— Благодарю, — Виктор подхватил скользящий к нему по стойке бокал.

— Что делать будем, начальник?… — тихонько мяукнул Нуар.

Улыбаться, — ответил я ему мысленно.

На время повисло неловкое молчание… Пока Виктор не начал рассказ.

— Знаешь, я ведь тоже потерял семью. Остался один, прямо как ты. Тоже откупался за их грешки. Но в отличии от тебя мне не приходилось бегать по мелким поручениям и трясти карманы для Клещева. Нет. Мне пришлось целый год провести в ордене «Люмпен»! Год жизни оставил на той треклятой Изнанке в Жеводане. Я носил имя Франсуа Рюэля. И в какой-то момент даже забыл себя настоящего. Целый. Мать его. Год, — он залпом осушил бокал, поморщился и продолжил. — Каждый день я был вынужден притворяться тем, кем не являюсь. И всё ради одного магического артефакта. Платинового «Люма».

Я последовал примеру Виктора и допил виски. А он тем временем продолжил:

— Ты даже не представляешь, какого ютиться с этими чокнутыми фанатиками, Кусто, — усмехнулся Тасманов. — точно, это же теперь не твое имя, так сложно привыкнуть… Мы ведь с тобой похожи. Оба сироты, оба прячемся за фальшивыми масками, оба пытаемся как-то выжить в чуждом нам мире. Тебе так не кажется? — он пронзил мою душу взглядом своих красно-карих глаз, по спине пробежал холодок, волосы встали дыбом.

То что ты псих, я знаю, но спасибо что напомнил, Виктор.

— Ошибаешься, мы совершенно разные люди. Между нами ничего общего, кроме фальшивых имён. А теперь, если тебе нечего больше сказать, будь так любезен, уйди. «Люм» я тебе всё равно не отдам, — я позволил себе немного дерзости. С такими как Виктор, иначе общаться нельзя.

— Я ещё не допил, — сощурился Виктор и взглянул на несколько оставшихся в бокале капель, — Тимофей, я охотился за «Люмом» ради высшей цели. Отдал себя целиком. Провернул дело всей своей жизни. А ты… — цокнул он. — В одночасье решил всё испортить. Разве никто не учили тебя, что воровать — это плохо? Ах, да, точно… — граф сжал хрустальный бокал с такой силой, что тот треснул.

— Забавно слышать это от того, кто сам украл, — пожал я плечами.

— А ещё ты помешал очень влиятельным людям.

— Ты о Мышкине? Или о пиратах? Больше не советую вести с ними дела. Проверку они не прошли, — я не сдержал ухмылки.

Как же Тасманов разозлился. Аура графа полыхала алым пламенем в районе головы, но он усердно старался потушить этот пожар ярости.

— Слушай сюда, — он резко вскочил с табурета, что тот аж упал, — сейчас у нас есть два варианта развития событий, — Виктор сделал глубокий вдох, в попытках успокоиться.

— Внимательно слушаю, Виктор Андреевич.

— Первый: ты отдаёшь «Люм», и мы мирно расходимся. Второй…

— Второй, я оставляю фишку себе, а ты уходишь целым и невредимым.

Граф сжал кулак, вокруг которого из красной магической энергии образовался кастет с длинными, острыми как бритва когтями. На плече у него показался небольшой зубастый зверёк с чёрной шерстью с белыми пятнами на груди.

— Нет, Тимофей. Второй вариант звучит так: я вытряхиваю фишку из твоего трупа. Но сперва, я хочу знать, кто ты?

— Не понял?

— Я спросил кто ты, Тимофей Чернокотов? Как на самом деле зовут человека, что занял его тело.