НАЧАЛО

      «Я чувствую, что это начало чего-то грандиозного…»

Яркий гребень солнца показался из-за линии горизонта. Первые лучи робко нащупали крыши многоэтажек и медленно поползли вниз, заливая светом весь городишко, перепрыгивая со здания на здание и заглядывая в окна. Один из таких лучей нагло проник в открытую форточку и упал на лицо Родиона, щекоча нос и пытаясь открыть глаза. Родька положил на голову ладонь, защищаясь от непрошеного гостя, но солнечный зайчик, назойливо вцепившись, слегка припекал руку. Родька перевернулся набок, лицом к стене и попытался заснуть. Но сон уже не шёл. Родион снова перевернулся на спину и с силой потянувшись, открыл глаза. А лучик, будто сделав своё дело, перепрыгнул на стену, осветив ряд многочисленных медалей, переливаясь золотом, серебром и бронзой.

«Надо же» – подумал Родион, – «Мечтал выспаться в первый день после окончания учебного года и всех экзаменов. Вот – выспался». Усмехаясь, посмотрел на залитую солнцем комнату и обращаясь к зайчику, продолжающему играть медалями, подмигнул, как старому знакомому, – «Привет дружище», – провёл пальцем по наградам, и они отозвались весёлым звоном, словно лучик ответил на его приветствие.

Отбросив в сторону одеяло, Родион натянул шорты и легко перемещаясь в боксёрской стойке, нанёс несколько ударов по воображаемому сопернику, выполнил подсечку и в прыжке с разворота, на выдохе, завершил серию мощным выбросом ноги, и как ни в чём не бывало, зашагал в ванную комнату. Но дверь оказалась запертой с обратной стороны, а изнутри доносился плеск воды и еле слышное пение сестры Марины.

– Тук, тук, тук, – Родька сымитировал голосом стук в дверь, – Ты скоро?

Каким-то странным образом Маринка умудрялась всякий раз раньше него занять ванную комнату, и это немного раздражало и одновременно забавляло его.

– Подожди немного, я быстро, – как обычно ответила она.

Но он знал, что это «быстро» будет не так скоро, как этого хотелось бы, поэтому вернулся в свою комнату, и широко открыв дверь, шагнул на балкон. В лицо пахнуло свежестью летнего утра. Родион, с большим удовольствием, вдохнул полной грудью порцию прохладного воздуха. С улицы доносились отдалённые звуки города: стук мяча на баскетбольной площадке, рокот двигателей ещё не многочисленных машин, непонятные отрывки речи людей, щебетание стрижей, рассекающих крыльями воздух. Родик любил бывать на балконе, с него открывался великолепный вид с высоты девятиэтажного здания, а именно на последнем этаже и размещалась квартира его семья. Кому-то может, и не нравилось жильё на такой верхотуре, но только не Родьке. Он упивался свободой, словно птица паря взором над всем окружающим. Здесь легко навеивались размышления, мечты, фантазии, заставляя подолгу замирать в одном положении.

Рядом с их домом, зелёным пышным ковром раскинулся небольшой сквер, упирающийся одной стороной в частный жилой сектор, а сразу за сквером просматривался пустырь, поросший редкими кустами шиповника и травой вперемешку с бурьяном. Дальше, за пустырём, находился испытательный полигон, занимавший огромную территорию со взлётной полосой и бетонным забором с видеокамерами, берущий начало от частного сектора, минуя обрыв с рекой и уходя от них вдаль серой лентой. Вот этот полигон больше всего и привлекал внимание Родиона.

Их семья проживала в небольшом научном городе с двумя школами и большим спортивным комплексом. Городок был закрытого типа и тщательно охранялся по всему периметру, поскольку здесь велись серьёзные секретные научно-технические разработки. Создавалось впечатление, что всё взрослое население, проживающее в городе, было занято лишь тем, что что-то изобретало и испытывало. Все разговоры на улицах, в маршрутках, магазинах, фокусировались на формулах, механизмах, проектах и т.п. Даже название города «Опытный» говорило само за себя.

Раньше, Родион с семьёй жили неподалёку, в сельской местности. Родион с Мариной помнили, как они держали коз и курей, а ещё у них были две кошки и собака. С ранних лет они легко могли управляться как карандашом и кисточкой, так и молотком, и топором. В этом была большая заслуга их родителей, с малолетства прививающих любовь к труду и искусству. Все в семье хорошо рисовали, разбирались в черчении. Мать Елизавета работала учителем математики, к тому же прекрасно кроила и шила – в этом преуспели и дети. Отец Иван, слыл мастером на все руки, мог построить как дом, так и починить машину, и разную технику, к тому же, работал тренером по рукопашному бою. Поэтому и дети с раннего детства были приучены к спорту и ещё, к закаливанию – им очень нравилось выбегать зимой, босиком на снег, и с дикими радостными криками, немного пробежавшись по морозному пушистому снежку, заскочить наперегонки домой в ванную. А ещё, отец, во время длинных, зимних вечеров, рассказывал невероятные сказочные, или фантастические истории, придуманные им самим. Дети любили слушать о приключениях богатырей, мальчиков, девочек, ёжиков и всякой живности, и на всю жизнь прониклись духом приключений и жаждой знаний. К тому же отец, Иван Михайлович, или Михалыч, как его звали знакомые и друзья, каждое лето, организовывал походы в горы со своими воспитанниками – спортсменами. И ему в этом всегда помогала жена Елизавета. Конечно же, ни один поход не проходил без участия Маринки и Родьки. Мама Лиза, как звал её отец, прекрасно играла на гитаре и пела, отец тоже играл, но с голосом у него были проблемы. «Балалайка – две струны, и те, расстроенные», – шутила про его голос Елизавета. Но он не обижался.

Все в семье увлекались фотографией. Мать Елизавета с Мариной – рукоделием, поделками из бисера и природного материала. Отец Иван с Родионом, всё свободное время проводили в гараже – что-то ремонтировали, изобретали. Родители всегда дарили детям не безделушки, а «что-то полезное», как они выражались. А это «полезное» было: энциклопедии, развивающие игры, выжигатели, лобзики, граверы, наборы инструментов и измерительных приборов…. И детям это нравилось, они не хотели других подарков. А когда появился компьютер, Родик с отцом постоянно его разбирали, что-то усовершенствовали, переустанавливали, а ещё, любили покупать различные программы и изучать их. Одним словом, семья у них была творческая, и как говорили родители – ремесленная. Наверное, это во многом и решило вопрос с переездом, когда отцу предложили работу тренером в научно-исследовательском городке. К тому же и зарплата здесь была выше и ещё, предоставленная четырёхкомнатная квартира, правда, на окраине города и вблизи испытательного полигона. Маме поначалу этот вариант жилья не очень понравился: на полигоне постоянно испытывали какие-то летательные аппараты, по взлётной полосе то и дело взлетали и приземлялись необычного вида самолёты, вертолёты, автоматические летательные аппараты и ещё что-то. И всё это сопровождалось гулом, жужжанием и стрекотом. У мамы от этого шума, с её идеальным слухом, постоянно болела голова, но проблему удалось решить просто, папа установил звуконепроницаемые окна, и в квартире стало тихо. Это было единственное, что не удовлетворяло маму, но с исчезновением в жилье посторонних шумов и она полюбила их уютную квартиру. Отдельные комнаты достались детям, они их оборудовали каждый на свой вкус, и родители не вмешивались в пределы их границ, лишь только требуя соблюдения чистоты и порядка. Спальня была и у родителей. А одну из комнат, самую большую, по общему согласию семьи заняли под мастерскую, компьютерную, библиотеку. Одним словом – рабочий кабинет. Зато кухня им досталась огромная, туда поместились помимо гарнитура, плиты, холодильника с морозилкой, ещё и огромный телевизор, и большой стол с мягким уголком, на котором вечерами любила собираться вся семья. Когда утихал шум с полигона, можно было открыть широкое окно и любоваться видом окрестностей, не выходя из-за стола, тем более что окном, этот проём в стене от потолка до пола, назвать было тяжело. Просто отъезжала в сторону прозрачная стена. И между помещением, и небом, оставался лишь небольшой барьер, в виде изящных перил. В это время на испытательных площадках замирала жизнь. Всё летающее и передвигающееся останавливалось, а в свете заходящего солнца, когда металлические монстры отбрасывали длинные тени, ландшафт вокруг напоминал картинки из фантастических рассказов. Всем нравилось, указывая то на один объект, то на другой, сравнивать их схожесть с животным миром, и это была как игра, кто придумает более точное название.