Вкрадчивый голос Титуса будто обволакивал меня, отсекая от окружающей обстановки, но когда я подняла глаза и глянула ему на переносицу, наваждение гипноза спало. Даже боль в руке, казалось, пропала.

– Сопротивляться? – повторила я за ним, словно замороженная. – Разве это имеет смысл?

Голос мой звучал глухо, но я старалась не показывать своего беспокойства. Вокруг сновали самцы, развернув бурную деятельность. Кто-то выставлял охрану, будто сквозь энергетический купол к нам мог кто-то прорваться. Кто-то рассыпал травы по долине, которые отпугивали любопытное зверье, среди них я заметила и крапиву, которая отбивала нюх, даже наш собственный.

Отец пару секунд посверил меня тяжелым взглядом, а затем посмотрел вперед, поверх моей головы.

– Твой сын опаздывает, Райдзен. Ты уверен, что он ничего не испортит? Еще есть время переиграть.

– Он не подведет, – уверил его альфа Райдзен.

– Уже нет времени что-то менять. Они ведь сейчас у нас истинная пара, – прозвучал какой-то уж слишком насмешливый тон. Знакомый голос. Член Совета Старейшин Утер.

Отец отошел к альфе, и я, стараясь не привлекать к себе внимание резкими движениями, медленно обернулась. Из местных старейшин присутствовал только Эгиль. И не только я обратила на это внимание.

– Где остальные? Опаздывают? – недовольно спросил Титус.

– У нас возникли разногласия, но их отсутствие никак не отразится на ритуале возрождения, – скупо улыбнулся Эгиль и поджал губы.

Его глаза сузились, а вот я отчего-то испытала облегчение, несмотря на то, что он при этом кинул на меня нехороший взгляд. Старейшина Айко и ее старший брат Лютер не поддержали творящийся беспредел.

В этот момент в долину спустился Киран со своей шайкой, вызывая у меня отторжение, и я сделала шаг назад. Свайн посмотрел на меня предостерегающе, и я качнула головой. Не собиралась я уже сбегать.

– Она сбежала, отец, в стае ее нет. Мне нужны воины, чтобы найти ее и этого ублюдка Керука! – прорычал Киран, как только оказался рядом со старшими самцами, не учуяв мой запах за их спинами. Аромат крапивы уже распространился вокруг.

– Ты точно уверен, что он идеальный кандидат? Жаль, что переиграть нет времени, – разочарованно вздохнул старейшина Утер и отвернулся лицом к клетке, с интересом рассматривая пленников. – Если бы у нас был второй медведь, я бы, конечно, предпочел свою кровь в качестве пары для Нереи, но успех дела превыше всего.

Все поняли его слова сразу. А я застыла, после чего скользнула взглядом к Керуку, который неподвижно лежал, ни единым движением не выдавая, что он в сознании. Но я чувствовала, как он весь горел изнутри, прекрасно слыша слова Утера.

“Твоего друга убьют, а тебя ждет незавидная участь, Нереа”, – вспомнила я вдруг слова повитухи Марты.

Не мог ведь Утер быть отцом Керука, верно? Разве есть на свете отец, который принесет в жертву собственного сына?

– Все на месте, альфа, так что выделять отряд для поисков нет нужды, – вклинился в разговор бета Свайн, пока Киран не накалил обстановку до предела.

Остальные самцы, впрочем, и не напрягались. Они были уверены в своих силах и не сомневались, что всё идет по плану.

– Люди подготовлены? – спросил альфа Райдзен у Свайна, но, скорее, для порядка, так как он и сам прекрасно видел, что они лежали в дальней части клетки.

В начале я их не заметила, была слишком сосредоточена на Айвене, но сейчас могла заметить пожилого мужчину и молодую девушку примерно моего возраста. Они, в отличие, от других пленников, точно были без сознания.

– Я правильно рассчитал дозу, так что к началу ритуала они придут в себя. С минуты на минуту, – произнес Свайн и перевел взгляд на клетку.

– Это неважно. Главное, чтобы кицунэ и нагвали не пришли в себя. Серебро им не помеха, а в нынешней ситуации каждая единица нашей армии на счету, противостояние на ровном месте нам ни к чему.

Это был Утер. Голос у него звучал негромко, но низкий баритон и размеренность вкупе с тяжелой энергетикой давили на сознание всех присутствующих. Он выглядел старше остальных и внешне, и внутренне. Если раньше мне казалось, что у моего отца давящая аура, то присутствие старейшины Утера заставляло меня ежиться, чувствовать себя не в своей тарелке. Каждый раз, когда его взгляд касался моего лица, мне хотелось обхватить себя плотно руками и уменьшиться, чтобы он не обращал на меня внимание.

– Что с твоей одеждой, Нереа? – вдруг напряженно спросил мой отец Титус.

Его глаза были прищурены, ноздри широко раздувались – он принюхивался к моему запаху, пропитанному посторонними запахами. Я было напряглась и испуганно скользнула взглядом по Айвену, беспокоясь, что Титус унюхает нотки его аромата на мне. Судорожно вспоминала, насколько плотно он ко мне прикасался, но затем расслабилась, вспомнив, что крапива делала свое дело, отбив нюх даже у архея.

– Она порвана, – ответила я, наконец, когда все взгляды обратились в мою сторону, а молчание с моей стороны затягивалось.

– Я вижу. Я спросил тебя не об этом.

Верхняя губа Титуса раздраженно приподнялась. Он не любил повторяться, а я строила из себя непонимающую дурочку, оттягивала время, не желая никакого ритуала. Я не смотрела на Кирана, но ощутила, как он напрягся, услышав вопрос моего отца.

– Нереа не сбежала, как я боялся, архей Титус, так что мы можем приступить к бракосочетанию. Время на исходе. Луна наполовину окрасилась в багровые тона, – подал голос Киран, и, казалось, что только я заметила, как он воровато переводил предупреждающий взгляд с меня на остальных.

Я подняла глаза к небу и увидела подтверждение его слов. Близилась полночь.

Никто не возразил на его слова, и по моему позвоночнику прошла дрожь, а затем по телу расползся холод.

– Где Марта с настойкой? – раздраженно спросил альфа Райдзен у Свайна, но тот ничего не ответил.

В этот момент сзади него раздалось пыхтение, и словно из ниоткуда появилась повитуха с флаконом в руках.

– Я здесь, – вдруг заворчала она, впервые не проявляя к альфе почтения. – Всё готово.

Она шла ко мне с таким уверенным и решительным выражением на лице, что я сразу поняла: то, что она несла в руках, предназначалось именно мне.

– Я не буду это пить, – прошептала я и сделала шаг назад, упираясь спиной в грудную клетку Свайна. Одна его рука обхватила меня за плечи, не позволив двинуться дальше с места, а вторая схватила за челюсть, чтобы я не сжимала зубы.

Горькая жидкость полилась мне в рот, и как бы гневно я не сверкала глазами, настойка была влита в меня до последней капли. Я вырвалась из хватки Свайна и согнулась пополам, кашляя и чуть ли не задыхаясь, но никто не обращал на меня внимания. Отец был доволен, что всё шло своим чередом, а остальные занимались приготовлениями. Пока другие обсуждали план действий и вытаскивали из клетки пленников, кладя их по кругу вокруг алтаря, Киран подсуетился и оказался чересчур близко ко мне.

– Как ни крути, а всё сводится к одному. Сегодня ты станешь моей по закону Уложения, крошка Нереа, – шепнул мне на ухо и ладонью коснулся моей поясницы.

Я дернулась, не желая его мерзких прикосновений, но вдруг замерла, учуяв его запах. Он снова пах маками.

– Что мне дала Марта? – прошептала, касаясь горла и в ужасе глядя на Кирана.

– Ты чуешь мой аромат?

Брови Кирана удивленно приподнялись, но я не успела задуматься о том, почему на меня не подействовала крапива. В этот момент со стороны леса сначала раздался гул, затем земля задребезжала, словно под землей задвигались корни деревьев, и вскоре отовсюду зазвучал клекот. Из-под земли вылупился рой цикад.

От запаха маков у меня кружилась голова. Перед глазами всё плыло, словно меня одурманили, и как бы я ни старалась держаться на ногах, коленки дрожали и не слушались. Тело постепенно становилось ватным, так что в какой-то момент я стала заваливаться набок.

– Держи ее! – раздался рык альфы Райдзена, а затем в самый последний момент меня перехватили у земли.