Ни Ольга, ни Алексей никогда не видели Богдана таким. Он словно потерял нечто очень важное для него и никак не мог найти. Не мог найти точку опоры, будто его стержень надломился.

— Вернер, соберись. — Леха потряс его за плечо. — Все будет хорошо….

— Да! — Богдан словно уцепился за его слова. — Конечно будет. По-другому просто не может быть, правда? Фух, — он растер лицо ладонями, — ладно, выпьешь со мной?

— Конечно. — Леха покосился на шампанское, которое Бо уже открыл для Ольги. — Это? — Презрительно скривился.

— Нет. — Бо ушел на несколько секунд на кухню, вернулся с бутылкой водки. — Это….

Алю перевели из реанимации в отделение через пять долгих дней. Каждый из которых Бо проводил вблизи нее. Сидел на стуле у двери. Когда его прогоняли, маячил рядом с больницей, пытаясь угадать где ее окна. Медленно сходил с ума.

Ее родителям он так и не позвонил, с друзьями, за исключением того вечера, когда позволил себе раскиснуть, больше не бухал….

Едва дождался разрешения, как рванул к ней.

Перешагнул порог палаты, увидел ее, лежащую на больничной койке, позвал:

— Караля….

Она не обернулась.

Ни на звук его шагов, ни на его голос. Так и лежала, повернувшись к окну.

Богдан сел на ее постель, взял в свои ладони ее худую маленькую руку.

— Привет, малышка…. — Она повернулась к нему, наконец, а он выдавил из себя жалкую улыбку. — Как же ты меня напугала, любимая….

Прижал ее руку к губам и заметил, что выражение ее лица совсем не изменилось. Осталось совершенно равнодушным и беспристрастным. И тогда что-то карябнуло душу.

Но в тот же момент она протянула другую руку и погладила его щеку, пронзительно глядя на него. Просто смотрела и молчала.

— Ты как? — Положив руку на ее ладонь для того, чтоб теснее прижать ее к своей щеке, спросил Богдан.

— Все хорошо. — Аля шевельнулась, болезненно поморщившись.

— Скажи, ты может, чего-то хочешь?

— Домой хочу….

— Пока нельзя, милая. Принести тебе чего-нибудь? Чего-нибудь вкусного?

— Позвони моей маме…. Пусть придет.

— Ты уверена?

— Пожалуйста, Бо? Позови маму….

Аля выдернула свою руку из его ладони, повернулась на бок и закрыла глаза.

Богдан бессильно уронил голову на грудь, сидел рядом с ней, пока она не заснула, и только потом ушел.

Он смотрел в окно палаты Алевтины. За холодным и равнодушным к его терзаниям стеклом он видел, не менее равнодушную к нему Каралю… и ее мать. Алечка прижималась доверчиво к этой женщине. Так, как когда-то она прижималась к нему, в поисках спасения. Наталья Андреевна гладила ее по волосам и что-то шептала ей в ушко. Аля плакала….

Богдан отошел от окна и сел на стул. Опустил голову. Потерял счет времени.

— Ну что, доволен, сволочь такая? — Услышал он над собой знакомый голос. Поднял глаза.

— Чему? — Спросил удивленно.

— Ты искалечил мою дочь, ублюдок! — Зеленые глаза Натальи Андреевны метали молнии. — Ты что натворил? Она ведь совсем еще дитя. Зачем ей нужен был ребенок? Вы что, так пожить не могли?

— Наталья Андреевна… это вышло случайно….

— Случайно?! — Взвизгнула она. — Случайно, говоришь? То есть беременность была не запланирована? Это как? Как так? Мальчик, ты в курсе, что на свете существуют средства контрацепции?

— Мы предохранялись….

— Аля пила таблетки?

— Нет, она собиралась пойти к врачу после свадьбы, но….

— Что? — Она сморщилась. — Что ты сказал, повтори…. С…свадьба? Знаешь, так и вертится на языке сказать, что нет худа без добра, да нельзя, наверное — дочь же все-таки. Продолжим про предохранение. Если не таблетки, значит, ты пользовался презервативами?

— Вы почему меня допрашиваете?

— Пытаюсь понять, как такое могло случиться. Ну?

— Пользовался, но… не всегда….

— Значит, вы предохранялись НЕ ВСЕГДА…. — Женщина скрестила руки на груди и вздернула подбородок. — Нет, я поражаюсь! Тебе сколько лет, мальчик? Если ты не в курсе, что прерванный половой акт, — с нажимом, — НЕ ЯВЛЯЕТСЯ средством контрацепции, мог бы спросить свою мамашу, папашу, интернет, в конце концов…. Ну да ладно. — Она выдохнула, и голос ее стал совершенно спокойным. Ни одной истеричной нотки в нем больше не звучало. — Альку я забираю домой. Не можешь ты о ней позаботиться — позабочусь я. Я доверила тебе своего ребенка, а ты ей жизнь сломал.

Богдан смотрел на нее со страдальческим выражением на лице.

И молчал….

А потом все-таки попробовал объясниться.

— Я заботился о ней, я люблю ее….

— Нет! — Оборвала его женщина. — Это Я заботилась о ней, и знаешь, что было бы, живи Алевтина дома? Выйди она замуж за того, кого нужно? Мы бы контролировали каждый этап ее взросления. Думаешь это плохо? О, не-ет…. Она бы вышла замуж, и мы вместе готовились бы к ее положению. Пошли бы к врачу, вылечили бы все проблемы, что у нее обнаружились, пили бы витаминки и слушали бы классику. Она была бы под неусыпным наблюдением врачей с первой минуты, как решилась бы забеременеть, и до самых родов. И знаешь, почему Егор ее не трогал? Он знал, что НЕЛЬЗЯ. А ты вдруг решил, что МОЖНО…. — Она помолчала, а потом добавила совершенно спокойно. — Бог тебе судья, Богдан Вернер, но знай — во всем, что произошло, виноват ты и только ты….

Она, развернувшись, ушла.

А он подошел к окну в палате Карали и посмотрел на девушку. Аля повернулась к нему, посмотрела виновато, сжала в кулак одеяло и закрыла глаза.

А через несколько дней, в течение которых она вела себя с ним, как чужая, Аля уехала домой.

Домой к родителям.

Перед этим она все же снизошла до разговора с ним. Ну, если те пару фраз, что она ему сказала, можно назвать разговором.

— Бо, я возвращаюсь к маме. Прости…. Думаю, ты все понимаешь.

— Понимаю. — Соврал он. Он вообще не понимал, что происходит, но вполне понимал то, что, скорее всего, творилось сейчас в ее голове.

А потом он проводил ее до машины ее матери и… отпустил.

Но лишь для того, чтоб дать ей время. Дать успокоиться.

Алечка обязательно все поймет.

А если нет?

— И когда ему надоест? — Наталья задернула штору и отошла от окна. — Ни дождь не помеха, ни ночь….

— Судя по его характеру, точнее упрямству, никогда. — Ответил ей муж. — Аля-то знает?

— Наверное. — Пожала плечами женщина. — Я спать — поздно уже.

Аркадий вышел из спальни, куда он перебрался из кабинета, стоило дочери вернуться домой, и пошел к Але. Его возвращение, однако, не отменило той холодности, что возникла между ним и женой. Мужчина просто не хотел расстраивать Алю еще и их с матерью проблемами. Открыв дверь, он обвел глазами комнату девушки, не увидев ее. А потом заметил — дочь сидела на полу у батареи под окном, прислонясь плечом к стене и прижимая к груди кота. Увидев отца, девушка торопливо вытерла щеки, словно только что плакала и порывисто поднялась.

— Папа….

— Аля, там Богдан….

— Я знаю. — Оборвала его девушка.

— Тогда, может, выйдешь к нему, наконец?

Девушка прожила дома неделю и каждый день, вернее, вечер Богдан приходил и сидел на лавочке под ее окнами. Ждал, наверное. И ни разу Аля не вышла к нему.

И сегодня не планировала, но пошел холодный осенний дождь.

— И что я ему скажу, папа?

— Чтоб не мок под дождем напрасно, чтоб возвращался домой… что между вами все кончено.

— Мне страшно. Я боюсь, что сделаю ему больно.

— Аля, если ты не передумаешь, то какой смысл тянуть? Ты только делаешь ему хуже, внушая ложную надежду. А еще на улице холодно… и сыро. Он заболеет и умрет прямо под твоим окном, в лучших традициях настоящего рыцаря….

— Папа! — Воскликнула Алевтина. — Не смешно….

— Согласен. — Кивнул головой мужчина. — Просто хотел тебя немного взбодрить. Но если честно, Аля, поговори с парнем, он имеет на это право.

— Хорошо. — Аля достала из шкафа толстовку, сунула ноги в кроссовки и, взяв мамин зонт, вышла в подъезд.