Друзья ещё какое-то время походили вокруг Пауптика, осматривая и восхищаясь шедевром человеческого разума. И покидая зону «А», договорились, во что бы то ни стало, выяснить тайну загадочной машины. Но уговор пришлось немного отложить из-за окончания учебного года, тем более что Славик и Родион завершали учёбу в 9 классе, а Марина в 10-ом. Ребята старались не думать о Пауптике, чтобы не отвлекаться от подготовки к предстоящим итоговым контрольным и экзаменам. Славка, за всё это время приходил в гости всего пару раз и то, какой-то хмурый и без настроения, на вопросы отвечал однозначно и безучастно. Родион с Мариной пытались выяснить, в чём дело, но он отмалчивался и как-то быстро уходил. И когда был в последний раз, с его настроением повторилось то же самое. Сидел он угрюмый, наотрез отказался от еды. Даже Елизавета, которую он всегда слушал, не смогла уговорить съесть хоть ложечку его любимого борща.

– Так, – сказал Родион решительно, подвигая стул и садясь напротив Славки, – Выкладывай, мы тебе не чужие, и не отпустим тебя, пока ты нам всё не расскажешь.

– Точно, точно, – подтвердила Марина, закрыв дверь, скрестив руки и загородив проход, – Даже не думай, все попытки к побегу будут строго пресекаться и наказываться.

– Ладно, Слав, давай говори, – Родион положил ему руку на плечо и направил сверлящий взор в глаза.

– Отца выгнали с работы, – чуть не плача, выдавил Славик.

– Офигеть, – не сдержалась Марина.

– Продолжай, – настаивал Родион.

– Помните, тот взрыв на заводе?

Брат с сестрой утвердительно кивнули.

– Это, сделал мой отец. Он остался на ночь в лаборатории, хотел завершить какой-то эксперимент, очень важный для него. Но что-то пошло не так. Взрывом уничтожило половину здания и ценнейшую лабораторную технику, приборы и что-то там ещё… Папа остался жив по счастливой случайности, выйдя из здания минутой раньше взрыва.

– Ну и что, это же наука, а в экспериментах всякое случается, не выгонять же за это. Сколько мы здесь живём, постоянно что-то падает, взрывается, вон сколько искорёженной техники в зоне «А» – и ещё никого не выгнали, – гневно заявила Марина.

– Пауптик, – Слава сделал паузу, – Разработка Отца.

– Ух! – одновременно удивлённо и восхищённо выдохнули Родион и Марина.

– Я и сам не знал, до тех пор, пока отец не надумал уборку в саду и не обнаружил мою… Ну, в общем, мы с ним откровенно поговорили…

– Ты ему рассказал о наших похождениях в зону «А»? – предугадал Родион.

– Мне пришлось. Но он молча выслушал и лишь сказал, что лучше бы я увлекался музыкой или шахматами.

– Почему ты нам всё это раньше не рассказал? А мы думаем, что это со Славиком происходит? Друзья так не поступают, и мы тебе как семья…, – Марина хотела добавить что-то ещё, но Родион не дал ей договорить.

– Ладно тебе, Марин, не заводись. Слав, скажи лучше, как там Евгений Семёнович себя чувствует? И как могло случиться, что такого специалиста…, – «Выгнали», хотел сказать Родион, но осёкся и повторил вопрос, – Как так случилось?

И Вячеслав начал рассказ, – Пауптик изобрёл отец ещё несколько лет назад. Он тратил все силы и время на его разработку и внедрение. Он практически не жил дома, вот мама, наверное, и не выдержала, – Славка потупился в пол, пытаясь всё же как-то оправдать мать.

Друзья терпеливо ждали продолжения.

Немного посидев, Славик вздохну и продолжил, – Папа изобрёл новые сверхлёгкие материалы, не уступающие титану по прочности, но в несколько раз легче. Он изобрёл жидкость, способную резко уменьшаться и увеличиваться в объёме при подаче на неё электричество в зависимости от полярности, и потом применил это свойство для создания искусственных мышц. Он убедил начальство создать экспериментальный летательный аппарат нового поколения. ЭЛАНП-1, как его потом назвали, это и есть наш Пауптик. Вы видели его, как он оригинально сложен! – Славик на секунду восхищённо засиял лицом, но потом брови его опять нахмурились, и он продолжил, – ЭЛАНП предполагалось оснастить двигателями с вертикальным взлётом, так, чтобы он мог взлетать и садиться в любом не приспособленном для этого месте, даже в горах. Для этого, аппарату создали лапы-крылья, с ними он мог бы мягко приземляться на местности с перепадом высот до шести метров. При этом, лапы автоматически нашли бы опору, поднявшись или опустившись на нужную высоту, сохраняя корпус в идеальном горизонтальном положении. Он мог бы подолгу парить, поднявшись в небо и выключив двигатели. Ты, Родик, это видел, но тогда на нём не было двигателей, их ещё не установили, а заменили балластным макетом.

Первые испытания в тот день прошли успешно. И сверхлёгкий корпус, и способность восьми крыльев увеличиваться в размерах, улавливая потоки воздушных масс, и маневренность – всё оправдывало ожидания. В том числе и работа супермощного компьютера, управляющего всеми процессами ЭЛАНПа.

При этих словах, у Родиона загорелись глаза, а Вячеслав продолжал, – ЭЛАНП мог летать и приземляться как в ручном, так и полностью в автоматическом режимах. Вы обратили внимание, что у него нет стёкол и иллюминаторов? Ему они и не нужны, их роль выполняют множественные камеры по принципу глаз насекомых, и всё видимое подаётся на обширные экраны с высочайшим разрешением так, что создаётся ощущение, будто смотришь сквозь стекло на улицу и всё видишь собственными глазами.

– А если камера разобьётся, тогда как? – не выдержала Марина.

– Её роль на себя возьмут другие камеры. Мозг компьютера это предусматривает. Мне отец много что поведал о принципах работы Пауптика. Там применено столько новых открытий! Но, к сожалению, машинка получилась очень дорогая, и при этом, намного уступая в скорости современным самолётам.

– Зачем ей огромная скорость? С такими способностями, я думаю, Пауптик претендовал бы на лучшую научно-разведывательную технику, не имеющую аналогов, – высказал своё мнение Родион.

– Верно, но, если бы так мыслили все, от кого зависели дальнейшие испытания. Отца и так укоряли за дороговизну изделия, за неспособность развить огромную скорость, грозили ему закрыть проект. У папы были ещё какие-то открытия, которые он хотел применить на Пауптике. Но у него не было времени на их доскональную проверку, прежде чем он мог представить их начальству. Отец говорил, что это открытие могло перевернуть весь мир, всё современное представление о расстоянии, времени и пространстве. Поэтому он торопился, сам проводил эксперименты, задерживался ночами на работе. Вот и в ту ночь он задержался. Говорил, что был близок к открытию нового источника энергии. Ему нужен был лишь какой-то кристалл, которого не оказалось в лаборатории научного центра, но был у него дома. Отец ушёл за ним, и это спасло папе жизнь. А утром понаехало начальство, стало обвинять его во всех грехах: и что оборудование погибло, и что ему нужно изобретать только прыгающих лягушек, и что внешним видом своих изобретений он позорит авиацию.

– А Евгений Семёнович не рассказывал им о своих открытиях, ради которых задерживался и тратил столько времен? – гневно выпалила Марина.

– Пытался…. Пытался сказать, что благодаря взрыву, стоит на пороге открытия, каких ещё не знал мир…. Но его не слушали. Отец говорит, что это их ещё больше взбесило. Они обозвали его шарлатаном и велели убираться, чтобы его больше не видели в научном центре и в цехах завода.

– Вот, гады, – сжала кулаки Марина.

– Отца жалко. Делает вид, что ничего не произошло, что всё хорошо. Стал ремонтом дома заниматься, садом. Но я вижу, как он мучается, переживает, весь осунулся, похудел.

– А на что вы живёте? – поинтересовалась Марина.

– Папа говорит, что есть ещё сбережения, что зарплату он почти не тратил. Просил прощения у меня, что забывал обо мне, что ни разу за всё время даже на море не свозил, – Слава замолчал, а потом добавил, – А мне и не нужно это море, мне и здесь хорошо.

– Ладно, Слав, не переживай, – заговорил успокаивающе Родион, – Всё будет нормально. Мы что ни будь, придумаем, я в этом уверен. Давай только закончим учебный год, и тогда займёмся этим вопросом.