему нравится такой новый образ жизни, он как-то соответствовал его душевному состоянию.

Настоящей земной едой, однако, полакомиться удавалось нечасто. Приходилось довольствоваться пищевыми имитаторами. Магнитные чипы размером с ноготь мизинца воздействовали на вкусовые рецепторы в ротовой полости и посылали в центр наслаждения головного мозга пользователя заданные вкусовые импульсы. Варианты вкусов предлагалась самые разные. Единственным и существенным недостатком имитаторов было то, что их нельзя прожевать и проглотить. А это, как известно, львиная доля наслаждения при употреблении пищи. И потому настоящая еда оставалась привлекательной альтернативой, и на корабле на неё сохранялся устойчивый спрос.

Проехав на лифте до нижней палубы, Рома заторопился по хорошо освещённому переходному коридору в доки. По дороге он встретил только двух бортпроводниц, одна из которых провожала парня, когда тот заблудился на борту «Мурманска». Роман поздоровался с ней, и та в ответ подмигнула.

Нужного челнока на месте не оказалось. Парень поискал его глазами, добравшись до места назначения, но, тот, видимо, пока не прибыл.

Он присел на скамейку и стал тщательно изучать взлётно-посадочную площадку причальной палубы, то и дело посматривая на переборку шлюза. Маршрутные челноки занимали почти все посадочные площадки палубы. В некоторые из шаттлов загружались гражданские, а работники делали последние приготовления к отлёту – проверяли работоспособность систем и двигателей, занимались погрузкой на автокарах… Пока проводилась перекличка пассажиров, маленькая девочка тянула за подол платья маму и звонко кричала: