На базу я пришел с неплохими запасами коры деревьев, различных трав и потерянными частями животных, как те же клыки волка. Маркус одобрительно хмыкнул и выдал мне за все 30 заслуг. Всего тридцать?? Этого решительно было мало. Раз уж я такой трус, что не могу выйти в честный бой, думаю стоит пойти немного дальше от входа, в синюю зону. Опасностей конечно там больше, но и выгоды будет больше. Пока я не могу единолично противостоять монстрам, но все еще возможно получить скрытые преимущества. Нужно лишь осмелится их получить…

Усталый сгорбленный, с порванным балахоном и посохом со многими зарубками, кровоточащий, излучающий непонятную и пугающую ауру я вновь возвращался на базу у Древа. Прошло четыре дня «глубокой разведки» как я назвал это для себя. Древо Рангов неожиданно явило ко мне интерес, осыпав своими листьями. Ненадолго я превратился в ходящий кокон зеленого цвета, но потом листья спокойно полетели обратно к месту обитания: меня признали и пропустили.

Совершенно оторопевшие братья, первый раз как и я видевшие такую реакцию, вскоре продолжили свои занятия. Я же подался искать Маркуса. Командир расположился недалеко, у шатра с оружием полировал свой топор. Еще издалека я увидел как он передернул плечами, будто от холода, и задумчиво осмотрел в мою сторону. Странно, он же развивается в техниках холода.

– Докладывай! – строгим голосом озвучил он приказ. Глаза сосредоточенно оглядывали окружение, восприятие полностью упало на меня. Чувство будто тебя рассматривают под микроскопом не покидало. Так вот как оно, находится под полным контролем другого! Маркус вполне мог меня убить единым движением. Чувство пребывания в чужой власти угнетало.

– Командир, я завершил свой поход, примите новые ресурсы, – устало проговорил я, присаживаясь прямо на землю.

Долой пошел порванный балахон, открывая мое незавидное состояние. Рваные раны открылись взирающему после того, как Маркус снял с меня пропитанные кровью и кое как приклеенные желтые листья, размером с опахало. От плеча до поясницы все было залито кровью. Отступающие края обнаженной плоти принялось жечь еще сильнее, ведь листья успокаивали боль. Руки и ноги были буквально облеплены крепкой корой тонкого и чрезвычайно высокого древа. Складывалось впечатление будто я одел чулки на конечности, хоть такое действие и стоило мне практически суток ежесекундного страха за жизнь!

На груди красовался огромный лиловый кровоподтек в виде вытянутого ромба, тянущийся по диагонали от плеча к ноге. Посох имел жалкий вид, со многочисленными зарубками и щербинами по всей длине. Ближе к навершию присутствовало аккуратное отверстие, что соответствовало такому же отверстию в теле, чуть ниже плеча. Несколько пучков трав, найденных мной в походе были подвязаны импровизированными поясами из распущенных на нити кисетов или найденных лиан. Особо большая и толстая лиана использовалась в качестве пояса, к которому также было приторочено несколько тушек данго.

Балахон превратился в лохмотья и уже не представлял из себя одежду, скорее половую тряпку, доверху напитанную кровью. Другой одежды у меня не было, впрочем быстро принесли холщовую рубаху, которую я не спешил одевать. Добравшись наконец домой, в круг защиты командира, друзей и Древа, моральное напряжение принялось отпускать. Меня все больше трусил озноб, сменяемый холодом.

Маркус принялся деловито раздавать приказы и вскоре ко мне подошел один из братьев. Выглядел он как бочка, поставленная на попа. Низенький коренастый, широкоплечий и неплохо сбитый, воин изучал техники исцеления. В голове при взгляде не таких персонажей всплывал стереотип о непробиваемом защитнике, который своим щитом закроет от чего угодно. Выходило совсем наоборот, брат достал из рукава обычную флягу и вылил немного жидкости себе на руку. Ни капли не пролилось на землю, но плотно оплело всю ладонь брата. Минуту спустя повторив эти же действия с другой рукой и продолжая все время неслышно бубнить в нос, брат приложил обе руки к моей спине, страдавшей не одни сутки. Пронзившая меня боль была воистину адской. Я выгнулся дугой и упал бы лицом вперед, не в силах выставить руку, но Маркус словил мое бессознательное тело.

Очнулся я под вечер, лежа в мягкой постели. Высокие мраморные потолки и гармонирующие им атриумные арки окон завораживали. Заходящее светило едва проходило сквозь привычные тучи, мягко и ненавязчиво освещая палату. Рядом находился все тот же коренастый брат.

– Как тебя зовут? – спросил я неуклюже.

– Мое имя – Идарис. – ответил он.

– Ты излечивал меня, – я попытался подняться и поклонится брату, но ничего не вышло. Вокруг меня проявилась фиолетовая сфера молний, которая живо напомнила мне мой первый день в Обители. – Спасибо брат, я этого не забуду.

– Не благодари меня. Лик страждущий обязан быть услышан. Так говорит мой Наставник.

Идарис вышел вовне, позвать старших, как он выразился. Я остался наедине с собой и посвятил следующие минут пятнадцать созерцанию красоты заходящего светила.

Старшие не заставили себя ждать. Уже до боли знакомые мастер Майрон и командир Маркус были крайне сосредоточенными и хмурыми, брат Идарис не выражал никаких эмоций. Четвертый визитер оказался высоким и закутанным в бледно-голубые одеяния незнакомцем.

– Однако, это становится традицией. Ты можешь хоть немного прожить без влезания в ситуацию, смерти подобную, – мастер Майрон произнес строго, но глаза улыбались мне.

– Ничего не могу с собой поделать, наставник. Приключения сами меня находят, – попытка пошутить, а затем посмеятся вышли натянутыми. Мне сложно было даже пошевелится, не говоря о чем то большем.

– С этим предметом упростились дела поиска для них, – отвечал Майрон, вертя в руках тонкий и эластичный фрагмент круга с выписанными рунами.

Я скривился и несмотря на сковывающую сферу содрогнулся. Этот предмет едва ли не стал причиной моей смерти, после его находки на меня набросились все в радиусе несколько стадиев.

– Дух этого мирянина слаб, ему нужен покой, – неожиданно прозвучал звонкий женский голос, – давайте покончим с этим!

– Кто Вы, госпожа? – сил действительно было немного, но удивление и любопытство взяли верх.

– Мое имя Архелая, я послана в эту Обитель во имя служения. Мою скромную персону приняли в качестве наставника юнца Идариса. Расскажи как этот проклятый предмет попал к тебе?

– Как и планировал, я пошел вглубь опасных территорий. В надежде на развитие навыков и чутья и в стремлении принести больше пользы Обители. Проверенный ранее метод скрытного передвижения и минимального вмешательства значительно упростил мой поход, – тут я закашлялся и скорчился от боли, что не прошло мимо взгляда Архелаи. Девушка стремительно вынула из кармана неизвестный порошок и сдула его в лицо. Дышать стало легче.

– Спасибо, мастер!

– Постарайся выражаться проще, ученик. Мы все желаем тебе скорейшего выздоровления, – наставник сдвинул брови, но в голосе чувствовалась тревога.

– Излечение твое не будет быстрым. Все дело в этом искаженном предмете. – Архелая проявляла признаки нетерпения. – Мы слушаем тебя, ученик.

– Как я и сказал, целый день я продвигался вглубь оранжереи. Поначалу удавалось избегать сражений. Небольшие группки противников пару раз пытались атаковать, но безуспешно. Красные ящеры правда показались опасными, к моменту их встречи я уже начал ощущать давление. По словам командира, это означало приблизительную границу моих сил. «Еще пару стадиев я пожалуй смогу осилить. Чем дальше зайдешь, тем больше пользы!» – так думал я и в целом задумка оказалась верной.

– Подумать только, вы совсем озверели? Посылать столь юное сознание на убой только лишь потому что Обители нужны средства? – Голос под капюшоном из нетерпеливого превратился в раздраженный. – Настоятель говорила мне о разрухе, но не настолько же! В Святилище об этом узнают!

– Не нужно громких слов, уважаемая, – наставник был спокоен, но мне внезапно захотелось исчезнуть. – Мы здесь, в отличии от вас, выживаем. Никто не посылал юнца в смертельно опасные для него зоны, он сам принял такое решение. Маркус, ты слышал? Проведи обстоятельную беседу со своими подчиненными.