– А как со слугами? Их тоже надо бы опросить. Может быть, кто-то что-то слышал или видел. Это помогло бы нам напасть на след.

– Хорошая мысль, – кивнул Джинким, – но это отнимет уйму времени. Не знаю, получится ли у меня… Ведь у меня есть свои обязанности. Я не смогу заниматься еще и этим.

– Поручи своим воинам опросить слуг.

– Нет, не пойдет. Я никому не доверяю. Моих воинов могли подкупить. А может быть, они уже давно связаны с моими врагами.

Беатриче вздохнула – неужели он намерен взвалить на свои плечи работу, которая по силам лишь полицейской бригаде, да и то если она работает денно и нощно в течение нескольких недель? Бедняга Джинким, он волк-одиночка, его затея безумна. Одному тут не справиться. Пока будешь идти по следу одного, упустишь драгоценное время и убийца заметет следы. Так им никогда не найти того, кто покушался на Маффео. Только она собралась выложить все это Джинкиму, как он сам высказался примерно в том же духе.

– Я все понимаю и, честно говоря, не очень верю, что мы найдем преступника. Единственное, на что надеюсь, – мы проявим бдительность и предотвратим новое покушение.

Джинким в таком подавленном состоянии… Беатриче стало тяжело на душе. Она испытывала непреодолимое желание помочь ему. Но как, она ведь врач, а не криминалист. Работу полиции знает лишь по книгам и кино, а этого далеко не достаточно. Но исходя из того, что авторы романов и сценаристы не все высасывают из пальца, а опираются иногда и на реальные факты, может быть, ей стоит воспользоваться той или иной полезной идеей…

– Я помогу тебе, – выговорила она наконец.

Джинким покачал головой, улыбнулся… но все-таки выглядит он растерянным. У нее даже стало щемить сердце. Больше всего хочется обнять и успокоить его… Но она держала себя в руках – Джинким не тот человек, до которого можно так просто дотронуться.

– Спасибо, что хочешь мне помочь, но…

– Ты мне не доверяешь?

Джинким удивленно взглянул на нее.

– Доверяю, конечно, но…

– Хорошо, – перебила она его, – тогда будем считать, что мы договорились.

– Но ты женщина! – воскликнул Джинким. – К тому же скоро у тебя родится ребенок. Как ты собираешься мне помочь?

– Очень просто. Во-первых, у меня есть доступ в покои Маффео и к его слугам. Если яд спрятан там или его подмешали ему в пищу – я смогу выяснить. В отличие от тебя мне легче там ориентироваться и опросить слуг. Никто не обратит особого внимания. Большинство слуг-китайцев считают меня просто любопытной сорокой. Мне нечего бояться за свою репутацию. Во-вторых…

– Вот это-то и плохо, Беатриче! Если кто-то из слуг подмешал яд, значит, ты живешь под одной крышей с убийцей и этому мерзавцу ничего не стоит отравить и тебя заодно.

– Во-вторых, я врач, – продолжала она, не обращая внимания на его доводы.

Пусть они вполне обоснованны, она не желает их слушать, по крайней мере сейчас. Пока паниковать рано.

– Я часто бываю в лечебнице. Могу спросить Ли Мубая, знает ли он что-нибудь о красавке. В больничной аптеке хранятся сотни разных трав. Может быть, среди них есть и красавка? Если да, то круг подозреваемых значительно сократится – ведь доступ к лекарствам есть только у врачей и их доверенных лиц. Ну а в-третьих, я бегло говорю по-арабски. У этого Ахмада наверняка есть гарем, а в нем – куча женщин, изнывающих от скуки. Если бы арабские мужчины догадывались, что слышат и видят их жены, изнемогающие от безделья, – ликвидировали бы все гаремы. Никто не удивится, если я познакомлюсь с женами Ахмада. Представляю, как они обрадуются! – Все выложат новой подруге, которая еще не слышала их болтовни и…

– У Ахмада нет никакого гарема, – перебил ее Джинким. – Он вообще не женат.

– Что?! Нет женщины? Ни одной? Ну так поговорю с его сестрой или матерью.

– У него никого нет. Он живет один. Думаю, нет даже слуги, как ни странно.

– Тогда с этим типом не все в порядке. – Беатриче расстроилась: рушился весь ее план. – Ну что ж, надо придумать что-нибудь еще.

– Есть еще Марко, – добавила она, горько усмехнувшись. – Как тебе известно, когда мы виделись в последний раз, он подарил мне кольцо и сказал, что, если я пожелаю его видеть, мне стоит только послать ему кольцо со слугой. До сегодняшнего дня я думала, что никогда не сделаю этого. Но сейчас, кажется, настал час принять его любезное предложение. Может, мне удастся назначить встречу в его покоях.

– Ты действительно хочешь послать ему кольцо? А ты понимаешь, как это опасно? Ведь с Марко шутки плохи. Если он тебя раскусит, он…

– Знаю! – Беатриче сжала кулаки.

Конечно, она ясно понимает всю опасность, по крайней мере чисто умозрительно. Но она решилась и не отступит от своего решения.

– Была не была! Маффео мне как отец. Не могу допустить, чтобы его племянничек, который чуть не погубил его, вышел сухим из воды или снова подсыпал ему яд.

Она поймала себя на тайной мысли: помогая Джинкиму, будет чаще с ним видеться. Но лучше ему этого не знать.

– Сомневаюсь, правильно ли ты поступаешь, но, вижу, спорить с тобой бессмысленно. Предупреждаю все же, что действовать тебе придется на свой страх и риск.

Разреши только присматривать за тобой. – И он тяжело вздохнул, а на лице мелькнула счастливая улыбка. – Хорошо, помогай мне разыскать этого негодяя, но при одном условии: регулярно отчитываться передо мной и не делать ничего, что повредило бы тебе и твоему ребенку.

Беатриче улыбалась: он беспокоится за нее – это заставляет сердце биться сильнее. Может быть, между ними действительно что-то возникло…

– Обещаю тебе! – заверила она.

– Хорошо. Тогда вернемся в Тайту. Нас там, наверное, уже хватились. Зачем нам лишние подозрения? К тому же стало холодать. Ты, наверное, замерзла?

Слегка пришпорив коня, он повернул его и поскакал в город. Беатриче следовала за ним, любуясь его прямой, гордой осанкой охотника и воина: подвижен, гибок – прямо сошел со страниц исторической книги с иллюстрациями.

Вообще-то она предпочла бы еще немного задержаться в степи, хотя, кроме неба, травы, нескольких холмов и лесов на горизонте, смотреть не на что. Но Джинким… его лучистые зеленые глаза, низкий, хрипловатый голос – словно голосовые связки обработали наждаком. От каждого звука этого голоса по телу пробегает дрожь…