Теперь, когда отпала необходимость поддерживать ауру, я с облегчением расправил плечи. Давление на разум от затратной магии исчезло, заменилось на чужое влияние. Баллард пытался уничтожить сознание, превратить меня в тупое создание, чтобы затем использовать. Ментальные удары обрушивались один за одним, лицо мага примеряло бледную маску.
Червь обладал даже не зачатками, а весьма развитым интеллектом. Он быстро понял, что не может внушить иллюзии, взмахнул хвостом, намереваясь раздавить наглого двуногого. Однако я был на чеку. Любимая "Стальная жемчужина" выдержала удар, лишь немного треснув, брызнув осколками в сторону. Думаю, баллард удивился еще больше, когда из сферы стального цвета по нему ударили лучи, больно ужалившие тело. Сколы, трещины зазмеились по телу балларда, частички камня откалывались от него, рассыпаясь обыкновенной породой.
Тварь заревела, больше не пытаясь взять наскоком и силой. Мгновение спустя все тело балларда, длиной в несколько локтей втянулось в стенку шахты. Это дало драгоценные секунды передышки.
- Почему вы еще здесь?? Уходите скорее, не мешайтесь!
Маленький маг успел только принять две таблетки, восстанавливающие запас сил, как коварный монстр выскользнул из стены. Передвигался он внутри породы легко, словно, это был не камень, а вода. Баллард решил вначале сожрать более слабые цели, усилится за их счет. Место его выхода на арену случилось аккурат над головами Элайаса и Антагора. Каменный червь разинул пасть удивительно широко, (пожалуй, можно было даже не пригибаться, чтобы пройти в нее в полный рост) и с торжествующим ревом камнем рухнул вниз. Но Баллард ожидало большое удивление. Вместо сочной горячей плоти в пасть прилетел мощный удар сжавшейся в кулак Мистической Ладони. Крик досады заполнил тоннель! После такого зрелища братья со всей доступной скоростью побежали прочь.
Баллард развернул свою незрячую морду в сторону дерзкого мага. Пусть он был молод, зверь чувствовал, что этому телу едва ли больше одного года. По сравнению с его собственными десятилетиями жизни в Загробном Мире, полной сражений и выживания, это был сущий пустяк. Однако этот едва родившийся разум сполне сносно сдерживал его грубые атаки.
Баллард, выказывая некоторое уважение, больше не стал давить грубой массой, свернулся кольцами, будто питон и принялся за свою самую сильную стратегию - давить на разум. Если в начале он просто разминался, не воспринимая вторженцев серйозно, сейчас его ментальные удары выросли втрое.
Маленький маг пошатнулся, едва сумев удержать себя вертикально, с помощью посоха. Новый удар - он сплюнул кровью. Еще удар, маленькие, почти незаметные ручейки пошли из ушей. Антарес понял, что никакая магия из арсенала не поможет, так же принимая позу лотоса и входя в состояние покоя. Начиналась дуэль мысли, внутри разумов обоих соперников.
Маг очутился во вполне знакомой среде, в коконе, где в центре обитало уже окрепшее пламя. Постепенно, глоток за глотком оно питалось эйдосом, что окружал кокон, с каждым днем становясь сильнее. Ничего здесь не было незнакомо Антаресу... до сегодняшнего дня. Внешний, переливающийся всеми цветами радуги, контур затянуло тьмой. Снаружи, окружая маленький кокон со всех сторон, постепенно сдавливал его баллард. Кокон трещал, мельчайшие осколки осыпались внутрь, падали на голову магу, причиняя двойную боль от разума, и от могущества внешнего шторма эйдоса.
Впрочем, маг не был совсем уж салагой, практически мгновенно латая все трещины, укрепляя кокон. Иногда он успевал даже пойти в контратаку, ощетинивая его острыми копьями собственного эйдоса. В такие мгновения разум балларда мерцал, терял концентрацию, перестраивался в новую позицию. Мистический хвост, пасть, наполненная острейшим набором зубьев, сминала копья мага, вырывала остатки из собственного тела, а в реальном мире сидели рядом человек в балахоне и свернувшаяся рядом каменная змея. Человек истекал кровью и буквально сиял бледностью, в то время как змея время от времени исходила трещинами. Постепенно от нее откалывались куски породы, больше не являясь ее частью. Баллард исходил на нет.
Кто знает, сколько часов продолжалось это сражение. И сколько бы еще продлилось. Разумы обоих учасников устали, примерно равняясь друг другу, они наносили соразмерный ущерб. Антарес уже походил буквально на призрака, казалось, что на земле в форме человека сидел пустой балахон. Баллард же составлял едва ли четвертую часть от себя былого, растеряв огромное количество накопленной за десятилетия силы.
Сражение наблюдали со стороны брат Элайас и Антагор. Они мало чем могли помочь своему другу и командиру. В битвах разумов нужно было обладать крепким интеллектом. Увы, ни один ни второй не отличались в этом аспекте. Но, спустя время, Элайас понял, что брат умерт первым. Умрет, и тогда баллард пожрет, сначала брата, потом и их самих. И когда понимние пришло, брат решил действовать.
Уставший, бледный слепок внутри кокона, во внутреннем мире Антареса едва успевал латать прорехи, находился в глухой обороне. Маг смирился с тяжестью положения, всецело положившись на свою выносливость. Лишь пересидев все атаки врага, он сможет атаковать, когда червь устанет. Измотается настолько, что сил болье не будет отбиваться. Однако, план претерпел кардинальные изменения. Внезапно мистический образ балларда исчез из внутреннего мира мага. Анатарес не понимал, что произошло, но мгновения передышки использовал сполна.
Теневой меч пронзил то, что оставалось телом балларда насквозь. Тварь истошно вопила и металась из стороны в сторону, в попытках снять себя с меча. Затем она отомстит жалкому отребью, которое посмело вмешаться в благородую дуэль мысли. По мнению балларда, тот, кто не обладал разумом, не отличался от животного. И сейчас это животное СМЕЕТ МЕШАТЬ ЕМУ!! Червь с трудом, но снял себя с техники врага, Элайас устало вынул руку прямо из стены тоннеля, ярко освещаемой младшим Антагором. Теневой меч исчез, Элайас больше не представлял, чем он может помочь брату. Мгновение спустя, остатки тела балларда, увечные, все в трещинах и зеленой крови, впитались в поверхность, уходя от очередного насыщенного луча посоха мага. Червь вернулся, прямо под ногами Элайаса, пока маг восстанавливал силы, не успевая вновь использовать свой разум для защиты.
Элайас ощутил, как его стопы, затем щиколотки растворяются внутри некоторого пространства. Ощущение, будто на тебя выплеснули кислоту, заполонили разум шутрого воина. Он кричал! Кричал так, ка кникогда в жизни, испытывая страшные мучения. А Баллард насыщался, восстанавливая и свои силы. Вскоре он закончит с этим мешком плоти, затем походя проглотит и двух других, становясь еще на толику сильнее. Он восстановит потерянные силы, чего бы это не стоило.
Антарес, поглотив заемный эйдос, "открыл глаза" и ясно видел всю картину. Как помочь брату, маг не знал. Процесс разложения уже двигался полным ходом, Элайас потихоньку впитывался в камень, все больше подвергаясь влиянию балларда. Маг беспомощно посмотрел вокруг, с досадой ударил посохом о землю. Камни разлетелись в стороны, кто куда, и тогда Антарес увидел на них зеленую кровь. Это были части балларда.
Догадка осенила маленького мага. Со всей доступной скоростью он побежал червю, на ходу шепча волшебные слова. Спустя несколько секунд рука мага со всего размаху вошла в плоть червя. Она не ударила камень обычным смертным кулаком! Кулак просто вошел внутрь тела балларда, поразил самое сердце его существа! Антарес, спустя "несколько изматывающих часов сражения" теперь мог смутно видеть строение тела монтсра. Все оно было напускным, нарощенным вокруг истинного сердца червя. Все эти шары, многие десятки шаров плоти постепенно сбрасывались с него, когда разум монстра терял связь с камнем. Все они были защитой перед истинным телом балларда, именно его сейчас сжимал кулаг мага. Сжимал прямо насквозь пройдя через шары камня!
Спустя минуту баллард исчез. Рассыпалась внушительная конструкция его тела, пусть и побитая, потресканная, но все еще обладающая силой. В кулаке мага, в агонии от прямого влияния среды Загробного Мира, в страхе окончательной смерти дрожало сердце балларда. Но даже сейчас оно не хотело сдаваться. Маленький сгусток плоти посылал жалобные сигналы о пощаде, с посулами служить магу верой и правдой. Антарес не слышал их. Он лишь удостоверился в том, что брат будет жить, а затем пришла старая подруга ...
