Вторым оказался памятный соперник в финальном бою. Ученик кузнеца с огромным молотом, который я даже поднимать боюсь. Неброское имя – Трикл – никак не отражало его боевой мощи. Но вот уж в чем я не сомневался, ведь испытал ее на себе. Брат Трикл был хорошим собеседником, за два дня похода мы быстро нашли общий язык. Много рассуждали на поприще ремесла. Кузнец и Заклинатель всегда найдут о чем побеседовать.

Третий участник похода на Олимп был прямым учеником магистра Спарты. Сам магистр был внешне спокоен, но по реакции ученика все поняли, что им недовольны. Искусство владения эмоциями – это отлично, но видимо ученик достаточно изучил своего мастера. Торакс исповедовал стиль жизни и сражений своего мастера, читал мантры, много молился, предпочитал в сражениях добрую и знакомую мощь своего кулака.

Последним, четвертым победителем, не считая меня, неожиданно оказался брат Санкекур. По рассказам очевидцев, он остался последним стоящим в массовом рубище проигравших. Брат обладал боевой яростью, которая распалялась тем сильнее, чем дольше он находился в сражении. Финальную схватку между Санкекуром и Маркусом, нашим прямым командиром, мне успели пересказать уже дважды. К тому моменту оба воина были уже порядком уставшими, многие раны и порезы кровоточили, добавляя неудобства. Маркус не изменял себе, применяя излюбленную тактику холода и морозных ударов, но распаленный битвой брат Санкекур слабо поддавался их влиянию. Боевой друг командира, волк Ньорд был избит медвежьими ударами брата, затем бойцы схватились в рукопашную. Казалось бы, опыт на стороне Маркуса, но победил именно Санкекур. Чем больше ранений он получал, тем яростнее становился. В итоге Маркус был вынужден признать поражение. «Поход на Олимп не очень мне и нужен», оправдывался он. «Если на то будет воля магистра, я могу пойти туда хоть завтра. Другое дело, младший. Это большой счастливый шанс для него, пусть идет вместо меня». Не уверен, было ли сказанное правдой, так или иначе брат Санкекур горел азартом не меньше моего.

Первый день путешествия не запомнился ничем, кроме нашей адаптации к окружающей среде. Регулярно, раз в несколько часов, караван был вынужден останавливаться, чтобы помочь нам справится с тяжестью. Старшие подбадривали нас словами о том, что лишних пять остановок в день для них не помеха, могло же быть гораздо хуже. Попадись кто-то послабее – и скорость передвижения могла бы упасть до черепашьей, а то и вовсе закупорить движение. Лучшая добыча в Безграничных Землях – праздная и слабая добыча. Как бы силен не был лично мастер Гуннар, если на наш небольшой караван нападет множество сильных врагов, не выстоит и он. Здесь водились соперники и посильнее мастера. Чего стоит только тот воин, что использовал Лик Зовущего. К тому же, мастер Алкмена как-то проговорилась, что не пойдет с нами до самого конца. Еще несколько дней, и женщина вернется в Обитель.

Подходил к завершению второй день путешествия. Группа уже собиралась к ночи, стоянка была разбита, костер зажжен, как вдруг на задворках сознания возникло беспокойство. Поначалу я не обратил никакого внимания, но оно приближалось. Вскоре чувства закричали об опасности. Старшие уже давно были готовы к драке, когда я громко оповестил всех о приближении врага. Успел лишь показать направление, как вдруг земля вспучилась, из нее вылезло химерное создание природы. Существо было тигром, по неведомой прихоти имело крылья летучей мыши и хвост скорпиона. Зачем такому индивиду бурить путь под землей, я не знал, но благодарил богов за то, что именно этот путь избрал враг. Так я смог его почувствовать.

– Низший химероид, так близко от Обители?– удивленно хмыкнула мастер Алкмена. – Пожалуй, надо нам размяться, не все же праздные прогулки совершать.

– Согласен, давно не приходилось драться. Надеюсь, его хватит, чтобы развлечь нас, – ответил Гуннар, расчехляя свое оружие. Простой обоюдоострый меч, но чувства взвыли об опасности, лишь только стоило взглянуть на него.

Химероид взревел, взмахнул хвостом и выстрелил в нас семью жалами. Четыре жала расстреляла в полете Алкмена, задолго до их приближения, остальные три небрежно отбил Гуннар. Затем старшие увлеченно принялись рубить беднягу в салат, мы же не могли позволить себе роскошь расслабляться. Упавшие жала обернулись призрачными пастями, с которых капал яд. Настолько чистый и концентрированный, что одной его капли хватило, чтобы земля зашипела. Пасти с явным намерением двинулись в нашу сторону, пришлось и младшим воинам Спарты изрядно попотеть.

Пока одного соперника удерживал брат Сартокс, справедливо рассудивший, что ему, изучающему яды, вреда от них будет меньше, чем остальным, вторая пасть летела в сторону Лифаны, третью пришлось сдерживать мне. Всего один удар посохом показал физическую немощность. Пасти обладали защитой, намного превосходящей мои скромные успехи в физических атаках. Другое дело, когда мне на помощь присоединился брат Санкекур, вот его удары пасть почувствовала, разразившись истеричным криком. Полетели во все стороны ядовитые брызги, едва успел защитить нас куполом эйдоса, который отчаянно дрожал. Долго в таком темпе он не выдержит.

Нужно срочно что то предпринять, но что я могу? Защищать брата – не наносить урон врагу, а его кислотные брызги быстро превратят нас в куски мяса. Тогда я вспомнил про мистическую ладонь.

– Сосредоточься на атаке, брат. Я ненадолго смогу его удержать!

Ладонь не подвела, пасть замерла и принялась с силой сопротивляться давлению техники. Неприятное чувство, когда в твоей руке копошатся черви быстро сменилось давлением на разум, которое каждую секунду лишь возрастало. Брат Санкекур не подвел, за несколько секунд он изрубил пасть в клочья, затем приблизился ко мне, похлопал по плечу.

– Интересный враг. Спасибо! Без твоей помощи я мог бы и помереть.

– Взаимно. Пошли поможем друзьям с остальными!

Наша помощь не понадобилась. Лифана искусно уклонялась от всех брызг до тех пор, пока не смогла наложить окаменение. Спустя десяток секунд, пасть осыпалась каменной крошкой, не оставив и следа. Братья Сартокс и Торакс обладали меньшей грацией, но не менее убийственным дуэтом. Один крушил моргенштерном, другой – поддерживал лечебными мантрами. Монах побоялся лезть в ближний бой с голыми кулаками. Видимо, для этого его сил было недостаточно.

Сражение продлилось от силы минуту, мы были весьма довольны собой. Старшие же в это время заканчивали шинковать летающего врага. Бедняга химероид ничего не мог противопоставить стремительной и ловкой Алкмене в воздухе. На земле же его поджидал меч Гуннара.

– Ты знаешь, что означает присутствие этого врага здесь? – брезгливо пиная ногой мертвую тушу, спросил мастер.

– Да, я читала о них. Низший химероид – стайное животное младшего звена. Если он здесь, значит неподалеку много его старших собратьев.

– Верно! Более того, там есть главная, сильнейшая особь. Возможно это даже будет полноценная химера.

– Нельзя оставлять такого опасного зверя рядом с Обителью, – нахмурилась Алкмена. – Предлагаю найти и истребить этих тварей.

– ХМ. Неправильно отвлекаться на такие мелочи – мастер Гуннар пребывал в сомнениях. – Однако, думаю преимуществ будет больше. Боевая практика никогда лишней не будет, работа там найдется и для учеников.

– Спасибо, уважаемый, – благодарная улыбка озарила обычно строгое лицо.

– Решено, завтра двинемся на поиски. Всем готовится к завтрашнему походу, начинается веселье!

Глава 48

В эту же ночь общее расслабленное состояние закончилось. Как и говорила мастер Алкмена, низший химероид являлся стайным монстром. Каким-то образом остальная коллегия химероидов узнала о смерти собрата и принялась искать возмутителя спокойствия. За ночь отряду путешественников пришлось трижды принимать бой против этих тварей. Нужно отдать должное мастеру Гуннару, больше он не разменивался по мелочам.

Первая же партия химероидов в числе троих особей была буквально разорвана уже знакомым «Штормом клинка». Мечи поднимались из земли, или падали с небес. Все в радиусе в сотню локтей превратилось в острейший металл. Выжить в таком месиве не представлялось возможным. Даже боюсь представить, какой силой нужно обладать, чтобы со спокойным сердцем принять этот удар и не пострадать. Мы в свое время получили сильно урезанную его версию.