– Удачного вечера! – отсалютовала я им кружкой и скрылась в своей комнате, запираясь на щеколду.

Только небо знает, как тяжело мне далась встреча с бывшей подружкой. Даже смотреть на нее мне было физически больно. Хоть Артем мне ничего не обещал, и я не рассчитывала ни на что, давно похоронив к нему все чувства, но меня продолжало гложеть чувство, словно они оба меня предали.

До самого вечера я так ни разу и не вышла из комнаты. Пару раз я слышала, как Артем останавливался около моей двери, заносил руку, но постучать не решался. Его тень из-под двери исчезала, и я выдыхала, продолжая бесцельно бродить по социальным сетям.

Лера звонила мне несколько раз, но я сбрасывала ее звонки, не желая разговаривать с ней, а в мессенджерах ее сообщения не открывала.

Когда Артем ушел, я услышала хлопок входной двери и наконец вышла из комнаты, чувствуя, как урчит от голода желудок. Сил готовить не было, так что пришлось заказать пиццу. Привезли ее быстро, я уже хотела включить ситком под ужин, но неожиданно зазвучала мелодия звонка, которую я ставила под Наташу. В последние дни она не появлялась в университете, и я сразу же нажала “принять вызов”.

– Привет, Наташ. У тебя всё хорошо? – затараторила я, ведь она после того случая в клубе как сквозь землю провалилась, отписавшись лишь, что уехала к родителям в деревню.

– Да, я только в город вернулась, – голос у нее был бодрый и довольный. – Родители вам с Леркой маринованные грибы передали, но лучше их сейчас мне тебе привезти, ты ж знаешь, в общаге холодильник у нас старенький, плохо замораживает. Ты дома? Давай я приеду, мы с Ильей как раз в город только въезжаем, он меня подвезет, а от тебя я уже на такси.

– С Ильей? Давай, – улыбнулась я, направляясь в комнату.

О старшем брате Наташи мы только знали из ее рассказов об их детских проделках, но увидеть воочию ни разу не представилось возможности. Так что я быстро оделась и спустилась вниз, желая увидеть Илью воочию. Насколько я знала, он вроде как несколько лет назад так же, как и Наташа, переехал из их села в город, но о подробностях его работы была не в курсе.

Лерка иногда подшучивала, что наверняка каким-то строителем подрабатывает или охранником в супермаркете, но я шикала на нее и одергивала. Только сейчас до меня дошло, что шутки эти были не безобидные, а вполне в духе девчонки из богатой семьи. Как бы раньше мне не хотелось этого признавать, но Лера всегда смотрела на Наташу свысока.

Многое из прошлого пришлось переосмыслить и посмотреть под новым углом.

Холодало. Я вышла в спортивных штанах и футболке, но во двор еще не въехала ни одна машина. Идти за курткой не решилась, побоялась, что за это время брат Наташи подъедет к подъезду, высадит ее и укатит по своим делам, а я снова его не увижу. Не то чтобы я прям страдала от любопытства, но оно всё же свербело внутри, не давая мне сдвинуться с места.

– Почему без кофты? Замерзнешь, – раздался вдруг сзади голос Артема.

От испуга я подпрыгнула и подорвалась со скамейки, приложила ладонь к груди, пытаясь унять бешеный стук сердца.

– Ты меня напугал.

Из-за страха я и забыла, что собиралась его игнорировать, но слова вырвались непроизвольно.

– Хоть какие-то я у тебя эмоции вызываю, – хмыкнул он, – хоть и негативные.

Он вышел из тени на свет, и в его руках я заметила цветок в горшке.

– Необычный подарок для свидания, – фыркнула я, отчего-то чувствуя себя уязвленной. – Но не старайся, Лерка не оценит. Ей каллы подавай.

Мой тон был полон яда и язвительности, как защитной реакции на раздражение.

– Чего ты прицепилась к Лерке? – прищурился Артем.

– А что, не нравится?

– К другим моим временным девицам ты была равнодушна. Неужели и правда ревнуешь, Марин?

Он переложил горшок с одной руки в другую и приблизился ко мне слишком близко, я даже могла слышать звук его дыхания.

– Другие девицы не были моими подругами, Грановский. И да, я не равнодушна. Я злюсь, что ты потоптался на моей территории. Впрочем, от тебя иного я и не ожидала.

– Потоптался? – его брови улетели вверх. – Ладно, не хочу спорить, Марина. Можешь насчет подружки своей не переживать. У нас было-то всего раз, да и тот несерьезно. А драцена – это тебе. Давай забудем обо всем этом недоразумении с твоей подружкой, ок? Я просто разозлился на тебя тогда и… В общем, неважно это уже всё.

– В честь чего это? – дернула я верхней губой.

– Родители приезжают. Очень надеюсь на твое благоразумие.

Воцарилось молчание. Отцовского осуждения он и правда опасался. Не то чтобы я горела желанием вывалить на голову его отца и матери правду о том, какой Артем на самом деле, но и мне правда была не с руки.

– Можешь оставить драцену себе. У меня нет времени ухаживать за цветами.

– Я это тебе купил. Ты сама вроде говорила, что мечтала флористом стать.

– Не флористом, – процедила я и сложила на груди руки. – Впрочем, неважно. Принимать от тебе презенты я не собираюсь.

На самом деле, с детства я хотела иметь свой собственный цветочный магазин, но это было моей мечтой, которую я собиралась когда-то достичь самой, но объяснять всё это Артему не собиралась.

– Считай это не презентом, а жестом доброй воли. Трубкой мира, так сказать.

– Спасибо, нет. Это взятка, и мы оба это знаем.

В этот момент телефон завибрировал, и я машинально разблокировала экран, желая спрятаться от Артема в соцсетях. Оказалось, что пришло сообщение в групповой чат, состоявший из меня, Наташки и Леры.

Последняя прислала селфи.

“Смотрите, что мне мой парень подарил, девочки”.

Я снова открыла снимок, увеличила и увидела, что пальцы Леры лежат на золотой цепочке. Тело обдало жаром. Артем что-то говорил, а я не слышала. Так вот оно что. Ей золото, а мне – цветок в горшке.

Я едва сдержалась, чтобы не заскрежетать зубами. Громко вдохнула в себя кислород и стиснула челюсти, повернувшись к Артему спиной. Зябко обхватила себя за плечи и поежилась от прохладного ветра.

На небе посмурнело, листва деревьев зашелестела, как перед намечающимся ливнем, но я упрямо продолжала стоять на месте.

Сзади что-то зашуршало, раздался тяжелый вздох сводного братца, а затем мне на плечи легла его толстовка.

– Надень. Замерзнешь.

Горшок он успел поставить на скамейку, что я заметила боковым взглядом, и в груди кольнуло. Никак не могла отделаться от мысли, что этот его жест значит что-то именно для него, а я не оценила.

Мысленно встряхнула головой. Глупости.

– Без тебя обойдусь, – буркнула я и попыталась сбросить с себя его вещь, но не тут-то было. Его ладони лежали на моих плечах и обхватили так, что не двинуться.

– Не глупи, Марина. Скоро родители приезжают. Увидят тебя болеющей и кашляющей, не только мне попадет, но и тебя они ни в какую общагу не пустят. А я в красках опишу, какие там сквозняки, чахоточники и туберкулезники живут.

– Артем!

Его паясничество раздражало. Злость накатила почти сразу, когда волна от предыдущего гнева еще не схлынула. Может, от того, что он никак не желал оставить меня в покое, а может, от того, что он способен воплотить свои угрозы в жизнь. А может, от того, что он прав. Я уже чувствовала, что мое упрямство не доведет меня до добра, и если я продолжу стоять на холоде, да еще и под дождем, точно заболею.

В этот момент с неба упали первые капли. Черт.

– Я же говорил, – хмыкнул Артем и поднял лицо вверх, хмуро наблюдая за стягивающимися темными тучами.

– Иди в дом. Я приду позже.

Я не стала отказываться и натянула через голову его темно-синюю толстовку, накинула на голову глубокий капюшон и затянула шнурки потуже, почти скрывая свое красное лицо.

– Упрямая бестолочь.

Грановский схватил горшок с драценой и ушел прочь. Как только прозвучал металлический хлопок подъездной двери, мои плечи наконец расслабились, и я прикрыла глаза, пытаясь найти внутри себя равновесие.