Первые несколько секунд после того, как Лика рухнула на пол, я всерьёз думаю, что она не просто потеряла сознание, а умерла. Такой удар способен лишить жизни человека, если знать, куда бить, а Лика, к тому же, худенькая и слабая, ей много не нужно.

Хуже всего то, что виновата во всем я, потому что вмешалась. Сделала хуже не только себе, но и ей, не подумав, на что ещё способны эти двое братьев. Для меня это нечеловеческая жестокость, вместе с неведомой силой образующая хаос, которого нужно не просто бояться, лучше умереть, чем существовать рядом с ним. Как он смог так далеко отшвырнуть меня? Какой мощью нужно обладать? А если удар, который он нанёс подруге был такой же силы, то у бедной Лики точно нет никаких шансов выжить.

Боль постепенно уходит, и я чувствую, что могу встать, но остаюсь лежать на полу, в полном смятении, не сводя глаз с подруги.

– Тебе не кажется, что ты перестарался? – спрашивает Влад. Похоже, Герман выплеснул свой гнев полностью, и теперь он невозмутимо смотрит на Лику сверху вниз, задумчиво потирая подбородок.

– Да не кажется, а так оно и есть, – отвечает он. – Что ж. Если умрёт, у нас есть еще одна. – Кивнув в мою сторону, он присаживается на одно колено и двумя пальцами прощупывает пульс на Ликиной шее. – Вроде жива. Ладно, попробую с этим что-нибудь сделать.

Взяв обмякшее тело на руки, он уходит, а Влад медленным шагом направляется ко мне.

– Дура.

Здесь он совершенно прав, и я

бы обязательно согласилась с ним, но не могу вымолвить и слова. Напрасно я думала, что боль ушла, стоит мне даже вдохнуть поглубже, как она возвращается.

– Вставай, – пытается поднять меня, потянув за руку.

Вскрикиваю от резкой боли в плече и прижимаю руку к телу. Только бы не перелом, здесь же некому накладывать мне гипс…

– Да что ж такое, твою мать.

Выругавшись, он поднимает меня на руки и уносит из гостиной. Уже в комнате ставит на ноги и осматривает плечо и руку.

– Похоже на вывих. Придётся вправлять, – говорит так, словно проделывает такое каждый день. – Так, отцепись от своей руки и давай сюда.

– Ты что, врач? Нет!

Меня бьёт легкая дрожь. Я видела, как проделывают подобное в фильмах, и человек при этом испытывает жуткую боль. Потом всё проходит, но чтобы такое провернуть нужно, как минимум, иметь опыт, а лучше – медицинское образование и практику.

– Не врач, но я сделаю, давай, кому сказал. В травму я тебя точно не повезу, так и будешь ходить?

– А если это перелом?

– Нет, это не перелом, – так уверенно сообщает об этом, будто у него есть рентгеновское зрение. – В последний раз тебе говорю, давай.

Делать нечего, я плотно закрываю глаза и отпускаю руку. Пара лёгких, плавных движений, одно резкое, и мое плечо и руку охватывает жгучая боль. Сразу после этого и вправду становится легче, но боль не уходит полностью.

– Вроде всё нормально, двигаться можешь?

– Могу, – слегка пошевелив плечом, отвечаю я.

– Отлично.

Слегка опустив веки, Влад берёт меня за талию обеими руками и делает два шага вперед, я же под его напором двигаюсь назад, пока не упираюсь спиной в стену. Отвлекается, чтобы закрыть дверь и снова возвращается ко мне. Меня пугает этот жест. Если он после всего, что случилось, не оставит попытки заняться со мной сексом, это будет настоящим испытанием. Единственное, что я смогу – лежать неподвижно и терпеть всё, что он делает со мной.

– Ты безбашенная, – говорит он, максимально приблизив лицо к моему. Левой рукой забирается под футболку и трогает грудь, сжимает своей крупной шероховатой ладонью. Наклоняется и целует меня в губы. Мне больше не хочется сегодня никого злить, поэтому я сразу же отвечаю на грубый и требовательный поцелуй. Целует страстно, кусая и оттягивая губы, даёт секундную передышку, и его язык снова врывается ко мне в рот, так глубоко, что перехватывает дыхание. Продолжает терзать мою грудь, то ласково массируя, то грубо сминая, пальцы больно сдавливают сосок. Оторвавшись от губ, резко сдергивает с меня брюки вместе с трусиками и проникает пальцами между половых губ, крепко прижимаясь ко мне всем телом, а другой рукой расстёгивая свои брюки.

Я знаю, что сейчас будет, и отчаянно молю, чтобы все тут же прекратилось или хотя бы закончилось побыстрее. Справившись с брюками, он приспускает с себя боксеры, обнажая уже набухший член. Я не смотрю, но чувствую, как он буквально упирается мне в живот.

– Как же я хочу тебя трахнуть, – шепчет мне на ухо, и, взяв мою руку, заставляет меня прикоснуться к нему. Он очень горячий и твёрдый. Я не знаю, как вести себя и делаю то, что однажды видела в одном фильме – чуть-чуть сжав его, двигаю рукой вверх-вниз, медленно и плавно, боясь сделать ему больно.

– Сожми сильнее и давай быстрее, – говорит он. Я делаю то, что он просит, а он в ответ активно работает пальцами между моих ног.

Влад снова целует меня, прерывисто дыша, кусая и посасывая губы, из моего рта вырывается тихий стон, а сердце замирает в испуге. Похоже, он этого не заметил, но в какой-то момент его рот растягивается в улыбке, а я пытаюсь понять, почему, покак не ощущаю, что его пальцы уже гораздо легче скользят по моему клитору. Внизу стало влажно. Хоть бы он не воспринял это как повод войти в меня прямо сейчас. Плечо еще болит, и с каждым движением даже здоровой руки я испытываю боль.

Я даже не заметила, как внизу живота начало нарастать странное чувство, напоминающее возбуждение, но будто совсем другое. И если раньше от его прикосновений я испытывала лишь отвращение, то сейчас мне даже слегка приятно то, что он делает своими пальцами.

Нет, этому не бывать. Я не хочу и никогда не буду испытывать удовольствие наедине с моим будущим убийцей.

Это нужно заканчивать. Начинаю еще быстрее двигать рукой, сильнее сжав его член и вскоре это срабатывает – он втягивает воздух сквозь сжатые зубы, закатывает глаза, а в эту же секунду вся моя рука оказывается облитой тёплой и вязкой жидкостью.

Небрежно подтянув мои брюки вверх, ведет меня в санузел. Стараюсь не смотреть на руку, и, так же, не глядя, тщательно мою ее с мылом, поправляю одежду и быстро выхожу, пока чего доброго не затащил меня в душ.

– Ты захотела, – говорит Влад, проследовав за мной. – Намокла вся. Надо было развернуть и трахнуть тебя как следует.

Я молчу, осторожно устраиваясь на кровати и поворачиваясь к нему спиной. Садится рядом и кладет тяжёлую руку мне на бок.

– Молчишь. Ты же хочешь, чтобы мой член оказался в тебе? Хочешь, я видел это в твоих глазах. Влажная, аж глаза заблестели.

– А тебе ли не всё равно? – спрашиваю я. – Ты и так сделаешь это, хочу я или нет.

– Сделаю, конечно, – ухмыляется он в ответ. – Даже не сомневайся. И ты будешь кричать каждую ночь, стонать, громче, чем твоя подружка, и извиваться подо мной. Недолго, наверное, но оно того стоит, уж поверь. Захочешь остаться здесь подольше, и получишь больше, чем любая другая рядом со мной.

– И что же я получу? – мне трудно сдержать слёзы. Он же буквально твердит о том, что если у меня получится продержаться здесь дольше, чем три недели, то мне достанется честь быть использованной каждую ночь. Эта мысль приводит только к одному. Лика должна пережить эту ночь, и тогда я дам ей возможность пожить еще немного. Пусть они выберут меня в качестве первой жертвы.

– Поговорим об этом позже, – отвечает Влад и встает с кровати. – Меня не будет до утра. Не делай глупостей. С тебя на сегодня хватит.

Он уходит, заперев дверь, а мне остается только выдохнуть с облегчением. Это лучшее, что он мог сделать для меня – просто уйти на всю ночь, позволив мне спокойно выспаться. И что его вынудило уйти посреди ночи? Захотелось выпить и подцепить кого-нибудь, пока бегал по лесу? Что-что, а снять красотку в ночном клубе для него не составит труда. С его-то внешностью стоит только посмотреть на девушку, особенно если она будет не совсем трезва, и всё, её тело будет принадлежать ему, пока он не захочет это прекратить. Даже я на долю секунды поймала себя на мысли, что хочу оказаться в его власти. Я быстро прогнала эту мысль, и больше она ко мне не возвращалась, но уже то, что такое могло прийти мне в голову, приводит в ужас.