На его губах возникла довольная горделивая улыбка, а затем он наклонился ко мне и прикусил слегка за ухо.

– Укуси меня, Нереа. Согласие требует крови.

Его слова прозвучали странно, но после я действовала будто под гипнозом. Провела языком по губам, уткнулась носом ему в шею, вдохнула приятный аромат маков, от которого у меня буквально кружилась голова, и укусила. Показалось, будто у меня выдвинулись клыки, и острые резцы с легкостью прокусили плотную кожу волколака.

Металлический вкус крови заполонил рот, и когда это произошло, я резко открыла глаза и отстранилась, чувствуя, как тело стало наполняться непонятной мне доселе силой. Наши взгляды с Айвеном встретились, и его глаза наполнились полным удовлетворением самца, завоевавшего свою самку.

В этот момент кровь с его шеи капнула на алтарь, и вокруг будто моментально разверзнулась тьма. Небо покрылось темными густыми тучами, разразился гром, и после несколько раз сверху с треском засияли росчерки молний.

– Что ты сделал, Айвен? – спросила у него, когда сияние утихло.

– Завершил ритуал, – ответил он, но вид у него был обеспокоенный.

Он переглянулся с Акайо, и их взгляды выражали тревогу. Будто что-то в ритуале пошло не так.

Как только тучи над нами рассеялись, защитный купол спал. И на нас обрушился поток шума, криков боли, рычаний, клацанья клыком, впивавшихся в тело врагов, и неприятного лязга металла об металл.

Битва между новоприбывшими и сторонниками заговорщиков продолжалась, и практически никто не обратил на нас внимания. Трое кицунэ почти сразу растворились в сражающейся толпе, на ходу перекидываясь в лисью ипостась. Даичи и его сын Ичиро трансформировались в рыжих лис с пятью хвостами, а вот ипостась Акайо оказалась в два раза крупнее, отчего у меня прошла дрожь вдоль позвоночника.

– Почему он темно-синий? – прошептала я тихо Айвену, словно в таком шуме он мог меня услышать. – Я думала, клан якан славится своей ярко-рыжей окраской.

– Он не якан, хоть и член Волуарского логова, – пояснил мне Айвен. – Его мать была старшей сестрой Даичи, а отец принадлежал к клану потомков многоликой богини Инари. Это мы зовем всех потомков богов нагвалями, но у лис те, кто подобен богам, зовутся иначе.

– Ногицунэ, – выдохнула я, уже зная ответ, и перевела взгляд на Акайо, передвигавшегося с такой сторостью, что я не успевала даже моргать, как он уже оказывался в разных концах долины.

Ногицунэ были еще более редким явлением, чем якан. Старейшина Айко любила пугать нас страшилками про мстительных духов ногицунэ, которые рыскали в лесах под покровом ночи в поисках добычи, и если находили ее, то съедали живьем, раздирая тело острыми, как бритва, и ядовитыми когтями. Так щенков приучали не ходить ночью в лес. И только став старше, я поняла истинные мотивы старейшин. Щенки до определенного возраста не чуяли границ между стаями и могли случайно забрести на чужую территорию, или нарваться на недоброжелательных одичалых в людских землях.

– Красиво, – прошептала я, глядя на смертоносные движения Акайо.

Со стороны Айвена раздался ревнивый рык.

– Разве я не привлекательнее?

– Что-то я запамятовала, – улыбнулась я. – Разве я видела твой волчий облик?

– Когда всё закончится, я прокачу тебя на своей спине. Твои бедра оценят, насколько мягок и шелковист мой мех, моя масойя, – прошептал мне на ухо Айвен, и я вся задрожала, чувствуя, как внизу живота скручивается спиралью возбуждение.

Я скрестила ноги, сжав бедра, и посмотрела вперед, стараясь не думать сейчас о словах волколака. Затем обернулась и увидела связанных Марилью и Кирана, но не Керука. Он исчез и, видимо, сумел прорваться через смертоносно бьющихся волколаков.

Заскользив взглядом по толпе, я вдруг заметила его за спиной вербэра Артайуса. Во взгляде Керука горело пламя из спектра эмоций, которых раньше он не испытывал. В нем отчетливо проскальзывало чувство родства, какое бывает перед кровными родичами.

Айвен напряженно следил за битвой, желая к ней присоединиться, но больше всего его волновала моя безопасность. Оставить меня было не с кем, а защитить себя сама я пока не могла. И мы оба это знали.

Наша ошибка состояла в том, что мы совершенно забыли о связанной Марилье и избитом Киране.

Первый мощный толчок пришелся на Айвена. Несмотря на обостренные органы чувств, он был слишком сосредоточен на моей безопасности, так что пропустил момент, как Киран очнулся, схватил кинжал и кинулся на него.

– Не-е-ет! – вдруг раздался встревоженный голос Марильи.

Я обернулась в тот момент, когда меня резко оттолкнуло в сторону. Я упала на колени, пропахав ими промозглую сырую после ритуала землю, ударилась ладонями об острые камни, но боли не ощутила из-за вспыхнувшего адреналина.

Айвен был силен, но почему-то не использовал свою силу, а напал на разбушевавшегося Кирана голыми руками, сдавливая тому шею так сильно, что на его лице вздулись вены, и вся кровь отлила, делая его бледным и изможденным.

Глаза Кирана, который повис в воздухе, болтая ногами, выпучились из глазниц, а по белкам прошлась сетка лопнувших от напряжения капилляров. Страшное зрелище, на которое я глянула лишь мельком. Всё, что занимало мое внимание – кинжал, вогнанный аккурат между лопатками Айвена. Тот самый, который был использован для ритуала.

Крики, рык и звуки столкновений продолжали смешиваться в одну адскую какофонию.

Мне было сложно сосредоточиться, так как от падения и потери крови у меня закружилась голова, а когда я попыталась подняться, то мои ноги ослабли и перестали мне подчиняться.

Следом за хрипом Кирана пространство разорвал истошный крик Марильи, оглушая мои барабанные перепонки, и я снова пригнулась к земле, пытаясь унять звук ее непрекращающихся воплей. Она каталась по земле, словно ее раздирали изнутри в клочья, и из всей стаи, кто не участвовал в битве и прятался по углам, к ней на помощь выскочила только Марта.

– Киран! – вдруг раздался рык альфы Райдзена, а затем он побежал в нашу сторону, на ходу скидывая одежду и превращаясь в черного крупного волка с рыжими пятнами на брюхе – признак его родства с археями.

Не прошло и мгновения, как он оказался на спине Айвена, но благодаря реакции последнего, его клыки прошли по касательной и не сцепились на шее. Киран, почти потерявший сознание от удушья, навзничь упал на землю и закашлялся, судорожно наполняя легкие кислородом и царапая пальцами покрасневшее от чужой хватки горло.

Айвен в это время обернулся и схватил альфу Райдзена за загривок, опрокидывая его через себя, но тот был опытным бойцом и приземлился на четыре лапы. Он оскалился, утробно зарычал и отступил на шаг назад, прикрывая своей тушей ослабленного сына. Будто выжидал и тянул время.

Айвен припал на пятки и согнул ноги в коленях, широко их разведя в стороны, уставился с угрозой на Райдзена, но не напал. Время для меня будто замедлилось, прекратило свой бег, и я почувствовала, как задрожала, загудела земля. Воздух сгустился от напряжения, засвистел у уха, а затем кто-то сшиб меня набок, навалившись всей тушей.

Всё это произошло за долю секунды. Слишком быстро, что успел отреагировать Айвен, и слишком неожиданно, чтобы я почувствовала чужое приближение. Это был волк. Кто-то из подчиненных Райдзена. Только я хотела повернуть голову, чтобы посмотреть на нападавшего, как его клыки вцепились мне в шею. Сначала была адская боль. Агония. Хрипы. А затем я провалилась в благословенную темноту.

Сначала была вязкая темнота. Словно болото, которое засасывало глубже, не желая выпускать свою незваную гостью. Я будто ослепла и оглохла одновременно, но постепенно появились запахи, затем звуки.

Носа коснулись ароматные нотки цветущего луга. Пряные оттенки сладкого запаха ярко-красных влекущих к себе маков. Затем к аромату цветов присоединился звук шелеста травы, легкого свиста ветра в ушах и шепот. Едва уловимый, но мне хватило и секунды, чтобы ухватиться за отголоски и последовать по нему, как по еле осязаемой призрачной тропинке. Чем дольше я шла, тем тверже становился мой шаг, яснее зрение, четче слух. А затем я увидела, как спереди что-то блеснуло, и побежала, чувствуя, что могу опоздать. Вот только куда? И зачем?