Сегодня дядюшка в разговоре за едой и пивом при всей нашей семье заявил:
— В эльфёнше пылает дух воина, я рад бы был подучить будущего хирдмана, раз Йрану всё не до него.
Дед Калле, крепкий, седовласый и седобородый старик, который сам уже почти не работал в кузне, сбросив её на отца и более ведал торговыми делами рода, правда почуял неладное и поинтересовался:
— С чего это ты так решил?
— С того что парень вместо того чтобы молчать, пока я гонял их сегодня с Тормодом, всякий раз старался поддеть меня своими шутками и был на язык остр, как Локи. Не ты ли мне говорил, отец, что истинный воин смеётся даже в лицо своей смерти? — не смущаясь того факта, что превратил тривиальную задачу по переноски угля во что-то несусветное, ответил Хаук, вызвав улыбки собравшихся во главе стола мужчин.
Я их даже в чём-то понимал. В прошлом «перерождении», как бы его наверно назвали буддисты, будучи в армии, я не считал свою жизнь сладкой, как пахлава с изюмом. Но чем больше после неё проходило лет, тем больше из памяти вымывались плохие воспоминания, оставляя в голове лишь то, что я был молод, силён и безшабашен, а даже самые большие трудности и самые чёрные дни были скорее поводом для гордости. Вон через какое дерьмо прошёл, но только крепче стал! Воспоминания о молодости вообще дело такое, все знают, что гелик куда лучше восьмёрки типоразмера двухдверное зубило. Но какой водитель возрастом под полтинник отказался бы снова сесть за руль своего старого тарантаса, если бы на нём получилось поехать подхватить свою будущую невесту и отвести в кино на премьеру фильма, который станет для неё любимым, во времена, когда вы оба ещё юны и беззаботны, а артрит просто прикольное слово из медицинского справочника? Если бы для этого надо было всего лишь сжечь дорогущий мерседес, все бы бегом помчались за бензином, толкаясь локтями на заправке.
А взрослые мужи за столом сейчас дружно вспомнили свои молодые годы и чуть-чуть по ностальгировали. Причём плохое не припомнили, зато у всех в памяти всплыли случаи, как они сами пытались огрызаться наставникам, показывая отрастающие зубы. Всем воинская наука давалась через боль от натруженных мышц и чужих ударов, но все ассоны её постигали, наша земля не терпела слабых или неумелых. Каждый здесь вне зависимости от основного ремесла охотник и воин, если речь конечно о свободных людях. И каждый знает что без труда не то что не выловишь рыбку из пруда, а просто выживешь. К примеру просто твоя рожа не понравится кому-нибудь на ярмарке из другого клана, он оскорбит тебя и твой род, у вас случится поединок и слабак отправится на тот свет, заодно бросив тень на своих родственников. Ведь если слаб один, могут быть слабы и все остальные.
Так что единственным, кто хоть что-то сказал против был мой папаша, но и то не потому что ему не нравилась сама идея, а потому что ситуация несколько выходила за пределы традиций и обычаев.
— Вообще сыновей обычно учат отцы — произнёс Йоран.
— У тебя слишком много работы в кузне — отрезал дед, а потом добавил — Я горд тем, как ты стал работать с металлом, сын, но сообщать о подобном характере моего внука следовало тебе, а не Хауку. Так что ему и учить до осени. И не давай ему спуску, чтоб второй Бо не вышел — последнее уже относилось к мою новому сенсею, что тому пиво поперёк глотки встало.
Дальше же разговор как-то скатился в обсуждение того самого Бо, который приходился деду братом. Наша семья была весьма уважаема, а не только богата, практически все взрослые мужчины хоть раз да ходили в вик, то есть некое дальнее морское путешествие, все они хоть раз да участвовали в бою, отправляя врага на тот свет. Но выше означенный родственник оказался излишне отморожен даже по меркам общества, где практически все взрослые мужики являются убийцами и для полного счастья не сдержан на язык. Он стал хирдманом, а затем и дренгом, своего рода элитным воином дружины, был на хорошем счету, что спасало положение до поры до времени. Но подвыпив на пиру Бо догадался оскорбить ярла, что было откровенно дурацкой идеей. С силой и боевыми навыками у лидеров нашего народа по определению всё хорошо, других над собой ассоны бы не потерпели, а «за базар» они обречены спрашивать по всей строгости, иное урон их авторитету и как следствие власти. Дальше был поединок, труп нашего родича в виде двух неровных кусков и несколько лет опалы для всей семьи. Хорошо хоть довольно вялой, а то кроме крови ярл мог и виру запросить, оставив наш род без штанов, если выражаться фигурально. А может и не фигурально, правители порой бывают жестоки. Однако на ошибках здесь учиться умели и обжегшись на молоке предпочитали дуть на воду.
Для меня это стало поводом сцепить зубы. Дед практически прямым текстом сказал дяде, что в сопляка надо вколотить не только навыки, но и дисциплину, чтоб история не повторилась. С одной стороны конечно было даже в чём-то приятно, что меня в силу уклада общества с чёткой иерархией от старших к младшим, посчитали подрастающим отморозком, что не будет бояться ни Одина, ни Хеллу. Подобное здесь ценилось и уважалось. Хотя вспоминая свою прошлую жизнь, особенно в лихие девяностые, я вынужден был признать, что их предположения не так чтобы совсем лишены оснований. Но с другой как-то они быстро всё решили. Ну а может дед просто имел какие-то свои резоны, к примеру если потомок несдержан, то усиленная воинская подготовка либо меня обломает, указав сопляку на его место, либо поможет выжить, когда характер доведёт дурака до беды. Или что эльфёныша неплохо бы спровадить в дружину, а то кто этих долгоживущих знает, век у полуэльфов долгий, как бы в обход внуков моего отца от законных детей наследником не стал. Может дело вообще было в том, что младший сын у Калле был любимчиком и тот решил ему потрафить, заодно давая раскрыться командирской жилке. А возможно сыграли все варианты сразу.
Впрочем плевать, сейчас важнее были не резоны старика, а то что я попал в новую духанку. Часть хозяйственных забот с меня сняли на следующий же день и работал я с Тормодом только до обеда, пока занят своими делами был сам Хоук. Он ведь тоже не в вакууме жил, постоянно пропадая на тренировочной площадке, ему тоже надо было трудиться. Но вот вторая половина дня для меня была лютым пипендром, дядя гонял меня до тех пор пока я не начинал падать от усталости, а потом заставлял заниматься своим снаряжением. Взять хотя бы то, что этот мудак любил заниматься в кольчуге и поддоспешнике, ведь в бою их вес будет сказываться. Второй надо было регулярно стирать от пота вместе с рубахой, а первая имела свойство ржаветь. Так что шмотки я вынужден был приводить в божеский вид на реке, а кольчугу приходилось закрывать в небольшом бочонке с песком, который я потом катал по двору, сошлифовывая ржу. Сначала руками, потом ходя на нём, а затем бегая и «демонстрируя истинно эльфийскую ловкость, а не неуклюжесть беременной коровы». Воин ведь, люби его йотуны всем Йотунхеймом, должен не только уметь позаботиться о своём снаряжении, но так же обладать ловкостью и чувством равновесия, чтоб хотя бы не свалиться с драккара в качку. Кажется уже было сказано, что Хаук всё стремился превратить в тренировку, а в неё в принципе можно превратить всё что угодно?
Про заточку оружия я вообще молчу, она в рутину превратилась быстро, даром что дядюшка меня постоянно подгонял так, что вскоре оселок буквально порхал в моих руках. Ну а пальцы обзавелись несколькими шрамами, хорошо хоть небольшими. Всё таки меч и топор это не коса-листовка, заточка там немного другая. А то видел я косарей с характерными отметинами на руках и даже как один мужик при мне чуть не отфигачил себе кусок мяса у большого пальца.
