Марина дёрнулась. А маг ещё сильнее сжал её шею, так, что она едва могла дышать и зашептал:

— Ну что ты сопротивляешься. Мы с братом всегда так, он попробовал, теперь я. А я, между прочим, богаче, чем он, я наследник, отец меня больше ценит.

Марина прохрипела:

— Я тебе не верю, он не мог.

Борис мерзко засмеялся:

— А откуда, ты думаешь, у меня ключи?

Марина вспомнила, как Владимир ей сказал, что кроме него ни у кого нет ключей.

— Нет, не может быть! — что-то внутри Марины отказывалось верить в то, что маг, с которым соединили её стихии, вернее их остатки, мог её предать. Но память подкидывала и предупреждения мамы, и тех магов, которые чуть не изнасиловали её на острове во время дискотеки, и даже несчастную Анастасию, которую она даже и не видела никогда и, которая умерла из-за мага, Белозёрского, отца Владимира и Бориса.

Видимо, Марина задумалась и маг, видимо, решил, что она сдалась и ослабил захват на шее. Но одновременно одна его рука поползла вниз, а сам маг тяжело задышал, продолжая повторять:

— Ты не пожалеешь, ведьма.

В Марине, в ответ на бормотание мага и ощущение от прижавшегося к ней грузного тела, стало расти что-то злое, сильное и холодное как ярость и она в долю секунды вдруг стала чем-то другим, не Мариной, чародейкой неполных девятнадцати лет, а каким-то древним существом, которому известно всё и, которое может совершить всё, что пожелает, она услышала как часто бьётся сердце, навалившегося на неё мага, и поняла, что стоит ей пожелать и этот стук прекратится, она может запросто остановить его сердце.

Вместо этого она вскинулась и отбросила мага, причём сделала это легко. Выпрямилась, прикрыла глаза успокаиваясь и приходя в себя, снова становясь Мариной, будущей студенткой Питерского вуза.

Потом поняла, что не слышит больше мага. Медленно повернулась и увидела, что маг лежит на полу, рядом с большим и массивным, сделанным из толстого стекла, в который был вплавлен какой-то металл, журнальным столом.

Марина постояла, поправила рубаху, маг продолжал лежать неподвижно.

Непонятной сущности уже не было в ней, она исчезла, но сила была в ней и Марина больше не боялась, поэтому сказала вслух, громко:

— Мне не страшно.

Постояла ещё немного, глядя на мага, который не делал попытки встать или даже пошевелиться

Снова повторила:

— Мне не страшно

И сделала два шага вперёд, подходя к магу. Маг не подавал признаков жизни. Марина присела на корточки и прислонила, дав пальца к шее мага. Пульса не было.

Борис Белозёрский был мёртв.

Марина ещё несколько секунд сидела и держала пальцы на шее мага. Шея была ещё теплой, но в том, что Белозёрский был мёртв сомнений не было. Но Марина всё равно решила проверить и пропустила через него потоки. Сердце не билось.

Ей казалось, что это не она, это какая-то другая девушка, просто очень похожая на неё. Это она хладнокровно проверила жив маг или нет. Это она пошла, взяла пакеты из бутика, выбрала одежду, оделась, посмотрела на себя в зеркало. Собрала сумку и вышла за дверь.

Эта уверенная в себе девушка, одетая в дорогущую одежду, прошла мимо швейцара, который, скорее всего, даже не признал в ней ту девчонку, которую наверняка видел накануне. Мимо швейцара прошла уверенная в себе молодая женщина, в туфлях на красной подошве, в стильном брючном костюме и в больших чёрных очках.

Марина смотрела со стороны, что делала эта другая Марина. А сама она спряталась, сжалась в комочек и тихо глотала слёзы, не понимая и не желая верить, что Владимир её предал. Но он же сам сказал, что ключи есть только у него, а Борис пришёл и открыл дверь ключами.

— Как же это больно, неужели все маги такие, неужели он действительно предал её. А как же храм, как же метки? — думала она.

Марина посмотрела на руку, вернее она хотела посмотреть, но та, другая Марина ей не показала, а только зло одёрнула рукав пиджака.

Так Марина и добралась до дома, покормила кота и позвонила брату.

* * *

Утро того же дня. Несколько часов ранее. Офис группы компаний «Оникс»

Владимир сегодня был счастливейшим на свете. Ведьма его, она его навсегда. И пусть идут к стихиям все, кто имеет возражения. Даже отец.

Сейчас он быстро разберётся с делами и поедет обратно. При воспоминании о ведьме, о её отзывчивости, в паху стало тесно. Владимир вспомнил, как его девочка сегодня кончила на его кухне и понял, что ещё одна такая мысль и ему придётся идти в туалет и помогать «самому себе», иначе он не сможет ни сидеть, ни ходить.

А сила наконец-то стала послушной, и он чувствовал, что теперь она текла ровным потоком. Странным было и то, что раньше он чувствовал силу только внутри, а сейчас у него появилось ощущение, что есть ещё и внешний контур.

Владимир сел за стол и начал смотреть те документы, ради который он сегодня и приехал. Но в голову так и лезли мысли о кофемашине, пользоваться которой он так и не научил ведьму.

Набрал на селекторе ассистента, в дверь заглянула какая-то девица.

— А где? — Владимир вдруг понял, что не знает имя парня, с которым вот уже месяц вместе работает

Но девица поняла:

— Михаил заболел, сегодня я его заменяю

И соблазнительно улыбнувшись, зашла в кабинет. Владимир мысленно скривился. На девице была юбка карандаш, которая облегала довольно пышные бёдра, у неё была очень тонкая талия и большая, высокая грудь. В вырезе блузки было видно, что бюстгальтер еле справляется с тем, чтобы удержать такое богатство.

Девушка стала идти через кабинет по направлению к столу. И чем ближе она подходила, тем яснее Владимир чувствовал, что ничего, кроме отвращения она у него не вызывает.

Запах её духов, слишком навязчивый для летнего утра, колышущаяся в ритме шага грудь, томный взгляд и отсутствие чёрной прядки в блондинистой шевелюре.

Поэтому, не дожидаясь, когда девушка подойдёт поближе, он сказал, еле сдерживаясь, чтобы не рявкнуть:

— Кофе мне принеси и стакан воды.

Но девушка-ассистент оказалась понятливой и сразу же повернула обратно и вышла за дверь.

Владимир облегчённо выдохнул.

Он не видел, как в маленькой кухне, где стояла кофе-машины, где делали кофе только для директора, новый ассистент что-то добавила в молотую кофейную массу.

Потом отнесла сваренный кофе в кабинет к Белозёрскому и выйдя, позвонила и сказала только одно слово: — готово.

Через двадцать минут она зашла в кабинет забрать грязную чашку и увидела, что Владимир Белозёрский лежит, положив голову на стол.

Девушка-ассистент забрала поднос и вышла из кабинета, заперев за собой дверь.

Установила таймер на часах на два часа. Потом подумала и поменяла на час сорок пять.

Обычно это средство, добавленное в кофе, действовало на магов до четырёх часов, но это же Белозёрский, да ещё у этого, конкретного Белозёрского что-то с силой. Рядом с ним находится было не комфортно, особенно если маг был не доволен.

А она поняла, что он не доволен, ещё когда только зашла в кабинет. Обычно мужчины не так на неё реагируют. Но у Белозёрского она вызывала лишь отвращение.

Владимир очнулся через час. Никто же не учёл, что, получив благословение стихий, маг и чародейка замкнули силу, усилив друг друга. И любой яд, попавший в организм мага сразу же, нейтрализовывался, даже такой сильный, который использовался обычно в медицине, вместо наркоза.

Он сразу понял, что, что-то не так. Документы так и лежали на столе, похоже он даже не успел ничего посмотреть.

— А что произошло? — попытался вспомнить Владимир

Новый ассистент, кофе. Рука потянулась к селектору. Отдёрнул руку, встал, потянулся, «выжег» остатки дурмана в крови, прикрыл глаза, успокаивая силу и пошёл к двери. Дверь оказалась заперта.

Владимир дёрнул посильнее и добавил отпирающее заклинание.