Чем дальше я продвигался, тем выше становился уровень тумана, и через двадцать минут он уже достигал мне до груди. Простая тяжесть превратилась в болезненность. С этим нужно чтото делать. Создав привычный щит энергии, я снова погрузился в черный вязкий туман. Странно, но в округе не было совершенно никакой живности. Я привык считать, что оранжерея – опасное место. За всего лишь три похода внутрь, оранжерея заставила рискнуть жизнью десятки раз. Я был на грани смерти десятком различных способов. Почему же тут так тихо?
Ответ нашелся быстро. Когда запасы эйдоса подходили к концу, встал вопрос о восполнении сил. Это можно было сделать путем медитации, и садясь на землю обнаружились кости неизвестного животного. Вот значит как! Этот осколок набрал достаточно сил, чтобы испустить невероятную волну разрушения! Волна убила всех обитателей этого места, даже кости потихоньку разъедались туманом. Нужно быстрее забрать осколок, либо бежать из тумана со всех ног!
Но бежать я не могу, нужно выполнить задание Фонтана. Попробуем восстановится в этом тумане. Действие оказалось чрезвычайно трудным и весьма болезненным. Как будто пытаешься вздохнуть на вершине высокой горы, при этом еще и воздух отравлен. Накопление эйдоса происходило очень медленно, частицы тумана так же прошли во внутренний мир, и живо принялись за свое любимое дело – разрушать.
Буквально за минуту частиц тумана собралось достаточно, чтобы начались большие проблемы. Они не могли разрушить мембрану, поэтому мелкие гады принялись за истощение Искры. Туман перетягивал на себя поглощаемый эйдос, извращал его, превращал в грязь, которую я не мог использовать, затем питался ею, становясь таким образом еще сильнее.
Не знаю, сколько я медитировал , но знаю, каких усилий и боли это стоило. Искаженный эйдос выходил сквозь поры одежды черным потом, быстро сваливаясь в большие комки слизи, но и это я увидел лишь спустя несколько часов. Сейчас же происходило сражение, без преувеличения, за жизнь. За возможность уйти и не быть растворенным. Туман сопротивлялся мысленным приказам, да и куда мне его девать? Где волшебная дверь из внутреннего мира, с надписью «Выход»? Попытки разбить туман на части так же потерпели неудачу. Он обладал гибкостью и неуловимостью, просто обтекая все мои усилия. Упрямо следовал в сторону Искры, пытаясь и ее исказить. Тогда я принял решение впитать его в кристалл нового посоха. Камень пустыни в нем был в несколько раз больше чем старый, хранилище энергии – огромно, и я уже умел выпускать все накопленное в мир. Процесс поглощения тумана занял несколько часов. Любые перемещения во внутреннем мире встречали жесткое сопротивление. Любые кроме тех, что двигались в сторону Искры.
Однако, в конечном итоге, мне удалось устранить все частицы тумана и больше не допускать новых при медитации. Через три часа я открыл глаза, вернее попытался. Обнаружилась новая проблема – я был с головы до ног облеплен тягучим застывающим нечто. Самые старые и уже затвердевшие участки принялись жечь кожу, пока причиняя небольшой дискомфорт покалыванием, но процесс усиливался. Начался новый раунд борьбы…
Первым делом я выстрелил лучом из посоха, получился живописный черный фонтан. Нужно содрать весь этот внешний слой! Удар посохом по руке. Черная оболочка ощущалась как вторая кожа. Еще удар, второй, третий… после десятого удара рука ощущалась на грани перелома, но своего я добился. Расковыряв посохом пальцы, сменил руку и продолжил монотонное избиение. Нужно спешить, жжение усиливается.
Двадцать минут спустя неплохо отбитая тушка вывалилась из черного кокона слизи и гнили. Во многих местах пришлось содрать кожу, многие были избиты до плачевного состояния. Самым сложным оказалось освободить спину. Для этого я использовал рядом находящиеся кости – разделся догола, упал на них и принялся тереться, обдирать спину, нещадно срывая слизь вместе с плотью. Когда процесс извлечения закончился, приступил к медитации снова, только теперь уже с соблюдением всех норм безопасности. Новые частицы тумана во внутренний мир не допускались.
Продолжить путь до осколка удалось не сразу. Путь этот походил на забег улитки, или черепахи. Для того, чтобы продвинуться, нужно так же двигать и свой дом, находящийся на спине. В моем же случае часто приходилось медитировать. Очередной шаг вперед – и я неожиданно улетел вниз. Короткий возглас удивления не смог описать всех чувств, бурлящих внутри. Я ощущал, как с огромной скоростью приближаюсь к источнику скверны. Падение удалось замедлить, использовав посох на манер перекладины. Падения не случилось, я спасся от переломов и ушибов, но от этого не становилось легче – перед глазами лежал осколок Лика Зовущего.
Эта часть размерами превосходила своего напарника практически втрое. Красиво и с заботой вырезанные формы невозможно было рассматривать и представлять как чтото цельное, но выглядело как красивый предмет искусства. Этот предмет и испускал столб тумана вертикально вверх в шахту, из которой я вышел. Пещера была небольшой, всего локтей восемь – десять в диаметре, но здесь отсутствовал туман. Видимо осколок решил работать по крупному – зачем заражать небольшой пятачок, когда можно обработать большой участок?
Что же мне делать с этим? Мастер Майрон говорил, что Лик Зовущего поглощает эйдос, чтобы затем заражать и искажать пространство. Что ему могут сделать мои маленькие техники? Выстрел из посоха он просто впитает!
Стоп, он поглощает эйдос. Поглощает! Ответ очевиден, нужно его ИЗБАВИТЬ от энергии. Единственный действенный способ, который был мне известен – это разрядка через посох. Нужно собраться с духом.
Прикосновение к артефакту принесло доселе невиданную боль. Сотни тысяч иголок впились в каждую клетку моего тела и намеревались его разодрать в пыль, но внезапно передумали. Во внутреннем мире соткался призрачный череп, от которого несло гнилью и разложением. Он раскрыл пасть и двинулся в сторону многострадальной Искры. Много ей сегодня досталось. Но у меня были другие планы. Крепко сжимая артефакт в одной руке, я направил посох в расщелину и пустил долгий, нескончаемый лазер. Я пропускал сквозь себя весь накопленный запас эйдоса.
Это дало результат, уже через пару секунд череп недоуменно закрыл пасть и испарился из внутреннего мира. Вместо этого рука, державшая артефакт принялась огромными темпами отмирать. Всего минута понадобилась для того, чтобы кисть стала черной и принялась источать гной. Еще минута – разложение распространилось до середины локтя.
Все это время я орал как резанная свинья. Боль была такой, описание которой не существует в природе. Уже сам процесс дыхания гнилью мягко говоря трудный и неприятный, но когда ты заживо отмираешь и гниешь – это ошеломляющая, невероятная, необоримая боль. Я орал, пока были силы в легких и хватало голоса, я орал на уровне ультразвука, когда голос не выдержал, я орал беззвучно. Корчился и катался по земле, но ни в коем случае не отпускал ни артефакт, ни посох. Благо посчастливилось воткнуто его в землю. Посох спокойно возвышался надо мной, как непокоренная вершина, невозмутимо посылая поток искаженной энергии и рассеивая скверну, я же катался, бился, пытался хоть как то заглушить боль, принять инстинктивно идеальное положение. Ну а артефакт со всей силы сопротивлялся, пытаясь сожрать меня изнутри, уничтожить угрозу и продолжить свое предназначение.
На сколько хватило моего сознания? Сие неведомая тайна покрытая мраком. Безусловно, я продержался намного дольше, чем в свой первый день под взглядами Мастеров. Но всему когда то приходит конец, так же и силе сопротивления тела. Я отрубился, но с алмазной твердостью – «НЕ РАЗЖИМАТЬ ЛАДОНИ!!»
Они так и держали, каждая свой предмет. Когда я очнулся, боль все еще была адской, но по крайней мере не бросала в обморок. Я даже мог худо бедно передвигаться. Осмотр повреждений не обрадовал. Рука от пальцев и почти до плеча отмерла. Совершенно черная, не подчиняющаяся командам, она исполняла роль пришитого бревна. Ничего нельзя было сделать, в том числе и разжать ладонь, даже если бы я захотел этого.
